Отражение зверя - Галина Дмитриевна Гончарова

– Мяу.

Женщина хоть и не любила мышей, но не боялась их. Это же маленькая мышка, чего ее бояться? Вот крыс она ненавидела, здоровых таких, мерзких, а мышки… мышки – ерунда!

– Это ты мне подарок делаешь? Киса умница, киса лапочка…

Во все времена женщины кошек любили. Особенно если это были кошки, а не замаскированные сволочи. Эта точно была хорошая, так что Ирта ее любила, чесала и приглашала прийти еще.

Кошка соглашалась.

Почему бы и не прийти, если кормят?

* * *

– У меня интересные новости для вас, – Тина растянулась на кушетке, давно позабыв про все этикеты. Да и о чем тут может идти речь, если Мария и Анна, сидя перед здоровущим камином, играют в карты, азартно подсчитывая очки, Феликс это комментирует, подсказывая то одной сопернице, то другой, а Мелисса гремит на кухне крышками кастрюль. Ей сегодня пришла такая фантазия – испечь яблочный пирог. Вот захотелось!

– Какие новости? – отвлекся Феликс.

– В окрестностях поселилась очень интересная женщина. Может, вы слышали о некоей иссе Ирте?

– Нет, – равнодушно отозвалась Мария.

– Эмммм… владелица дома… ммммм… – замялся Феликс, не зная, как сказать так, чтобы не оскорбить уши присутствующих дам.

– Какого дома? – отвлеклась королева. – Борделя, что ли?

– Да, – ляпнула Тина.

Анна хихикнула.

– А что ей тут нужно? Решила пригласить к себе эту эрру? Которая к Феликсу приставала?

Теперь уже захохотали все сразу. Феликс сам рассказал о случившемся на море, понимая, что просто так вредная баба не успокоится. А раз так… кто знает, что придет ей в голову?

Лучше перестраховаться.

Правда, насмешек он от Марии тоже получил достаточно. Или не насмешек?

Поди, пойми, всерьез ее величество заговорила о помолвке? А что, если дочка влюбилась, если жениха удалось уговорить, чего теперь-то отнекиваться?

– Не думаю, – отсмеялась Тина. – Судя по сказанному… ваше величество…

– Мария!

– Да, Мария. Судя по словам этой иссы, перед «твоей» смертью эрр Виталис – надо полагать Эрсон – заказал у нее продажную девку, как две капли воды похожую на тебя. Ну… достаточно похожую. Волосы, телосложение…

– Ага, – сообразила Мария. – Заказал. А если ее убили и похоронили вместо меня… нам бы свидетельские показания! Заверенные тремя независимыми свидетелями. И что я жива, и показания самой иссы… как ее?

– Ирта. Я там была кошкой, вот она со мной и заговорила. Страшно ей. И давит.

– Понятно, мне б тоже плохо было. Кто бы удивлялся. Как ты туда кошкой-то добралась?

– На мне, – откликнулась из кухни Мелисса. – Мы так травы собираем!

Тина кивнула в ответ на вопросительный взгляд.

А что? Кошачий тонкий нюх, плюс человеческие руки второй формы, это все отлично для сбора трав! Но есть другая беда! Кошка – не гепард, так быстро бегать не сумеет, да и поди, потащи потом с собой всю эту траву. Одежда превращается вместе с человеком, превращаются и другие вещи, но вот беда – ненадолго. Мария помнила, как утащила у Иоанна золото! Чудом не рехнулась, повезло еще – быстро справилась. А то бы посыпалось из нее все это золото на середине дороги, потом как соберешь?

А траву пока найдешь, пока притащишь, это долго. Так что придумали вместе с Мелиссой. Одна может прекрасно найти и собрать, вторая перевезти. И кошку, и траву.

Мария понимающе кивнула и вернулась к интересной теме:

– А кто нам может помочь с этим вопросом? Хотелось бы получить показания, прежде чем до милой дамы доберется Эрсон или Иоанн.

– Может, ты для начала с ней поговоришь? – предложила Тина. – Увидев королеву, она может стать сговорчивее.

– А может, попробовать купить себе прощение. Выдав меня.

Феликс и Тина расхохотались в два голоса.

– Что? – обиделась Мария.

– Дурой надо быть, чтобы так поступить, – качнул головой Феликс. – Ее первую и уберут, в таких делах свидетелей не оставляют. Если она здесь, она это отлично понимает.

Мария пожала плечами. Из своего жизненного опыта она знала, люди часто поступают весьма и весьма нелогично. Почему?

А потому!

Правой задней ноге так захотелось, вот она и ступила. Или вступила. Или в то самое, или в партию – уже неважно! Там, где дело идет о людях, там можно забыть о нормальной логике, увы. Вот еще и потому ей нравилась ее профессия.

Цифры – они спокойные, умные, и всегда – всегда! – дважды два будет равно четырем. А не пяти, не шести и не хронической депрессии с неврозом!

– Феликс, давай сначала ты с ней поговоришь, а там посмотрим?

– Хорошо, Мари. Я сделаю.

Мария кивнула.

– Я тебе доверяю. Ты лучше разбираешься в людях.

Она еще посмотрит на эту иссу со стороны, она еще подумает. А пока – пока ей просто не хочется лишний раз ни во что влезать. Хотя и надо.

Мария сильно подозревала, что у нее будет мальчик. Да если и девочка… что теперь – трон дарить? Дианке и Эрсонам?

Жадность не позволит.

Или проще с ней договориться? Мария это еще обдумает. Правда, зачем ей тот Эрланд? Ей и так неплохо!

* * *

– Ваше величество!

Диана милостиво склонила голову. Блеснули изумруды в легкой диадеме, Диана невольно поймала взглядом свое отражение в оконном стекле, улыбнулась, перевела взгляд на Иоанна, к которому шла, и улыбка стала еще ослепительнее. Наверное, потому, что за Иоанном стоял ОН!

Эрр Вейнард!

И стоял, и смотрел, и его голубые глаза словно небо сияли… ах, как хорош! Как же он красив, и силен, и молод, какая бы из них получилась пара! Просто потрясающая!

А вместо этого…

Иоанн, с его брюхом, с бородой и дурным запахом изо рта, явно проигрывал Расси… да что там!

Расмус моложе! И в постели наверняка годится на большее, чем храпеть! Иоанн тоже старается, но что это такое для молодой женщины? Диана чувствовала себя весьма неудовлетворенной. И жизнью, и мужем, и вообще… ей – НАДО! А дядя ей говорит всякие глупости, что надо зачать ребенка, что надо скорее беременеть, что надо не меньше троих детей… да что она, дура, как Мария?

Та вот рожала-рожала, а что в итоге? И сама умерла, и все дети померли, и муж о ней и думать забыл! Разве эту сушеную селедку вообще можно сравнивать с Дианой?

Да никогда!

Диана лебедью подплыла к мужу, бросила из-под ресниц нежный взгляд, и Иоанн растаял, не подозревая, что половина представления играется для другого мужчины.

Улыбаться Расмусу она не может, но пусть мужчина оценит ее со стороны! Ее фигурку, ее стан, ее грудь, которую Иоанн сейчас так и