Однажды в июле - Максим Гарбузов

– Мы должны войти на кухню, и ты должен убить Сюзанну Бриер, – говорил шар, спускаясь всё ниже. – Ты понял? Только Сюзанну и никого больше.

– Почему только Сюзанну? – удивился Патрик. – Ты сказал, что я должен буду убить всех, кто находится в тюрьме.

– Ты это и сделаешь, но позже, сейчас наша цель Сюзанна.

– Как я её узнаю? – спросил Патрик.

– Она высокая, выше тебя и худая, у неё черные волосы, стянутые в хвост. Но нужно действовать быстро.

Патрик молча кивнул. Он не знал, видит ли его шар, но почти не сомневался, что тот знал всё, что он делал и даже о чём думал.

Они спустились на первый этаж и прошли в коридор.

– Стой! – приказал шар, и Патрик, не раздумывая, замер на месте. Он увидел, как через открытую дверь, из которой в коридор падало пятно света, вышли две женщины, о чём-то весело разговаривая. Первая была почти старуха с седыми волосами, а вторая рыжеволосая красавица лет шестнадцати.

– Тебе нужно надеть что-нибудь на голову, Кити, – сказала старуха, седые волосы которой закрывала дурацкая бумажная шляпка. – Иначе у всех, кто сегодня будет ужинать, в супе найдутся рыжие волосы.

Рыжеволосая красавица встряхнула волосами и весело рассмеялась.

– Конечно, миссис Старски, – сказала она. – Я найду что-нибудь.

Патрик не сводил взгляда с рыжеволосой красавицы. Старуха назвала её Кити. Вот с кем бы развлёкся Патрик. Шар обещал, что у него будет возможность убить всех. Патрик сделает всё, что скажет шар, а потом останется наедине с рыжеволосой красавицей. Он решил, что оставит её напоследок и изнасилует прямо на трупах других людей. От таких мыслей он снова почувствовал растущее возбуждение.

«Жди меня, я скоро приду», – подумал Патрик, смотря на спину девушки. Он даже не подумал, что если бы девушка или старуха повернули головы, они бы увидели его стоящим с окровавленной кувалдой, и тогда его планам не было суждено сбыться. Но женщины не обернулись (опять сила шара?) и скоро скрылись за дверью, ведущей в блок.

«Пора».

Патрик не услышал эти слова, а просто понял, что нужно двигаться. Дверь, за которой горел свет, он направился прямо туда. Шаги его гулким эхом отдавались по всему коридору, но никто не выбежал и не схватил его. Это было настоящим чудом, без шуток, чудом, особенно если учесть, что он находился в закрытом помещении запертый вместе с несколькими сотнями других людей. Патрик решил, что здесь тоже не обошлось без волшебного вмешательства сияния.

Он подошёл к двери и остановился на пороге. Шар сказал, что ему нужно на кухню, и он действительно видел перед собой кухню, но только она была куда больше, чем представлял себе Патрик. Он находился на пороге тюремной кухни, где ещё полгода назад готовили обеды, завтраки и ужины заключённым. Эта кухня состояла в куда лучшем состоянии, чем кухня надзирателей, просто потому, что надзиратели перестали пользоваться своей столовой значительно раньше.

Сюзанна была на месте. Патрик увидел, что она действительно очень высокая, куда выше его, почти такого же роста, как Лоуренс. В паху он опять почувствовал нарастающий жар. У него никогда не было таких высоких женщин, хотя он и понимал, что сейчас не лучшее время для этого.

Патрик не знал, что Сюзанна заведовала организацией кухни для горожан в тюремной столовой. Сюзанна отличалась не только отличными лидерскими навыками, но и умела великолепно готовить. Она владела, наверное, единственной в городе закусочной, в которой можно было вкусно пообедать, поэтому, когда она пришла к мэру со своим предложением, он не стал с ней спорить. Если Сюзанна чего-то хотела, она обычно добивалась своего, мэр знал это кк никто другой. Многие в городе помнили курятину в кисло-сладком соусе, блюдо, с которого Сюзанна начала восхождение на кулинарный олимп.

Женщина была на кухне одна (тоже удачное совпадение?) и стояла к Патрику спиной. Он не видел, что она делала, но полагал, что чистит картофель. Рядом с нею на плите стояла впечатляющих размеров кастрюля, из которой поднимался пар. В кастрюле громко булькало, и Сюзанна не слышала, как Патрик вошёл на кухню. Каким-то шестым чувством он знал, что ещё минута, и на кухню придут её помощницы, Сюзанна просто не могла в одиночку приготовить пищу на сотню человек.

Патрик взялся за кувалду обеими руками и сделал несколько быстрых шагов вперёд, остановившись всего в паре метров от работающей женщины. Снаружи гремел гром, и шум дождя проникал даже через толстые каменные стены.

– Это вы, миссис Старски? – спросила Сюзанна, не поворачивая головы, и в этот момент Патрик взмахнул кувалдой. Он не знал, сколько весила кувалда, он полагал, что не больше трёх или четырех килограмм. Стальной прямоугольник, зауженный с одного края, и длинная деревянная ручка для лучшей инерции. Идеальное оружие для убийства, по скромному мнению Патрика.

Женщина даже не поняла, откуда пришла смерть, инерция кувалды сбила её с ног, и она рухнула на пол как подкошенная, не успев издать ни звука. Патрик поднял кувалду, поудобнее перехватился за ручку и несколько мгновений смотрел на тело. Мгновение он раздумывал над тем, стоит ли делать второй взмах, но потом понял, что не нужно тратить на это время. Он ощущал смешанные чувства, с одной стороны, это было так приятно кого-то убить, с другой стороны, ему хотелось видеть страх в глазах жертвы, перерастающий в ужас. Ему хотелось застать тот краткий миг понимания, когда человек осознавал, что это конец и обратного пути не будет.

Патрик повернулся, собираясь уходить, но в этот момент, к своему изумлению, увидел стоящую в дверях старуху, и на лице её застал смесь отвращения и ужаса. Обе женщины и Сюзанна и рыжеволосая красавица называли старуху миссис Старски.

«Это конец», – пронеслось в его мозгу.

Сейчас женщина закричит, и на кухню сбежится вся тюрьма, и все грандиозные планы Патрика рухнут в одно мгновение. Время для него остановилось. Он видел, как глаза старухи скользнули с его лица на распластанное на полу тело Сюзанны, возле которой уже успела набежать целая лужа крови, потом взгляд переместился на кувалду в руках Патрика. Её глаза расширились и рот открылся в крике.

Но крика не последовало. Рот старухи был открыт максимально широко, но Патрик не слышал ничего, кроме бульканья в кастрюле за своей спиной, шума дождя и собственного сердцебиения. Руки, держащие кувалду, неожиданно вспотели. Это была так фантастически нереально, что Патрик на мгновение даже опешил. Судя по ошарашенному выражению на лице старухи, она была поражена