ДИАБЛЕРО, (не) бойся своих желаний. Том 2 - Евгений Панкратов

только что купленную вещь. Сам себе кажешься каким-то обновлённым и особо привлекательным. Трясёшься потом над ней, пылинки сдуваешь, боишься порвать или даже замарать. Даже цена обновок казалась теперь дополнительным преимуществом, никогда не носил такие дорогие вещи, и сейчас виделся себе чуть ли не мажором. И ничто, как говорится, не предвещало беды.

Столовая работала с семи, и я начал день с её посещения. Удовольствие от еды я получал в полном объёме, просто наесться до конца не мог. Вероятно, тому виной общение с Сири в режиме онлайн, она же всегда была на связи. Даже сейчас, когда она сидит тихо и не отсвечивает, информация в расширенном пространстве продолжает подсвечиваться. Шкалы имён встречаемых людей, некоторые дополнительные данные по ним, геолокация, подсветка направлений, облачка диалогов над говорящими — всё это, хоть и пассивное, но всё же использование ресурсов ассистентки. За всё за это и надо платить.

Физические возможности организма, опять же, не нарушали законов природы, запихать в себя больше, чем в меня могло поместиться я не мог, но каждый раз растягивал живот до предела. Такими темпами я себе пузень прокачаю не хуже, чем у Майора. Помня о том, что сегодня предстоит насыщенный на события день, я решил не наедаться до отвала. Вообще, надо будет учиться есть меньше, но чаще.

После завтрака в расписании стояла планёрка, в малом конференц-зале на первом этаже. Всё же я нервничал и волновался, поэтому явился самым первым и минут десять торчал под дверью как дурак. Нахлынули неприятные воспоминания, в своё время я вот также подпирал двери разных кабинетов в институте, пытаясь выловить преподов и закрыть долги по их предметам. Настроение стало портиться.

Ещё сильнее оно испортилось, когда я увидел того, кто пришёл на планёрку вторым — Гришко Юрий Сергеевич, он же Опер, он же Грю. На нём была строгая военная форма с капитанскими лычками, вышитыми на плече буквами «СКУ» и небольшой эмблемой в виде зелёного за́мка на груди. Нейро-проводная кобура была на своём привычном месте, и мне показалось, что она каким-то немыслимым образом узнала меня.

— Тарнов, доброе утро, — бодро приветствовал он, и этой бодростью окончательно вывел меня из зоны комфорта. — На будущее учти, в армии ценится точность. Не надо приходить раньше, надо приходить вовремя.

Он открыл дверь, пикнув картой, и пропустил меня вперёд. Кабинет не был особо большим. По центру расположился овальный стол на дюжину персон. Под потолком висел проектор, на одной из стен — грифельная доска со скрученным экраном для проектора. Вдоль стен стояли дополнительные стулья с откидными сиденьями.

Гришко расположился во главе стола, положил на него серебристый планшет, открыл черную папочку и стал выкладывать из неё бумажки. Я, в пику ему, сел с противоположной стороны, типа тоже во главе.

— Получи на складе планшет, чтоб было куда вести запись, — не то приказал, не то посоветовал Опер.

Я кивнул, молча, побоялся, что если открою рот, то опять начну нарываться. Всё-таки мозги мне уже промыли: социальный рейтинг нуль, коэффициент повышенного внимания пять, и всё такое. Выходит, что это всё меня не хило так пробрало, сижу вот, язык в жопу засунув.

Что до планшета, то он по-любому теперь платный, да и зачем он мне, если у меня есть Сири?

Дверь распахнулась, и я понял, что этот понедельник будет всем понедельникам понедельник: на пороге стоял Эдик со своими приспешниками.

* * *

На мажорах были надеты их привычные серые комбинезоны свободного кроя, без бронирующих элементов. На поясе у Эдика висел его неизменный гримуар, за спиной у Качка — небольшой рюкзак, а Юрист держал в руках небольшую серую папку и планшет с логотипом в виде зелёного замка. Я выглядел белой вороной на их фоне, вероятно, придётся получить такое же обмундирование.

— Итак, знакомьтесь, — начал Грю, — Эдуард Владимирович Юсупов, позывной — Варлок-4, прозвище — Парагон, глава одноименного отряда. Тарнов Иван Васильевич, позывной — Варлок-6, прозвище — Тарн, новый член отряда «Парагоны».

— Блин, да Юрий Сергеевич, — возмутился я, глядя как рассаживаются мажоры. Парагон сел с левой стороны стола, а его миньоны с правой. — Ну, не сработается мы, это ж ежу понятно…

— Даже ежу, как вы, Иван Васильевич, метко выразились, понятно, что это — армия, а не институт благородных девиц. Приказы в армии надо выполнять, а не обсуждать, — строго, но вполне серьёзно отсчитал меня Грю. — Вы можете подать возражение с комментариями о несогласии с назначением своему непосредственному начальнику, но сразу скажу, что его отклонят. Решение принято на самом верху. Однако, в порядке ознакомления: почему не сработаетесь?

— Не хочу выглядеть стукачом, но раз мы тут говорим по душам, то не стану скрывать, что недавно эта группа благородных девиц пыталась ни много ни мало — похитить меня.

— Сту-кач! — типа «незаметно» кашлянул себе в кулак Роман и остальные заулыбались.

Гришко постучал ручкой, которую вертел в руках, по столу, призывая к порядку. Ага, ручку вертит, любит фаллические символы щупать, учтём-с.

— После того, как ты отказался поехать в отделение добровольно, отряду Парагона было приказано доставить тебя на базу, до того, как ты успеешь наворотить непоправимых делов. Твоё сопротивление спровоцировало ответную, симметричную реакцию. Действия команды Эдуарда руководством были признаны обоснованными. Ты сам виноват, Тарнов, что сначала строишь из себя целку, потом стреляешь, а только потом начинаешь разбираться.

Я почувствовал, как у меня краснеют уши, отсчитали как мальчишку.

— Я являюсь координатором вашей группы и непосредственным начальником. Сразу предупрежу, разводить тут детский сад не позволю. На налаживание отношений в группе даю месяц сроку. Если к тому времени не сработаетесь, то дисциплинарное взыскание коснётся всех…

— Через месяц мне это взыскание будет как эскимосу советская власть… — скептически заметил я.

— Да, кстати об этом, — словно вспомнив об этом только сейчас, произнёс начальник. — Эдуард Владимирович, потрудитесь принять Ивана Васильевича в свою группу.

— Добро пожаловать в пати, — произнёс Парагон и, привстав, протянул мне руку. Она тускло светилась белым светом. Я подошёл и пожал её, но никаких психофизических изменений в своём состоянии не ощутил.

— Ну как? — глядя то на меня, то на мажора, уточнил Гришко.

— Всё, он в группе, — посмотрев куда-то «в себя» отчитался Эдик. — Вижу его уровень, хиты и статусные эффекты. Чувствую направление на него и приблизительное расстояние. Скорее всего, получу