Будни зеркальщика - Кирилл Юрьевич Шарапов

В этот момент в холле появился Стреф. Старик с интересом уставился на происходящее. Так прошла минута. Черный спецназовский костюм медленно сдавался потокам слез, еще немного, и вправду промокнет.

— Ну, хватит, Лирея, — недовольно окликнул внучку Стреф. — Стыдись, ты — дочь клана, зеркальная ведьма.

Девушка вздрогнула, заслышав голос деда, и, разжав руки, отпрянула, затем уставилась в глаза Радиму.

— Где ты был? — размазывая по лицу слезы, спросила она. — Я так волновалась, потом пришел незнакомый ходок, сказал, что ты исчез, и не знаем ли мы, где ты. А потом потянулись месяцы печали.

— Она очень грустила по тебе, Дикий, — подходя и медленно склоняя голову, произнес Стреф. — Потрепало тебя, вон, сколько седины в волосах, еще немного, и будешь, как я.

— Потрепало, — согласился Вяземский. — Застрял в одном неприятном месте, угодив во временную аномалию. Но я рад вернуться.

— И мы рады. Лирея, иди, умойся.

Девушка нахмурилась, ей очень не хотелось покидать Радима, но тон деда не располагал к спорам и возражениям. Лирея резко развернулась, так, что подол хлестнул по щиколоткам, и гордо удалилась.

— Ох, она мне потом все выскажет, — вздохнул старик. — Ты надолго?

— Нет, — покачал головой Вяземский, — у нас там большая проблема, и я за своим заказом, маска готова?

— Конечно, — ответил глава клана, — сейчас я вызову мастера Редана. Шейнк, — крикнул он, и из небольшой дверки выскочил мальчишка лет двенадцати.

— Слушаю, глава, — остановился он перед Стрефом.

— Живо к мастеру Редану, скажи, Дикий вернулся, пусть маску захватит.

— Да, глава, — произнес парень и бросился к выходу, не прошло и секунды, как они снова остались одни.

— Не передумал насчет Лиреи? — неожиданно спросил старик. — Она ждала, надеялась, все глаза выплакала.

Радим отрицательно покачал головой.

— Тот ходок, что искал меня, проговорился про Лирею, и моя женщина узнала, что девочка беременна от меня. Обошлось без скандала, но разговор был неприятный. Так что нет, я не буду рисковать отношениями с любимой женщиной радитвоей внучки.

— Как жаль, что ты не выбрал мою внучку, — огорчился старик. — Будь у нее такой муж, как ты, я был бы счастлив. — Так, за разговором, они дошли до кабинета Стрефа.

— Какие новости? — поинтересовался Вяземский, занимая предложенное кресло.

— Месяц назад видели небольшую группу демонов, но очень далеко отсюда, тысячи километров. Новость добралась сюда только вчера, но это плохо — демоны уже в нашем мире, твоя информация оказалась точна.

— Это печально, но ожидаемо. Что с двойниками в городе?

— Пока тебя не было, мы вместе с потерянными провели рейд, убили больше сотни красноглазых, дошли до их логова, но штурмовать не стали.

— Надеюсь, обошлось без потерь?

— Да, всего несколько раненых, правда, один уже никогда не сможет вернуться в строй, он потерял ногу. Ах да, забыл сказать, несколько недель назад ко мне приходила зеркальная ведьма, очень старая ведьма, сильная, искала тебя.

— Она назвалась?

— Да, ее зовут Светана, сказала, что ты знаешь, как ее найти.

Дверь распахнулась, но вместо мастера артефактора на пороге возникла приведшая себя в порядок Лирея. Она склонила голову и молча прошла к столу, заняв стул рядом с Радимом.

— Спасибо, — возвращаясь к разговору о зеркальной ведьме, поблагодарил Стрефа Вяземский, — свяжусь с ней, как только будет время.

Редан явился минут через десять.

— Рад видеть, — занимая место напротив Радима и выставляя на стол резной деревянный ларец, произнес артефактор.

— Я выполнил твой заказ, друг. Единственное, чего я не могу, так это напитать маску силой. Как я сказал, тебе потребуется две, а лучше три сильные зеркальные ведьмы. Руны и амариил нужно смазать твоей кровью, после чего влить в них силы, сначала в камень, потом от него сила растечется по рунам, и если сил у них окажется недостаточно, артефакт разрушится.

— Как понять, что маска активирована?

— Серебристое сияние сменится на алое.

Радим поднялся и, откинув крышку, уставился на артефакт. Это была полумаска, на которую пошла верхняя часть черепа стрижига, до носа, во лбу был закреплен ограненный амариил. Вся кость была изрезана рунными цепочками, на которые нанесен миродит, очень тонкая и ювелирная работа. Довершала все пара широких кожаных ремней с хитрой системой утягивания, которые позволяли маске держаться на лице. Ну, это он заменит потом на резинки, просто Редан их не знал и делал, как умел.

Радим запустил руну познания, и та уже через минуту показала требуемый объем энергии, и его запасов хватало с избытком, так что никаких посредников.

— Ну, что сказать? Прекрасная работа, мастер, вы оправдали свою репутацию. Для активации ведь не нужна никакая специальная комната, изрезанная рунами, не рванет ничего?

Редан озадаченно покачал головой, явно не понимая, что задумал иномирянин.

— Тогда начнем, — усмехнулся Радим и положил маску на стол. — Прошу не мешать.

— Ты с ума сошел? — вскакивая, воскликнул артефактор. — Ты не слышал, что я сказал? Если не хватит энергии запитать все руны до единой, маска разрушится.

— Я прекрасно все слышал, — улыбнулся Радим, вытаскивая нож и делая разрез на левой ладони. — Я уже проверил, мне хватит моего резерва.

— Это невозможно! — воскликнул Редан.

— Все возможно, — спокойно ответил Вяземский, покрывая маску своей кровью.

— Глава, остановите его, — взмолился артефактор.

Стреф покачал головой.

— Это его вещь. Она оплачена, счет полностью закрыт, ему решать, что с ней делать. Не справится — лишится маски, справится — мы увидим его величие во всей красе.

Редан обреченно опустился на стул.

— Руны с другой стороны маски тоже смажь кровью, — произнес он.

— Чего ты так боишься? — поинтересовался Радим.

— Это самое сложное и великое, что я создавал, — уже смирившись с разрушением артефакта, ответил мастер, — а ты вот-вот его уничтожишь.

— Нет, Редан, если под руку никто не толкнет, или небо не обрушится на землю, то маска будет активирована. Я совершенно не заинтересован в ее разрушении, поскольку уже завтра она мне понадобится. Видишь ли, у нас, по ту сторону зеркала, возникла проблема в виде духа зеркальной ведьмы, полностью обезлюдели две деревни, там доживали своей век несколько