Идеальный мир для Химеролога 5 - Олег Сапфир

Она сделала шаг. Перехватила арматуру посередине.

Пёс и лев замерли.

Обезьяна чуть напряглась. Раздался звонкий «дзынь».

Стальной прут толщиной в несколько пальцев лопнул, как сухая макаронина.

Обезьяна сунула один обломок псу, второй — льву. И указала каждому в разные углы зала. Животные, поджав хвосты, тут же разбежались.

Семён сидел, забыв закрыть рот.

— Ну слушай… — просипел он, глядя на обезьяну снизу вверх. — Что хотел сказать… Сервис у вас… отличный. А котёнок… Да пусть сидит, сколько ему вздумается. Надеюсь, он не линяет.

Она посмотрела на него и кивнула. Мол, пей кофе, мужик, только не возникай. И ушла за стойку.

Семён снова взялся за чашку. Котёнок на столе сделал пару шажков и сел ближе, глядя на него немигающим взглядом.

— Ну что ты на меня смотришь? — буркнул Семён. — Денег не дам. Еды нет.

Котёнок склонил голову набок.

— Да не смотри на меня так! Я занят. Я, между прочим, работать собираюсь.

Семён достал планшет и открыл сводки с биржи. Графики, столбцы цифр, индексы падения акций мануфактур…

Котёнок встал на задние лапки, передними опёрся о чехол планшета и заглянул в экран.

— Тебе-то что? — хмыкнул Семён. — Ты в этом всё равно ни черта не понимаешь. Тут вот, видишь? Индекс просел на три пункта. Это значит, что кто-то на Дальнем Востоке сейчас рвёт на себе волосы, потому что поставки срываются.

Котёнок внимательно посмотрел на график, потом на Семёна. И кивнул.

Семён замер.

— Ты мне ещё скажи, что ты понимаешь или тебе интересно.

Котёнок снова кивнул. Уверенно так, со знанием дела.

— Да, да, конечно, — саркастически протянул Семён. — Всем вам интересно, пока я плачу. Хотя я за тебя не платил.

Он снова уткнулся в экран.

— Вот смотри. «Сибирский никель» упал. А почему? Потому что эти идиоты из совета директоров решили сэкономить на логистике и наняли воздушных перевозчиков вместо подземных. А там летающие химеры! Ну кто так делает⁈ Риски не просчитали, страховку зажали… Дебилы.

Котёнок слушал. Он не отводил взгляда. И в какой-то момент он снова кивнул, причём именно тогда, когда Семён сделал паузу.

— Или вот, — Семёна понесло. Он сам не заметил, как начал говорить вслух. — Фонд «Золотое Руно». Казалось бы, верняк. Вкладывайся — не хочу. А я им говорил: «Ребята, это пузырь! Там активы дутые, за ними ничего нет, кроме обещаний!». Не послушали. А вчера — бац! — и банкротство. Активы арестованы, счета заморожены. И кто теперь виноват? Конечно, консультант!

Котёнок сочувственно мяукнул и потёрся головой о руку Семёна.

— Вот именно! Им говоришь, а они как об стенку горох! А эта история с тремя аристократами? Устроили войнушку локальную за рынок сбыта артефактов. Думали, по-тихому поделят. Ага, щас! Обвалили котировки всего сектора на неделю! Я сутки не спал, выводил активы клиентов, чтобы они не погорели!

Котёнок слушал. Он смотрел на Семёна с таким пониманием, какого тот не видел в глазах людей уже много лет. Он кивал в нужных местах, иногда тихонько мурлыкал, выражая одобрение или сочувствие.

Семён говорил. Он рассказывал про инфляцию, про глупость министров, про то, как его достали бесконечные встречи и лицемерные улыбки. Он жаловался на больную спину, на отсутствие отпуска, на то, что его никто не ценит.

Он выплеснул всё, что копилось годами. Весь тот груз ответственности и одиночества, который давил на него бетонной плитой.

Он посмотрел на часы.

Прошло два часа.

Встреча с торговой гильдией была уже на носу.

Семён посмотрел на котёнка. Тот сидел, обвив хвостом лапки, и терпеливо ждал продолжения.

— Ну пипец… Меня первый раз кто-то выслушал. Реально выслушал. Не перебивая, не глядя на часы, не пытаясь вставить своё «ценное» мнение.

Он почувствовал странную лёгкость. Как будто с плеч сняли тяжёлый груз.

— Ещё скажи, что тебе было интересно? — спросил он, уже без сарказма.

Котёнок кивнул.

— И ты меня понимаешь? Про деривативы, про хеджирование рисков, про всю эту муть?

Котёнок кивнул снова, и в его разноцветных глазах Семён увидел искру разума, которая пугала и восхищала одновременно.

Мужик посидел, подумал…

Он достал из кармана бумажник. Вытащил крупную купюру — намного больше, чем стоило время в этом кафе. Положил перед котиком.

— Это тебе. За консультацию. Психологическую.

Котёнок посмотрел на деньги, потом на Семёна. Кивнул с достоинством. А затем вытянул вперёд маленькую белую лапку.

Семён на секунду завис. Потом, повинуясь какому-то внутреннему порыву, осторожно протянул свой указательный палец. Котёнок коснулся его мягкой подушечкой и слегка сжал коготками.

Рукопожатие состоялось.

— Охренеть… — прошептал Семён. — И такое в жизни бывает.

Он встал, чувствуя, что ноги больше не гудят, а голова ясная, как морозное утро.

— Спасибо, брат, — сказал он коту. — Ты лучший собеседник за последние десять лет.

Он вышел из кафе, улыбаясь.

— Удивительно, — прошептал он, вдыхая городской воздух. — С людьми не могу найти общий язык, а с животными — вполне. Может, ну их, этих людей?

Он достал телефон, открыл карту и поставил жирную метку на месте кафе «Пушистый Латте». Подписал: «Место силы».

* * *

Меня будили настойчиво и бесцеремонно.

Кто-то тыкал пальцем мне в щёку. Раз, другой, третий… С методичностью дятла, решившего, что моя голова — это особенно перспективное дупло.

Я приоткрыл один глаз. Надо мной нависала Валерия.

— Вик, вставай! — попросила она.

Я лениво потянулся, хрустнув суставами, и сел на диване.

— Лера, я понимаю твою тягу к тактильному контакту, но можно как-то понежнее? Я, конечно, не из тех людей, которые спят в обнимку с пистолетом под подушкой и при любом шорохе начинают палить во всё, что движется, с криком «За Империю!». У меня нервная система крепкая, закалённая веками… гхм… годами медитаций.

— Да? А почему? Тебя же постоянно кто-то пытается убить, похитить или ограбить. Нормальный человек уже давно стал бы параноиком.

— Ну, как минимум, ко мне не так просто подобраться, — я зевнул, потирая лицо. — Привычка. Раньше я спал в своих лабораториях. А там, знаешь ли, такая охрана была… Где бы я ни прилёг, меня всегда окружали мои творения. А через них пройти — это задачка сложная.

Валерия хмыкнула.

— Ну, знаешь, пройти можно через каждого. Если очень захотеть.

— Согласен, — кивнул я, спуская ноги на пол. — Теоретически — да. Но если кто-то начнёт проходить через мою охрану, там такой грохот поднимется, что я это услышу даже в состоянии комы. Всё-таки проспать уничтожение мира — это надо уметь.