Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

солдат в его составе должно быть не менее пяти боевых магов 3-й ступени и несколько десятков рангом пониже. Даже с учетом понесённых потерь их количество всё равно должно быть внушительным. К тому же колдун привык доверять не только добытым кем-то знаниям, но и собственным наблюдениям. В имперском лагере был как минимум один одарённый не слабее него самого, и слуга ковена хотел бы избежать этой ненужной ему встречи.

Трижды он был близок к тому, чтобы попасться. Дважды он прерывал чью-то жизнь, чтобы этого не случилось. И всего один раз поколебался, когда перед самым входом в храм услышал обжигающую душу мысль:

— Входи, отродье мрака. Я знаю, что ты здесь.

Иного пути не оставалось. Оба лагеря вдруг пришли в движение, зазвучали сигнальные трубы, люди всполошились и схватились за оружие. Ещё немного, и он окажется один против 6 тысяч воинов, и тогда никакая поддержка Господина не поможет ему уцелеть.

Сжав в кулаке изящный кулон с пауком, висящим на собственной паутине, маг попросил у Отрёкшегося силы. И тот не заставил своего слугу долго ждать.

Все тревоги и страхи Джебуса, ещё недавно съедающие его изнутри, растворились словно утренний туман под лучами восходящего солнца. Откуда-то появившаяся решимость наполнила его разум, а сила заструилась нескончаемым потоком по телу. Переживёт ли он подобное ещё раз? Справится ли со своей задачей? Эти вопросы в раз стали незначимыми. Прямо здесь и сейчас он выполняет волю своего Господина и не может оступиться или проиграть.

Колдун вошёл внутрь храма и уверенным шагом двинулся по длинному коридору.

Первый удар обрушился на него уже на середине пути, однако Джебус не стал его блокировать. Вместо этого, словно предчувствуя всё заранее, он сделал шаг в сторону, укрывшись в одной из боковых комнат. Шквал разрушительной энергии пронёсся мимо него, заставляя сам воздух дрожать и вибрировать. Не будь храм нерушимым, и даже для каменных стен такой натиск не прошёл бы бесследно.

Слуга Отрёкшегося продолжил свой путь, и вновь предвидение заставило его замереть перед очередным входом, чтобы уже через мгновение нырнуть в спасительное пространство. Очередная волна заряженной силы прокатилась по коридору, не задев колдуна. Зато сзади послышался оборвавшиеся на вдохе крики. Несколько магов из лагеря лишились жизни от атаки того, на помощь к кому они так спешили. Глупцы. У Троих нет союзников, лишь расходный материал, который им не жалко тратить. Даже их собственные слуги, готовые стать для них временным вместилищем, ничего для них не значат. Всего лишь слепые фанатики, подкормленные крупицами правды и целой горой лжи.

В отличии от этих самозванных богов Отрёкшийся не напускал на себя ореол праведника, а своих последователей одаривал за службу вполне понятными благами: богатствами, знаниями, артефактами и, конечно, силой. Но почему-то именно сейчас Джебусу всё это показалось незначимыми и ненужными. Через активированную связь с Повелителем он чувствовал, что является важной частью воплощения Его замысла, цель которого стоит выше всех смертных и бессмертных обитателей мира. Во что бы то ни стало он должен исполнить эту волю.

С этой мыслью он продолжал идти по коридору, пока наконец не вошёл в центральный проём.

Противник был не один. Двое одарённых выставили щиты, прикрывая ими того, кто стоял между ними — миниатюрную девочку лет двенадцати, которая едва доставала своим спутникам до груди. Голубое платье плотно облегало ещё несформировавшуюся девичью фигуру, черные блестящие локоны струились по нему до самых колен, а застывшая на лице улыбка была подобна озарению самой невинности.

Из всех возможных вариантов ему достался наихудший. Шаади — старая ведьма и вторая по силе после Фебрана слуга Троих. И пусть её личное возвышение остановилось примерно там же, что и у самого Джебуса, её связь со своим покровителем за многие годы служения стала необычайно прочной. Даже одного слоя активированной печати хватало, чтобы выдернуть это хрупкое на первый взгляд тело на иной уровень существования. Лишь о ней и о вестнике патриарх счёл необходимым дать отдельные пояснения. И если, говоря о последнем, он ограничился простым приказом «бежать», то по поводу прозванной им костлявой шлюхой Шаади он поведал немало полезной информации. Немудрено, ведь по слухам каких-то полсотни лет назад они были даже близки.

Липкие пальцы тревоги снова потянулись к сознанию колдуна, пытаясь породить сомнения и неуверенность. Но прямо сейчас он был под надёжной защитой. Кто бы не стоял перед ним, это не изменит будущего.

— Из всех провонявших проклятой силой выблядков я меньше всего ожидала увидеть кого-то вроде тебя, — грубые и наполненные желчью слова, произнесённые устами ребёнка, резали слух. — Я даже имени твоего не знаю, а значит, ты посвящён в круг недавно. Уж не место ли скользкого слизняка Хирузена ты занял?

Не говоря ни слова в ответ, маг ковена открылся для силы и стал её проводником. Первым же ударом он уничтожил обоих свидетелей их разговора, развоплотив выставленную ими защиту. А вторым атаковал столетнюю волшебницу, обменявшую своё служение на вечную молодость.

Но вся обрушившаяся на Шаади мощь не причинила ей вреда. Лишь разметала в разные стороны её длинные и густые волосы. Они так и остались трепыхать будто на сильном ветру, даже намёка на который не было под этим древним куполом.

Юное и милое лицо исказила гримаса презрения, а зал вдруг начал наполняться треском и яркими всполохами. Между ними то и дело выгибались дуги ослепительного белого пламени. Они словно ручные молнии, послушные и податливые облизывали своими длинными языками пространство вокруг волшебницы. Сама она раскинула руки в стороны и воспарила, оторвавшись от пола на высоту двух локтей.

— Не хочешь разговаривать? — ехидно спросила она. — Ничего, я умею правильно задавать вопросы.

За мгновение до её ответной атаки Джебуса окутал сотканный из мрака щит. Уже находясь под его защитой, он раз за разом принимал на себя посыпавшиеся со всех сторон разящие молнии, даже не пытаясь при этом сдвинуться с места. Бежать бесполезно, пробовать увернуться — тем более. Всё вокруг превратилось в непригодную для жизни среду, и оставалось лишь верить, что канал, связывающий Господина со своим слугой, окажется достаточно прочным, чтобы справиться со всё возрастающим давлением.

— Только пришёл в ковен, а уже в любимчиках? — голос Шаади перекрывал даже раскаты беснующихся молний. Теперь он казался ниже и грубее, будто от задействованных усилий с волшебницы начала облетать её фальшь.

— Или наоборот, попал в немилость? — не унималась магичка. — Почему именно тебя они отправили