Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан

Зосимова вновь повела рукой, указала на бледную от волнения Надю-маленькую, что замерла за второй партой около окна.

— Пожалуйста, Надя, — сказала комсорг школы. — Тебе слово.

Степанова резко вскочила на ноги, словно в её теле распрямилась пружина. Она посмотрела на меня, сглотнула. Тут же обвела взглядом вновь зашушукавшихся комсомольских вожаков.

— Это случилось в понедельник в начале первого урока, после классного часа, — дрожавшим от волнения голосом произнесла Надя-маленькая. — Вася Пиняев и Лёша Черепанов опоздали на урок… совсем чуть-чуть, на пару минуточек. Вася разговаривал по-немецки с учительницей… Он прекрасно говорит на немецком языке, не хуже нашей классной руководительницы! Я… не помню, о чём он говорил с Лидией Николаевной. Потом Черепанов подошёл к своей парте и воскликнул…

«Эмма, — сказал я, — что ты нарыла в интернете о нашем новом знакомом Феде Митрошкине?»

«Господин Шульц, — ответил приятный голос моей виртуальной помощницы, — Фёдор Матвеевич Митрошкин родился тринадцатого августа сорокового года в городе Кировозаводск в семье…»

Я краем уха слушал взволнованный голос старосты моего нынешнего класса. Но основное внимание сосредоточил на рассказе Эммы. Рассматривал Лену Зосимову, замершую у края учительского стола (рядом с секретарём президиума комсомольского собрания, шустро записывавшей рассказ Нади-маленькой). Зосимова заметила мой интерес, но никак на него не отреагировала, будто давно привыкла к подобным разглядываниям. Она скрестила на груди руки. Изредка кивала — подбадривала Степанову. Я разглядывал комсорга школы и выслушивал найденную Эммой на просторах интернета информацию о Фёдоре Митрошкине.

Информации оказалось немало, что меня поначалу удивило. Виртуальная помощница вкратце рассказала мне о родителях Фёдора Митрошкина, которые имели идеальную по нынешним временам биографию: рабочие, ветераны Великой Отечественной войны. В детстве Фёдора я не усмотрел ничего примечательного. Примечательное началось с того, что, будучи девятиклассником, Митрошкин возглавил комсомольскую организацию сорок восьмой кировозаводской школы — занимал ту самую должность, на которой теперь числилась Лена Зосимова. Не свернул Фёдор с комсомольского пути и во время учебы в университете.

Комсомольскую карьеру Митрошкин строил с головокружительной скоростью, словно имел высоких покровителей. Он возглавил комсомольскую организацию Кировозаводского государственного университета. Затем совершил резкий прыжок — перешёл в горком комсомола. Кем он там числился в настоящее время, Эмма не упомянула. Но она напророчила Митрошкину взлёт карьеры в ближайшем будущем. Эмма сказала, что уже через два года Митрюшкин станет первым секретарём Кировозаводского городского комитета ВЛКСМ и депутатом Верховного Совета СССР. После работы в комсомоле Фёдор перебрался в Москву.

Где в итоге стал заведующим Отделом партийных органов ЦК КПСС по РСФСР.

«Нехило взлетел товарищ Митрошкин, — сказал я. — Великолепная карьера для сына простых рабочих из Кировозаводска».

— … Потом Лидия Николаевна отправила его домой, — сказала Надя-маленькая.

Степанова замолчала — я сообразил, что он закончила свой доклад.

Лена Зосимова снова кивнула — её коса опять покачнулась и заблестела в сете ламп.

— Спасибо, Надежда, — сказала комсорг школы. — Очень информативный доклад. Именно то, чего мы от тебя ждали. Молодец. Присаживайся.

Надя-маленькая буквально рухнула ягодицами на лавку, словно её не держали ноги. Она стрельнула в меня виноватым взглядом, чуть заметно пожала плечами.

Я отвлёкся от рассказа Эммы. Улыбнулся старосте своего класса, показал ей поднятый вверх большой палец — Надя-маленькая нерешительно улыбнулась.

Лена Зосимова посмотрела поверх моей головы на шумно ерзавших за партами школьников. Вопросительно приподняла брови. Постучала пальцем по краю учительского стола.

— Товарищи, кто из вас выскажется по данному вопросу? — спросила комсорг школы.

Эмма меня уже просветила, что должность Зосимовой официально называлась вовсе не «комсорг школы», а «секретарь школьной комсомольской организации».

Но секретарём мои одноклассники упорно называли ту девицу, которая вела протокол комсомольских собраний. Поэтому я, как и прочие школьники, даже мысленно величал Лену «комсоргом школы».

— А чего тут говорить? — ответил ей солидный мужской голос. — Степанова всё сказала. Директриса Пиняеву грамоту дала. О нём даже в газете написали. Вон, у Светки на парте лежит этот номер «Комсомольца». Там чёрным по белому написано, что Василий Пиняев комсомолец-герой. Газета «Комсомолец», между прочим, рупор нашей городской комсомольской организации. Так что не нам спорить с её выводами. Написали герой — значит, герой. Дело ясное.

«…В январе тысяча девятьсот…»

«Эмма, стоп, — скомандовал я. — Хочу послушать комсомольцев».

Голос виртуальной помощницы в моей голове умолк.

— Действительно, — сказала с места Надя-большая, — что тут обсуждать? Вася совершил героический поступок. Это правда! Я видела, как он зашёл в горящий сарай. У него галстук весь обгорел, в том сарае. Не пионерский. Обычный. Красивый такой, яркий. И пятиклассник тот остался живым. Его скоро выпишут — так мне его классная руководительница сказала. В газете написали, что Пиняев — «олицетворение комсомольцев нашего поколения». Рома правильно сказал: дело ясное.

Лена Зосимова недовольно нахмурилась.

— Товарищи, вы нарушаете регламент собрания, — сказала она.

Посмотрела на циферблат своих наручных часов.

— Но в целом я с вами согласна, — заявила Лена. — Порицания со стороны комсомольцев Василий точно не заслужил…

Краем глаза я заметил, как дёрнулась Надя-маленькая.

— Какое порицание? — удивилась она.

Зосимова покачала головой.

Ответила:

— Вот и я говорю: никакого порицания. Товарищи!‥

Она постучала пальцем по столешнице — раздававшееся у меня за спиной шепотки и шорохи стихли.

— … Как я вам уже говорила, мы обязаны отреагировать на поступок Пиняева, — сказала Лена. — Особенно после сегодняшней статьи в «Комсомольце». Василий, ты хочешь нам что-нибудь сообщить?

Зосимова посмотрела на меня.

Я покачал головой.

— Не хочу.

— Ладно, — сказала Лена. — Тогда я предлагаю взять пример с педагогического коллектива нашей школы и принять такое же решение. Вношу на рассмотрение решение о награждении комсомольца Василия Пиняева благодарственной грамотой от имени комитета ВЛКСМ сорок восьмой школы. Предлагаю начать голосование, товарищи.

Зосимова указала на меня рукой и спросила:

— Кто голосует за то, чтобы объявить комсомольцу Василию Пиняеву письменную благодарность? Поднимите вверх правую руку.

Я снова услышал позади себя шорохи. Не обернулся. Но видел, как комсорг школы обвела взглядом класс, кивнула.

— Единогласно, — сказала она.

Взглянула на сидевшую за учительским столом девчонку и сказала:

— Запиши.

Снова посмотрела поверх моей головы.

— Давайте чётко следовать регламенту, товарищи комсомольцы, — сказала она. — Поднимите руки те, кто выступает против моего предложения.

Она выждала пять секунд и сказала:

— Теперь те, кто воздержался.

Лена в две секунды