Первый среди равных. Книга XI - Жорж Бор

Первый среди равных. Книга XI

Глава 1

Ожегов сел за руль и плавно тронул автомобиль с места. Следом выехал мой лимузин и оба вездехода сопровождения.

— Как дела на промышленной площадке? — спросил я. Мы с Настей вчера долго разговаривали на эту тему, но мне хотелось узнать, как видит ситуацию мой партнёр. — Всё успели обсудить с Анастасией Константиновной, ваше благородие?

— Да, — с небольшой заминкой ответил Ожегов. — Проговорили много важных моментов, осмотрели полностью всю территорию и выработали план дальнейших действий. Это одна из причин, по которым я хотел ехать вместе — чтобы с вами всё это обсудить и принять окончательное решение.

— Не нужно, — чуть улыбнулся я. — Я своей сестре полностью доверяю.

— Это очень хорошо. Анастасия Константиновна действительно замечательная девушка. Удивительно, как она успевает столько всего делать для рода Разумовских, — с некоторой мечтательностью в голосе ответил барон.

От такого крупного, мощного и внешне брутального мужчины слышать подобный мечтательный тон было довольно странно. Но Виктор Романович был влюблён по уши в мою сестру, а такие вещи меняют очень многое.

— Ярослав Константинович… — через некоторое время произнёс барон, — Анастасия Константиновна говорила, что у вас появились какие-то наработки в плане связи? Дело в том, что мы уже какое-то время не можем нормально общаться по телефону.

— Да, есть такое, — ответил я и достал из небольшого кожаного портфеля, без которого теперь обойтись не получалось, массивную глыбу артефактного телефона. И, показав собеседнику изобретение учёных моего рода, добавил, — Вот такая штуковина. Пока что проверено только в пределах Тверской губернии, вернее, в окрестностях нашей аномальной зоны. Но работает отлично: без помех, даёт надёжную связь, и звонить можно даже из аномалии.

— Не может быть! — оживлённо воскликнул Ожегов. — Это же настоящий прорыв в деле связи!

— Мне больше нравится, что эту штуку невозможно прослушать, — улыбнулся я. — Видимо, не я один столкнулся с подобной проблемой.

— Совсем невозможно? — заинтересованно спросил Ожегов.

— Совсем, — твёрдо ответил я. — Технология, которая используется в этом артефакте, пока что известна только роду Разумовских. А магическую основу, на которой сделана сеть, вообще невозможно повторить. По крайней мере, не в текущих условиях развития магической науки.

В этот момент я понял, что зацепил интерес Ожегова очень сильно. Барон раньше увлекался изучением всяких исторических теорий и всевозможных находок. А сейчас всё выглядело так, будто я неожиданно задел что-то для него очень важное.

— А как вы вообще относитесь к современным магическим достижениям Российской Империи, ваша светлость? — осторожно спросил Роман Викторович.

— Вообще, маги-теоретики из МАМИ и других академий страны многого достигли, — нейтрально ответил я. — Понятное дело, что всех нюансов и открытий мы не знаем, но на текущий момент одарённые обеспечивают огромный пласт потребностей общества.

— А я вот считаю, что маги со времён далёкого прошлого безнадёжно деградировали, — глядя на дорогу, недовольно произнёс Ожегов и, от избытка чувств, даже ударил по рулю рукой. — По крайней мере, те заклинания, которые упоминаются в самых старых из найденных книг и свитков, никто повторить не может. Даже при помощи накопителей. А в текстах говорится, что маги прошлого использовали только собственные силы и некоторые даже могли сражаться сутки напролёт. Наши же современники используют пару десятков заклинаний и бегут за подпиткой из артефактов, а то и вовсе падают с ног от усталости.

— Ну, положим, не все, — рассмеялся я. — Но такие тоже есть. Вы просто забываете, Виктор Романович, что сейчас магов во много раз больше, чем в далёком прошлом. А вот энергии мира примерно столько же. Может, даже и меньше с учётом аномальных зон.

— То есть вы хотите сказать, что если бы магов, например, было пятьдесят или сто на всю планету, то они обладали бы невероятной мощью? — явно пытаясь сопоставить мои слова с какими-то своими ощущениями или знаниями, уточнил барон.

— Я просто хочу сказать, что всё не так однозначно, как может показаться, — ответил я. — В чём-то маги прошлого были сильнее, в чём-то слабее. Какие-то тонкие воздействия, которые сейчас доступны даже адептам второго и первого кругов, когда-то были просто невозможны.

— Знаете, Ярослав Константинович, когда я вас слушаю, мне иногда кажется, что вы были свидетелем тех древних времён, — рассмеялся Ожегов. — Удивительно, насколько хорошо ваша матушка сумела передать вам и другим детям свои знания. Анастасия Константиновна тоже замечательно разбирается в подобных вопросах. С ней очень интересно дискутировать на самые разные темы.

— Только времени у моей сестры не так много на подобные разговоры, — улыбнулся я.

— Это точно, — согласился со мной барон. — Знаете, я хотел поговорить с вами по поводу той ситуации с виконтом Корчаковским…

Собеседник замолчал наверное минуты на две, будто ожидая от меня какой-то определённой реакции. Но я просто ждал и Ожегов наконец не особенно уверенно произнёс:

— Честно признаться, я до сих пор теряюсь в догадках, что тогда произошло. Потому что виконт, насколько я знаю со слов других людей, очень выдержанный и спокойный молодой человек. Он до этого вообще не был замечен ни в каких конфликтах. Я при этом прекрасно понимал, что мне предстоит с ним сотрудничество, возможно, долгое и очень важное. И в моменте… Я просто не могу понять, как всё свелось к такой грубой перепалке? Мы чуть драться не начали. Прямо как обычные мужики в дешёвой забегаловке!

— Такое тоже возможно, — рассмеялся я.

Но Ожегов моё веселье не разделил и угрюмо уставился на дорогу. Снова в салоне повисло молчание и снова его нарушил Виктор Романович. Посмотрев на меня, барон признался:

— Когда я смотрю на Корчаковского-младшего, во мне прямо ярость клокочет, ваша светлость. И это…ненормально.

— Бывает так, что люди просто не переваривают друг друга, — пожал плечами я. — Некоторые объясняют это тем, что энергетика одарённых конфликтует между собой. Кто-то говорит о теории бессмертных душ. Может быть, вы в далёком прошлом убили виконта. Или он убил вас. Вот и аукается это через много поколений.

На последних моих словах Ожегов ощутимо вздрогнул и как-то нервно посмотрел на меня. Судя по этому взгляду,