"Фантастика 2025-26". Компиляция. Книги 1-14 - Татьяна Владимировна Корсакова

двести сорок три года, но иногда он мечтал оказаться в материнских объятиях. Он мечтал о запеченных яблоках, которые она готовила ему, когда не решала вопросы Небесной армии. Мечтал услышать наставление отца – того самого человека, с которого Илай всегда брал пример.

Если бы мир разрешил им встретиться в последний раз, Илай бы попросил прощения за то, как редко признавался им в любви.

– В этот день, любимая мама, я хочу пожелать тебе одного. Пожалуйста, будь счастлива. Когда-нибудь, через сотни или тысячи лет, мы снова встретимся, но пока что у меня есть дела здесь. Как бы сильно я ни хотел к вам, жизнь одна. И у меня на нее большие планы.

Илай поднялся, накинул плащ и оставил колокольчики на снегу. Он бросил последний взгляд в небо.

Может, ему показалось, но где-то среди облаков мелькнула одинокая звезда.

* * *

За пологом военного шатра вспыхнула звезда, и Астра приветливо помахала ей рукой.

– С днем рождения, мам.

Глава 21

Око за око

Меридиан, Безымянное королевство

Лукас сел напротив Ариадны за обеденный стол, искоса взглянув на распахнутое окно. Он пережевал вареную картошку, отрезал кусочек жареного мяса, взялся за бекон и яйца, но вкуса так и не почувствовал. Еда превращалась в пепел, ведь Лукас знал: она награбленная.

Он снова бросил взгляд на открытое окно и нахмурился. На улице темнело. До них доносились звуки городской жизни: торговцы зазывали в свои позолоченные лавки, где-то слышался плач ребенка, откуда-то лилась завораживающая песня, в которой восхваляли новую и единственную Богиню. Прозрачные шторы трепал свежий ветер, а Лукас вдыхал и вдыхал его, не переставая наслаждаться.

Ветер приносил с собой чувство свободы. За столько лет они с Ариадной впервые покинули Стеклянный замок. Окончательно. Они больше не являлись правителями Сената. Лукас и Ариадна – вот кем они мечтали стать столько лет и наконец стали.

– Идет, – тихо произнесла Ариадна, крепче сжав вилку.

Лукас навострил слух и различил в коридоре чьи-то шаги. На самом деле обычный человек не услышал бы их: гость передвигался почти незаметно, словно призрак.

Но Ариадна и Лукас столько лет прожили в замке со змеями, что невольно стали одними из них.

Они слушали, даже когда в помещении стояла тишина. Они скользили по стеклянным коридорам так, что их мало кто замечал. Все эти годы Ариадна и Лукас были тенями, снующими по дому правительства в поисках ответов.

И выхода.

Шаги затихли. Лукас снова бросил взгляд за окно.

– Это не…

Откуда-то с крыши на подоконник спрыгнула тень. Черный капюшон закрывал лицо, но Лукас уже заметил блеклые волосы, заплетенные в косу и переброшенные через плечо. Мелания Церис, вооруженная до зубов клинками и кинжалами, со стуком спрыгнула в их спальню. Ариадна сжала второй рукой нож.

– Кто же тогда был в коридоре? – сухо спросила она.

Мелания скинула капюшон, и ее светло-голубые, практически белые глаза дьявольски блеснули.

– Я.

Лукас скрипнул зубами, пытаясь унять противоречивые чувства. Он все еще помнил, как эта больная во всех смыслах девчонка внесла в спальню его раненую жену. Ариадна потеряла много крови, но Мелания специально ударила так, чтобы она не умерла.

Он мог заколоть Церис ножами, но на острие ее оружия был яд, который парализовал Ариадну. Элленция – так он назывался. Яд обездвиживал жертву, а если в течение часа она не принимала противоядие… исход был летальным.

Лукас старался не думать о том, что события могли развернуться иначе. Он старался не думать о том, что… мог потерять любимую женщину. Ведь именно Лукас отпустил ее прямо в руки врага.

Он отомстит. Правда, чуть позже.

– Почему так долго? – с напускным равнодушием спросила Ариадна, возвращаясь к еде. Она незаинтересованно елозила вилкой по тарелке, пока взгляд не отрывался от Мелании.

Отражать нападение столовым ножом – в духе его жены.

– Не тебе упрекать меня, Солари. Думаешь, по вашему следу еще не пустили ведьмаков? – хохотнула Мелания, бросив на кровать клинки. Лукас отметил, что набедренные кинжалы она оставила. – Никогда не видела, чтобы Сенат так волновался! Уж очень они не хотят, чтобы вы поведали миру их тайны.

Ариадна невесело хмыкнула.

– Если бы мы могли, давно бы это сделали.

Мелания привалилась к оконной раме, сложив руки на груди. В лучах закатного солнца ярко выделялся символ, вышитый на ее черном кафтане. Красное солнце, пронзенное мечом с ангельскими крыльями на рукояти. Лукас ненавидел этот знак. Не потому, что он принадлежал группировке мятежников, выступающих против государственной власти, а потому, что…

Потому что он все изменил. Привычная жизнь стала походить на выживание и борьбу – не только с врагами, но и с самим собой.

Да, Мелания Церис, сестра Алека – парня, которого казнили по их приказу, – оказалась командиром повстанцев Меридиана. И она не убила их, хотя на ее месте Лукас бы сделал именно это.

Он старался не смотреть в глаза Мелании – наверняка увидит там старую незажившую рану, кровоточащую от каждого вдоха. А еще он старался не смотреть в зеркало – наверняка увидит там чудовище, порожденное в стенах Стеклянного замка.

– Отряд сказал, на Эрелиме что-то назревает. Если не считать начала геноцида, – мрачно произнесла Мелания, оглядев их. – Морской флот Безымянного королевства прочесывает все архипелаги и острова, а легионы Небесной армии движутся к Ледяному плато. Чего на самом деле хочет Богиня и почему она бьет именно по Рондде? Говорите!

– Сколько раз повторить, что мы не знаем? А даже если бы знали, не смогли бы сказать, – ответила Ариадна. – Сенат уже давно не правит королевством в полную силу. С приходом Дафны мы лишь посещаем обращения, чтобы жители не впали в панику из-за господства Богини. Только Захра может знать о ее планах, но она на севере. Пойми, Мела…

– Даже не смей произносить мое имя, – прошипела девушка, обнажив зубы, словно хищное животное.

– А ты не смей говорить с моей женой в таком тоне.

Хоть им пришлось стать на какое-то время союзниками, эта девчонка могла принесли им кучу неприятностей. Да, Лукас сожалел и будет сожалеть о том, что произошло на площади Святого Оритела. Но это был, черт возьми, не их выбор! Он до сих пор видел во снах реку крови и слышал звук, когда отрубленная голова Алека упала на каменный пол. Он ненавидел себя. Ненавидел себя за слабохарактерность, за то, что по его приказу убили… ребенка. За то, что он не смог пойти против того, кто отдал приказ свыше.

Он ненавидел