Будни зеркальщика - Кирилл Юрьевич Шарапов

— А как насчет слегка тронувшегося умом господина Горлова Бориса Георгиевича? — снова влез Пряхин.

— Я свое забрал, нечего было мой ровер жечь, я его любил. А еще я родной полиции помог, они три десятка висяков раскрыли, много швали повязали. Так что не вижу ничего плохого в содеянном.

— Прав он, Александр Игоревич, — подал голос Державин, — я бы вообще церемониться не стал.

— Да не защищай его, нет в этом нужды, — улыбнулся Пряхин. — Я так, из принципа. Знаю я, что Радим — человек с правилами и понятиями, не беспределит. С девочкой плохо, конечно, вышло, но тут уже ничего не исправить, вина лейтенанта Вяземского лишь косвенная.

— Спасибо, что правду сказал, — кивнул Старостин. — Честно говоря, я думал, ты будешь талдычить про океан, мол, пошла в грозу купаться, вот ее и смыло.

— Хотел, но передумал, я человек честный, рассказал, как было, — о том, что Ольга все помнит, он не упомянул, версия осталась прежняя, с измененными воспоминаниями, об этом они ночью договорились и, если кто ее спросит, знать ничего не знаю, тихо-мирно спала.

— Закрыли вопрос, — решительно заявил Старостин. — Конечно, у местной полиции появился висяк, и резко упадет статистика. Но тут ничего не поделаешь. Наш МИД давить не будет, а они не будут рьяно искать. Теперь вернемся к вопросам внутренней безопасности. Пункт первый — тело Беглого, пока ты прохлаждался в каменном погребе…

Радим в этих словах услышал неприкрытый скепсис, но никак не отреагировал. Одно ясно, полковник не верит ему. Ну да наплевать, рассказывать про расколотый мир он точно не собирался. Хоть отдельские ему, вроде как и свои, но тут им веры нет, мигом наложат лапу на зеркало и будут шастать туда за рунами, а ему хрен.

— … наши ученые трудились, не покладая рук. С проклятием ничего не ясно, кроме одного, оно не убивает, оно обращает. И если бы ты Беглого не прибил, и в голову ему гвоздь не загнал, мы бы поимели очень много проблем. Ученые сказали, вышла бы очень живучая тварь, убить которую можно тремя способами — разрушить мозг, отрубить башку, ну, или сжечь пятьдесят процентов тела. При любом другом раскладе она восстановится. Мы назвали подобного обращенным. При этом он имеет полную связь с тем, кто его обратил, слепое повиновение. Плохо, что не удастся узнать, насколько он силен и быстр. Но думаю, скоро выясним, таких в зазеркалье станет много. Если, конечно, Беглый не ошибся, и это вправду вторжение, а не случайная сшибка с одиноким разведчиком. Мы пустили весть по всему зазеркалью, так что скоро все тамошние жители будут в курсе, сарафанное радио у них работает на пять с плюсом.

— Отбиться от проклятия можно? — видя, что с этим вопросом Старостин закончил, поинтересовался Радим.

— Молоток, — похвалил полковник, — вылетело из головы. Проклятие из тела Беглого удалось вырвать, дабы не допустить заражения. Сразу же в первые полминуты нужно активировать руну света, так, чтобы она ярко светила на место поражения. Второй пункт по борьбе с проклятием — это наложение на себя руны изгнания, ну и третий, финальный, — уничтожение вражеской энергии руной развоплощения сущности. Так что, по большому счету, все просто, если у тебя имеется время и силы, то ты изгонишь его. Вот только есть проблема, обычному человеку не защититься от подобного. Если рядом нет зеркальщика, и если это живое проклятие использовать как оружие массового поражения, нам хана. Нам еще невероятно повезло, что нет заражения через телесный контакт, а то худо бы тебе было. Беглому просто не повезло. Знай он то, что я тебе рассказал, и был бы жив.

— Ну, нас это не печалит, — хмыкнул Жданов. — Враг мертв, и я счастлив.

— Верно, — согласился Старостин.

Но Радим ему не поверил, Светана ведь говорила, что у них были регулярные контакты, не приятели, но друг другу доверяли.

— Так, ладно, с этой темой закончили, — произнес полковник, — продолжим. Я уже вкратце тебе пересказал, что у нас случилось, поэтому, в принципе, твое исчезновение и повлекло за собой нехилый шухер. Два элемента в руках ордена «слияния» — это был бы конец, хотя мы не знаем точно, может, у них есть возможность вскрыть шкатулку и использовать артефакты без тебя. Но если нет, ты наша последняя надежда, не дать им совершить задуманное.

— Мне кажется, что сейчас я услышу нечто неприятное для себя, — вздохнул Вяземский.

Полковник улыбнулся.

— Правильно подумал, но ты ошибся. Да, первым нашим желанием, после того, как ты вчера объявился на радарах, было запереть тебя в комфортабельной камере на глубине метров ста, но мы подумали, что ты нашей заботы не оценишь. Второе желание — приставить к тебе пару матерых волкодавов из отдела Олега Васильевича. — Старостин качнул головой в сторону майора Державина. — Но мы все взвесили и снова отказались. Ты же не будешь жить под охраной, просто удерешь, и они тебе помешать не смогут.

— А может и убью, — вздохнул Вяземский, — когда в пятый раз услышу слово «нельзя».

Все собравшиеся за столом заулыбались.

— Так, хватит шуток, — останавливая веселье, заявил хозяин кабинета. Ситуация сложилась непростая. Радим, ты — вольный зеркальщик, поэтому заставить или приказать сидеть тихо, мы тебе не можем, наблюдение за твоим домом, тобой и Ольгой энские ФСБшники еще вчера вечером установили. Но они не зеркальщики, это простые люди. Да, они профессионалы, но против наших врагов почти бессильны.

— И что вы от меня хотите? — нахмурился Вяземский. — Моя квартира защищена, думаю, вам стоило больших трудов в нее попасть. Ольгину я давно защитил так же.

— Ничего не хотим, — неожиданно мягко ответил Старостин, — просто будь осторожен, не рискуй лишний раз, не появляйся в привычных местах, не облегчай противнику работу.

— Это можно, — согласился Дикий, а про себя подумал, что не завидует тем, кто к нему сунется, учитывая, как выросли его силы после похода в расколотый мир. — Что вы планируете делать со шкатулкой? — поинтересовался он у собравшихся. — Надо ее вернуть.

— Ищем, — подал голос Жданов. — Я чуть ли не живу в зазеркалье, но пока никаких следов. Орден усвоил