Приказано поступать по совести - Сергей Елисеев

десятка БМП с неизвестными мне знамёнами, тентованные армейские грузовики. Сверху их прикрывали два Ка-52 и бесчисленное множество коптеров и дронов различных модификаций. Моё внимание привлекла головная машина. Над ней гордо развивался флаг. Флаг России. А саму машину я смог безошибочно опознать, как русский Т-90.

А тем временем в канале связи противника, словно гром, разорвалась новость: В Кишинёв вошла армия России.

Глава 29

24 декабря 2025 года, утро.

Светало. Небо было залито багрово-оранжевым заревом, из-за горизонта медленно поднимался огненный диск. Но насладиться волшебством восходящего зимнего солнца мешал чёрный дым.

Снег припорошил пепелище ожесточённой схватки, закончившейся ничем. Верхние этажи терминала полностью сгорели в пожаре, вызванном хаотичными артобстрелами противника. Стены покрылись копотью. На дороге у аэропорта встали без движения десятки уничтоженных и пробитых бронемашин, брошенных американцами. Меж танков валялись трупы американских солдат, выдававших себя за русских. Взлётная полоса аэропорта была беспорядочно перепахана снарядами, пассажирские самолёты были уничтожены.

В живых остались всего несколько бойцов. В ходе последнего боя полковник Белозёров был тяжело ранен - крупный осколок глубоко пронзил его живот. Комбат Ионеску погиб в бою, отказавшись отступать и выполнять приказ комбрига. Ни один молдаванин не вышел из окружения, и результат того упрямства был на лицо. Пол внутри здания был усыпан трупами погибших бойцов, багрово-алые лужи окропили сияющую белизну керамических плит.

- Деляну! Что с боеприпасами? - прохрипел полковник Белозёров, припавший к одной из баррикад с внутренней её стороны.

- По нулям! - ответил высокий крупный боец, подбежавший к полковнику.

Это был чудом уцелевший контрактник. Последний контрактник. Остальными выжившими были восемнадцатилетние срочники.

- Пистолет - одна обойма. У остальных ничего! - отчитался боец, с жалостью посмотрев на полковника, коего жизнь покидала на глазах.

- Понятно... - прошептал полковник и взгляд его помутился - Я умираю, Саша. Я больше не могу вами руководить. Дальше уж вы как-нибудь сами. Теперь ты командир...

- Так точно, товарищ полковник. - с грустью в голосе сказал рядовой, после чего отдал честь комбригу.

- Теперь иди. Ты нужен парням...

Проговаривая свои последние слова бойцу, полковник протянул ему ту самую папку с бумагами, которую ранее возвратил полковнику комбат Ионеску. В этой папке была информация. Информация, которую необходимо сохранить, но которую ни в коем случае нельзя передавать в неправильные руки.

Рядовой Деляну, молча приняв папку, в последний раз посмотрел на своего командира, после чего медленно зашагал прочь, то и дело оглядываясь. Полковник остался в гордом одиночестве. Он уже плохо соображал, силы покидали его, кровь хлестала всё сильнее. Но он не хотел, чтобы кото-то из его бойцов видел его таким. Он не желал, чтобы кто-то наблюдал за тем, как он медленно умирает.

На исходе своих дней, полковник вспоминал о детях. Он не знал, где они, не имел ни малейшего понятия, что с ними происходит. И как бы он ни пытался отметать прочь гнетущие мрачные мысли, пришлось признать то, что с наибольшей вероятностью они уже мертвы. Американцы не пощадили никого. Пока армия здесь, в аэропорту, обороняла контейнер с вирусом, чтобы не допустить приведения в действие Директивы-33, в Кишинёве американские войска безжалостно вырезали мирное население, не щадя никого. Цель была одна - как можно больше жертв, чтобы леденящие душу кадры, транслируемые европейскими и американскими телеканалами, вызывали внутри людей бурю гнева, негодования и страха. Люди должны были поверить в звериную натуру русских, вы их кровожадность, в то, что мучить целые народы есть сама природа их существования. И люди поверят. Они уже поверили - в этом полковник не сомневался. Американцы уже победили, и неважно, какой будет исход. Если Директива-33 будет приведена в действие, уже совсем скоро всё это перестанет иметь значение. А если вирус перейдёт в руки американцев, то всё, что произошло в Кишинёве за последние двадцать четыре часа, лишь узаконит их дальнейшие действия. С помощью этого вируса они подчинят себе весь мир, а несогласных и посмевших сопротивляться истребят. А мир тем временем будет сопровождать это аплодисментами и радостными возгласами, свято веруя в то, что это - правильно. Таков их план.

Русские не придут. Это очевидно. На деле передел мирового порядка уже завершился, и в этом цивилизационном противостоянии победили американцы. Остался лишь последний штрих, который даст американцам господство над всем миром. Бой, который вела Национальная армия Молдовы - лишь попытка отсрочить вступление в силу нового мироустройства.

И оттого печально было осознавать, что сотни молодых парней погибли зазря. Их смерть была напрасной, они не смогли ничего изменить. Полковник жалел о многом. Он корил себя за то, что бросил в кипящее жерло сражения совсем зелёных пацанов, изначально зная, что они ничего не смогут изменить. Он вдохновил их на защиту улиц родного города, на спасение мирного населения, но в конечном счёте они погибли за то, чего сами до конца не понимали.

Полковнику было стыдно за то, что он всех обманул. За то, что до последнего врал тем, кто пошёл за ним на верную смерть. За то, что утаивал истину от собственных детей, и даже от комбата Ионеску, которого знал всю свою жизнь. За то, что никто так и не узнает, в чём была истинная суть Директивы-33...

Но ещё сильнее душа полковника болела за то, что он не смог спасти собственных детей. Он знал правду. С самого начала он знал, что война будет, но решил, что время ещё есть, что не стоит поднимать панику. Он до последнего не хотел открывать ящик Пандоры и выпускать на волю страшное оружие, названное Директивой-33. И из-за его собственной халатности и малодушия его собственные дети сейчас где-то лежат в луже собственной крови. Полковнику хотелось верить в обратное. Но объективная реальность говорит о том, что двое подростков попросту не могли выжить в кровавой мясорубке.

Силы были на исходе. Найдя в себе силы, Белозёров пошевелил рукой, нащупав в одном из карманов связное устройство, походившее на небольшой пейджер с двумя кнопками. Что-то останавливало его от того, чтобы нажать зелёную кнопку. Но было отчётливо ясно, что это необходимо. Иного выхода нет...

Полковник надавил на кнопку, после чего небольшой экранчик загорелся зелёным. Директива-33 была приведена в действие. Пути назад уже