Клон императора - Владимир Мухин

усадьбу, не так ли? — продолжаю свою мысль. — Угадай, кто остается за старшего? Можешь не отвечать. Я — как главный наследник рода. Вероятно, патриарх будет расстроен, когда узнает, что тебя уволили, наказали либо куда-то сослали в его отсутствие. Он может даже разгневаться. Но это будет потом.

Я выдержал напряженную паузу. Затем коротко закончил, сказав:

— Надеюсь, ты поняла. И мне не придется давать лишние пояснения.

— Не слишком почтенно с вашей стороны, молодой господин, — пробубнила Глафира, меняясь в лице.

В ее глазах читалась обида и страх, который девица тщетно пыталась скрывать. Кажется, до служанки дошло, где ее место и кем именно для нее является «бессилок Сергей».

— Я спрашиваю, ты меня поняла или нет? — спросил стальным голосом, но при этом улыбнулся, давая понять, что у Глафиры есть еще шанс все исправить.

— Да… все понятно, — тихо ответила служанка.

— Не слышу! — повысил голос.

— Да, господин. Простите, мне надо идти, — покорно сказала горничная, на сей раз без своих прежних ужимок.

— Вот, теперь хорошо. Иди, разумеется. И да, не забудь в следующий раз постучаться, — ответил, смягчив тон, но все еще сохранив в голосе стальные нотки.

Проследил, как Глафира покинула комнату, обиженно виляя бёдрами. Не знаю, можно ли делать это с обидой. Но у нее получилось.

Еще дуться будет неделю, будто я перед ней виноват. Совсем распустились.

Впрочем, моя задача, не строить слуг, а развивать новое тело. Для начала, надо понять его начальные способности. Пойду потренируюсь на спортивной площадке в саду. На улице как раз вечер, прохладно. Самое время для тренировок.

Я вышел в сад, залитый последними лучами заката. Небо было уже почти темным. Лишь вдали виднелась красная полоса.

Воздух наполняла приятная свежесть. На траве лежали первые капли росы. Цветы пахли особенно приятно, отчего, казалось, было легче дышать.

Я вдохнул ароматы сада и прошел к спортивной площадке. Сергей вроде занимался спортом, пытаясь пробудить магию. Посмотрим, чего он добился.

Я немного размялся и запрыгнул на турник. Стал подтягиваться: один, два, три… пять… семь… Угу, десять раз получилось.

Немного, но для начала сойдёт. Сергей не такой уж и слабый, каким его все считают. Но все же есть над чем поработать.

Я походил по площадке, выравнивая дыхание. Решил сделать еще подход. Но тут рядом что-то блеснуло. Интуиция подала тревожный сигнал. Чудом увернулся от магической атаки и понял, что меня пытается кто-то убить.

Глава 5

Сгусток синеватой магии пролетел рядом, попал в столб турника и рассыпался яркими искрами. В свете фонаря показалась темная тень.

Я приготовился драться, и, если надо, применить императорский дар, пусть даже он навредит телу. Тень пошла в мою сторону, не скрывая лицо. Странно…

Присмотрелся получше и увидел Вадима, идущего легкой походкой, с дерзкой улыбкой на лице.

— Страшно, братец? — надменно произнес он. — Следующий будет на поражение, если все не расскажешь.

Вадим был крупнее меня, как я уже отметил. Магически одаренные люди всегда немного сильнее, к тому же он тоже тренировался.

Но лицо младшего брата было по-детски глупым. Он не очень-то походил на злодея. Даже внезапное появление из темноты ничего не давало.

Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Потом иронично спросил:

— Ты бы хоть задал вопрос. Что мне тебе рассказать?

По идее, я должен мстить за случившееся. Чего там, убить придурка без лишних слов. Он хотел скормить меня монстрам сегодня днем. За такое нельзя прощать!

Но я избрал другой путь. Не хочется марать руки об этого сопляка, да и планы у меня чуть другие. К тому же иногда позор хуже смерти, и лучше унизить подонка.

— Как ты выжил в лесу? На тебя напал монстр, я сам видел! — вспылил Вадим, подходя ближе.

— Я-то? — повёл бровью, щурясь от фонаря, который только недавно зажегся. — Ты же сам все сказал на собрании. Черная магия помогла. — С издевкой ответил ему.

— Что? — зашипел Вадим, раздуваясь от ярости, и сжимая кулаки.

— А вообще, если хочешь уничтожить родного брата, выбирай плотоядных чудовищ. Вегетарианцы, конечно, злые, но не всегда готовы идти до конца. Прям как некоторые выскочки ахах, — добавил я и громко усмехнулся в лицо недоноску.

Брат окончательно закипел. Он явно не ожидал от «недосилка» такой реакции.

— Ты не можешь разбираться в монстрах, придурок! Ещё одно слово, и я тебя уничтожу! Скажу отцу, что ты первый напал. Мне ничего не будет. От тебя и так хотят все избавиться, а ты еще зубы скалишь, — подойдя почти вплотную и тыкая в меня пальцем сказал Вадим. Он таращил глаза и трясся от злобы.

Кажется, в этом мире науки о монстрах доступны не каждому. Получается, я имею преимущество, разбираясь в чудовищах.

Позже с этим разберусь. Пока делаю лицо кирпичом и смотрю в упор на Вадима.

Чего он хочет добиться? Я и так понял, что меня в родном доме не жалуют. Зачем повторять по сто раз? То говорит, что я должен «все рассказать», то пытается заткнуть рот. Странный он какой-то.

Видать, переходный возраст в башку ударил. Что ж, придётся вправить мозги, мне не сложно.

— Уничтожить говоришь? Ну попробуй, — сказал в ответ, ведя бровью и глядя на младшего брата, как на местного сумасшедшего.

— Ну все, ты допрыгался! — резко выдыхает Вадим.

В его руке разгорается магия. Но моя реакция оказывается быстрее. Бью ногой, повреждая руку недалекому выскочке. Спасибо, что подошел слишком близко. Я как раз хорошо дотянулся.

Вадим воет и трясёт рукой; магия быстро гаснет. В лицо брата прилетает кулак. Я бью не слишком сильно, но точно.

Сам разбиваю руку, зато брат стонет от боли, отступая назад и шатаясь. Не дав ему опомниться, провожу вторую атаку. Наношу удар в печень, затем ставлю подсечку.

Брат с криком падает на спину. Прыгаю на него и сдавливаю горло предплечьем, давая понять, что сейчас лучше не дёргаться.

— А-а-а кхе-кхе, ты чего? — хрипит брат, тщетно пытаясь меня скинуть. На его лице блестят слезы и кровавые подтёки.

— Заткнись и слушай сюда. Ты подло меня подставил. И я имею полное право тебя убить, — начинаю говорить максимально жёстко, сильнее передавив глотку.

— Нет… Кха-кха, погоди, — стонет брат. В его глазах читается страх. А попытки вырваться становятся все слабее.