Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

дальний путь, и одной птицы, будет маловато. Поэтому я решил надолго засесть на северных отмелях, и таки дождаться появления тюленей, чтобы добыть в дорогу побольше мяса и жира. Снарядив свой «кара-мультук» как я в шутку называл это оружие, я вышел из нашей хижины, и в этот момент, услышал непонятны стрекот, доносившийся до меня со стороны залива. Вначале, не особенно придал этому значения. Грейт Саунд, как в будущем назовут этот залив, только в самом начале нашего здесь появления, вызывал какие-то вопросы, касающиеся этого наименования. Последующее время проживания здесь, дало полное понимание того, почему он был так назван.

Кстати вспомнилось и еще одно. Хуан Бермудес, впервые наткнувшись на этот остров, побоялся высадиться на него, потому что крики птиц были настолько сильны и страшны, что священник, сопровождавший судно в походе, принял эти крики за звуки, исходящие от дьявола. Учитывая, что в те времена, люди истово верили в бога, и старались прислушиваться к тому, что говорят «святые отцы» немудрено, что слова священника были восприняты «правильно» и высадка на остров не состоялась. Во второе посещение, видимо криков не происходило, и мореплаватель все-таки решился высадиться на остров. Впрочем, речь не о том.

Услышав стрекот, я вначале не придал этому значения, но минутой позже, в голове возникла картинка, со звуком двигателей вертолета. Я тут же метнулся в сторону гавани, и выскочил на опушку леса, как раз в тот момент, когда с вертолета была сброшена бомба, или граната, в результате взрыва которой, наш, только что собранный и готовый к отплытию плот, разметало на части, приведя в полную негодность. Это действие со стороны американцев настолько вывело меня из себя, что я, не раздумывая, сбросил с плеча свое ружье, прицелился в сидящего в вертолете пилота, и выстрелил. Честно говоря, я не особенно рассчитывал куда-то попасть. Ружье, выданное нам взамен украденного у нас оружия, было откровенно дрянным. Если и можно было из него куда-то попасть, то не более чем случайно, и не дальше пары десятков шагов, от того места, где был произведен выстрел. Поэтому мое действие, было скорее жестом отчаяния. Я прекрасно понимал, что вряд ли смогу в кого-то попасть, и уж тем более разбить обычным свинцовым «жаканом» бронированное стекло армейской машины. И, наверное, даже надеялся в какой-то степени на то, что в ответ на мои действия, находящиеся в вертолете люди, откроют ответный огонь, чтобы пристрелить обидчика, и для меня, это было бы наилучшим выходом. Ведь последние действия американцев явно показали, что нам не дадут выбраться с этого острова, разломав плот. И, наверняка, это может повториться и еще раз.

К моему, немалому удивлению, я попал. Вертолет, как раз в момент выстрела повернулся боком, а в мою сторону повернулась улыбающаяся от уха, до уха рожа пилота, и пуля, из моего ружья влетела в открытое боковое окно кабины, попав точно в цель. Во всяком случае, кровь залившая изнутри лобовое стекло летающей машины, появилась сразу же после моего выстрела. Мгновением позже, вертолет крутанулся пару раз вокруг своей оси, то в одну, то в другую сторону, подался было вверх, затем резко накренился к носу, и со всего маха врезался в скалу, торчавшую на берегу залива.

От неожиданной концовки, я замер, не совсем понимая, как все это произошло, но секундой спустя, бросив на землю, еще дымящееся ружье, со всех ног помчался к упавшей машине. Как бы то ни было, а нужно было разобраться, остался ли там, хоть кто-то в живых, и если нет, то постараться извлечь из упавшего вертолета, множество, наверняка имеющихся там полезных для нас вещей, которые точно пригодятся мне на острове. А вслед за этим, постараться скрыть следы авиакатастрофы.

Оказалось, что мой «жакан» влетев в открытую форточку, попал точно в голову пилота, разорвав ее на куски, и забрызгав всю кабину вертолета, его кровью. Пилот был не один. Второй человек, в форме морского пехотинца, находился в это время в общем салоне, и потому хоть и не пострадал от моего выстрела, но при падении вертолета о землю, ударился головой, и потерял сознание. Тут же вытащив его из машины, и лишив оружия и снаряжения, привел в чувство, взяв с помощью своего дара под полный контроль.

Мгновение спустя, правда, пришлось утихомиривать супругу, которая едва увидела лицо этого мужчины, как это похоже, что-то всколыхнуло в ее памяти, поэтому она, вооружившись, лежавшим на песке брошенным мною ружьем, едва не отправила его, вслед за пилотом, попытавшись огреть его со всего маху, как дубиной.

— Это, он! Он! — кричала она, размахивая ружьем, которое держала за ствол, даже не чувствуя его жара, от недавнего выстрела, едва не задевая при этом, меня самого. Пришлось применять свой дар и к ней. Может это и неправильно, но мне нужно было в первую очередь допросить выжившего, а уж после разбираться, что это за «Он» с супругой.

Парень, находился под моим полным контролем, поэтому соврать не мог. Зато благодаря его словам я выяснил, что об уничтожении плота, уже было доложено на базу, пилот получил распоряжение возвращаться обратно, и поворот вертолета, из-за которого моя пуля попала в голову пилота, как раз и было действием для разворота машины, и возвращения. Другими словами, опасаться того, что кто-то прилетит на помощь, из-за того, что пилот сообщил о нападении не стоило. Мужчина был в этом абсолютно уверен, сказав, что после связи с базой, пилот отключил микрофон, и обратился к своему напарнику со словами.

— Ну, все, наша работа завершена. Бесноватый-Джереми дал добро, возвращаемся обратно.

Бесноватым-Джереми, звали одного из командиров морской пехоты, причем именно за глаза, потому как, можно было получить такой ответ, что мало не покажется. И я знал этого мужчину, еще пребывая на острове. Одно то, что пилот обратился к своему напарнику объявив кличку, давшего приказание, уже говорило о том, что эта фраза не ушла в эфир. Впрочем, допрашиваемый мужчина и так был уверен в том, что связь была отключена. Большего мне не требовалось, поэтому, тщательно осмотрев его амуницию, я разоблачил его до гола. С одеждой у нас наблюдались большие проблемы, и потому было не до брезгливости. После чего оттащив к берегу, подошел к Еве, и привел ее в чувство, после чего постарался донести до нее, что пленник мне больше не нужен, и она может делать с ним все, что пожелает. Хотя ружье, до сих пор находящееся у нее