Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

— Что значит жаль? — не понял Хайк. — Кого жаль? Этих крыс? Видел я их в Трущобе, где они обделывали свои делишки с Трубогибом! Да им человека пришить — что чихнуть! Нашёл кого жалеть…

— Это люди, Хайк, — люди, а не крысы, — холодно ответил Старик. — И ещё там были другие люди, случайно оказавшиеся в недобрый час в плохом месте. Да, нам с тобой надо было прорваться, но… Я очень не люблю делать такой выбор, и дай тебе Вечнотворящий делать его как можно реже.

Алан молча допил кофе, потом подозвал официантку и расплатился за ужин.

— Деньги у нас есть, — объяснил он наблюдавшему за этой процедурой Хайку, — зачем же подставлять девчушку? Ведь хозяин-то повесит недостачу на неё — мол, сама виновата, надо было лучше считать! А разве она виновата, что к ней на огонёк забрели старый колдун с учеником да пожадничали, а?

Старик наконец-то улыбнулся — в первый раз после того, как они покинули город, — и Хайк решился задать ему вопросы, давно мучавшие мальчишку.

— Куда мы направляемся, Алан? И зачем? И где мы будем искать Мэй — ведь ты же мне обещал!

— Не всё сразу, — Алан в притворном испуге поднял руки. — Давай по порядку. Нам с тобой надо убраться из этой страны, и как можно скорее.

— Почему?

— Всё очень просто. Индиго — таких, которые сами по себе, — здесь уже не осталось. Во всяком случае, я их давно уже не встречал. Подобные тебе быстро становятся известными — они привлекают внимание своими сверхспособностями. Первыми эти способности обычно замечают родители, и многие из них тут же решают заработать на своих чадах — зря, что ли, рожали? И Попечители этим пользуются — они выкупают индиго, оформляя опекунство и соблазняя корыстолюбивых пап и мам внушительными суммами, которые те получат при отказе от родительских прав. А Попечители вместе с новым воспитанником получают хороший козырь — когда ребёнок узнаёт, что родители его попросту продали, словно собаку или кошку, он не испытывает к ним приступа пылкой сыновней любви.

— И что же, все родители вот так сразу и соглашаются? — не поверил Хайк.

— Не все. Но Попечители умеют убеждать — у них есть для этого разные… хм… методы. Правда, некоторые всё-таки не соглашаются, и тогда детей-индиго похищают.

— Попечители?

— Это делают ньюмены — Попечителям сподручнее действовать законным путём. Как ты думаешь, почему ньюмены напали на твой Приют? То-то. Зачем собирать детей-индиго поодиночке, когда можно забраться в чужую корзинку и опустошить её подчистую? Так что все индиго, так или иначе, попадают или к одним, или к другим. Скорее всего, ты последний, кого мне удалось найти. И нам надо уходить отсюда — система детектирования непрерывно совершенствуется, и скоро мы не сможем даже безбоязненно выйти на улицу. А стоит мне или тебе колдануть по серьёзному — сделать что-то, связанное с большим расходом энергии, — как нас тут же учуют ньюмены. Хорошо ещё, что они были слишком заняты, унося ноги после атаки Приюта, — иначе не я, а кто-нибудь из них разбудил бы тебя на пустыре.

— Ну и что в этом плохого? Они ведь тоже индиго!

— Индиго тоже люди, а люди — они разные, Хайк. Из твоего Приюта они увезли детей силой, не спрашивая на то их согласия, и при этом перебили кучу народу — по-твоему, это хорошо?

— Ты тоже не очень-то спрашивал моего согласия, — буркнул Хайк.

— Я тебя не держу, — усмехнулся Старик. — Если хочешь, дальше можешь идти один. Только, думаю, гордым одиночеством ты будешь наслаждаться очень недолго. Я просто хочу дать тебе возможность самому выбрать свою судьбу. И ты получишь эту возможность, как только мы доберёмся до цели нашего путешествия.

— А куда мы всё-таки идём?

— На юг. На севере холодно, и там нас никто не ждёт.

— А на юге ждут?

— На юге, — Алан не обратил никакого внимания на иронический тон Волчонка, — есть те, с кем можно найти общий язык. Я знаю — смотрел.

Хайк понял, что это значит. Он уже обратил внимание, что некоторые странновато звучащие слова Старика имеют другой смысл. Ведь «попросил» вовсе не означало, что Алан обратился к наркоторговцам с просьбой открыть огонь по полицейским и солдатам.

— А как же Мэй?

— Она у ньюменов, Хайк. Скорее всего, у Змеи, — так зовут одну из самых агрессивных предводительниц «истинно новых людей». В прямой драке нам с тобой вдвоём против них не выстоять. Нам нужны союзники, и мы их найдём.

— На юге?

— На юге. Однако время позднее. Надо отдохнуть — силы нам ещё ой как понадобятся. Мы ведь с тобой люди, пусть даже не совсем обычные, а не маги, живущие среди звёзд. Пошли спать — утро вечера мудренее. Есть такая пословица на этой планете… Только не пытайся мысленно звать Мэй — она вряд ли тебя услышит, а вот внимание ньюменов ты привлечёшь наверняка.

Хайк не стал спорить — он устал и понимал, что Алан прав. Не придал он значения и словам Старика о «звёздных магах» — уж очень это походило на сказку, — хотя эти слова ему почему-то запомнились.

Они шли на юг. Они меняли поезда и автобусы, а иногда действительно шли пешком, хоть такой способ передвижения был не слишком распространён в двадцать первом веке. И с каждым днём Хайк всё отчётливей понимал, что без Алана он просто потерялся бы в этой огромной стране с её сложными взаимосвязями между людьми. Это и неудивительно — детство Хайка прошло в уродливом замкнутом мире Трущобы, а потом он оказался в серых стенах Приюта. И ещё Волчонок всё сильнее привязывался к своему спутнику. Чутьё не обманывало мальчика-индиго — Старик излучал добрую силу, и Хайк верил ему.

Они шли на юг.

* * *

Гремучая змея грелась на солнце, свернувшись в кольцо. Она наслаждалась теплом и сытостью — охота была удачной. Змея дремала, но насторожилась, уловив лёгкое содрогание почвы. Это шли люди, а встречаться с ними змее не хотелось — против этого предостерегал весь её опыт. И змея заскользила прочь текучей металлической лентой и скрылась в зарослях жёсткой сухой травы.

— Вот так это выглядит, Хайк, — произнёс Алан, оглядывая раскинувшуюся перед ними унылую картину: песок, песок и ещё раз песок, кое-где пробитый ломким невысоким кустарником. — Из всех достопримечательностей — только кактусы. Но мы ведь с тобой не туристы, верно? Нам надо просто перейти границу.