Я вернусь в твой сон - Юна Ким

уйти, – серьезно сообщил Дон Юль, похлопав Ан Виёна по плечу. – Мы будем сражаться с мрачными жнецами. Надеюсь, ты останешься здесь, чтобы защитить Джиён и ее подругу. Тебя считают созданием тьмы, но в тебе должно быть что-то светлое. В конце концов, вся эта заварушка произошла из-за тебя. Кто-то в Совете Небес жаждет заполучить твою силу, чтобы захватить власть на Небесах.

– Я видел эту битву в ваших глазах, – признался Ан Виён, – в тот раз, на перекрестке. Пожалуйста, отмените этот бой. Иначе вы все погибнете…

Дон Юль нахмурил густые брови, переглянулся с Рим Югёмом, и тот без лишних вопросов отправился в комнату, где лежало тело Минны. Вместо него на кухню подтянулись остальные булгэ. Все они молчали, обдумывая то, что сказал Ан Виён. К ним присоединился бритоголовый качок с редкими для булгэ серыми глазами и белым шрамом, пересекающим лицо. Он развалился на одном из кухонных стульев, достал из кармана серебристую зажигалку и закурил.

– Ним Китэ, – обратился к нему Дон Юль, – выйди на улицу с сигаретой.

– Зачем? – просипел Нам Китэ и злобно глянул исподлобья.

– Вот же проклятие! – посмеялся Дон Юль и хлопнул себя по лбу. – Я привык, что у Со Минны аллергия на сигаретный дым. Но, в любом случае, в этом доме был ремонт. Будет нехорошо, если все тут пропахнет табаком.

Нам Китэ недовольно хмыкнул и, бросив свирепый взгляд на Джиён, резко встал со стула и вышел из дома. Посмотрев ему вслед, Джиён поежилась: на миг ей показалось, что этот качок размажет ее по стенке. Когда за ним громко захлопнулась входная дверь, Дон Юль снисходительно улыбнулся девушке и успокоил ее:

– Не бойся, Нам Китэ только выглядит таким пугающим. Он долго жил среди преступников, поэтому мало кому доверяет, особенно смертным. Скажи-ка мне, у тебя есть ножницы для маникюра?

– Да, – удивленно ответила Джиён.

– Так неси их быстрее!

Джиён тотчас побежала в коридор, схватила свою косметичку и, впопыхах нащупав в ней ножницы, отдала их Дон Юлю. Совершенно не понимая, зачем они понадобились булгэ, она молча следила за его действиями. Ничего не объяснив, Дон Юль направился в комнату, где лежало тело Минны, и Джиён с Ан Виёном последовали за ним.

Рим Югём уже стоял возле койки и держал в руках маленький чугунный горшочек. Аккуратно открыв его крышечку, он зачем-то сунул туда палец и громко завыл.

– Я предупреждал, что она кусается! – отчитал его Дон Юль и, подойдя к койке, взял Минну за руку. Что-то напевая себе под нос, он принялся состригать ее ногти на пол, а закончив, собрал их в ладонь.

– Дрянь! – выругался Рим Югём, зализывая укушенный палец.

– Кисэн в Безымянном Доме вывела самый агрессивный вид, – пояснил Дон Юль и, когда Рим Югём приоткрыл крышечку горшочка, засыпал в него ногти. – Осталось дождаться полнолуния!

Рим Югём неторопливо обошел комнату и, спрятав горшочек за папоротником, довольно произнес:

– Не трогай его, На Джиён. В нем живет мышь.

– Какая еще мышь? – испуганно воскликнула Джиён и невольно схватилась за рукав Ан Виёна. – Хотя мышь – это не самое страшное, что я видела сегодня…

– Волшебная мышь, которая ест ногти человека и принимает его облик, – пояснил Дон Юль, выходя из комнаты. – Двойник заменит Со Минну в мире смертных, чтобы ее не искали.

– Я всегда думала, что это просто сказка, – сказала Джиён и покинула комнату вслед за булгэ, не заметив, как потянула за собой Ан Виёна. – Мышь – это тоже квисин?

– Да, но очень пакостный и низкого ранга, – мотнул головой Дон Юль. – Использовать волшебных мышей запрещено законом. Особенно в мире смертных. Раньше Небеса и Преисподняя разводили их, чтобы правители, находясь в плохом самочувствии, могли временно посадить двойника на престол, и это не вызывало волнений в обществе квисинов. Но со временем мыши попали в руки недоброжелателей. Стало не разобрать, кто настоящий, а кто двойник. Мы определяли их только по запаху: двойник не пахнет как смертный или квисин. И если он не носит амулеты с душистыми травами и не пользуется цветочными духами, то воняет жжеными волосами. Небеса и Преисподняя решили уничтожить всех мышей. По счастью, кисэн Рим Куён сохранила парочку в своем Безымянном Доме и даже вывела свой собственный вид. Ее белые мыши, в отличие от предыдущих, не только перенимают чей-то облик, но еще и энергию, и даже запах. В больнице я капнул в горшочек кровь Со Минны и добавил туда прядь ее волос. Этого достаточно, чтобы мышь полностью скопировала ее образ.

Джиён обиженно прикусила губу:

– Почему Минна не рассказала мне о своей смерти?

– Она не хотела никого беспокоить, – прокомментировал Дон Юль и прошагал к входной двери.

– Вы уходите? – забеспокоилась Джиён и побежала за ним.

– Да, – кинул Дон Юль и, распахнув дверь, ступил на лестницу. – Рим Югём, Нам Китэ и еще трое останутся в этом доме. Остальные пойдут со мной.

– Подумайте над моими словами, – предостерег его Ан Виён. – В моем видении было много мертвых булгэ…

– Мы услышали тебя, щенок, – пробубнил Нам Китэ, сидящий на лестнице к ним спиной. – Стая уже приняла решение.

Поскольку булгэ чаще всего общались через мысли, ни Джиён, ни Ан Виён не знали, что именно решил Дон Юль. Швырнув сигарету в сторону, Нам Китэ смахнул снег с гладко выбритой макушки, размял мускулистые руки и медленно пошагал вдоль тропинки. Он предпочел охранять территорию, слоняясь по саду в полном одиночестве.

Несколько булгэ вышли из дома на лестницу и, угрюмо попрощавшись с Джиён, присоединились к Дон Юлю. На глазах у Джиён они превратились в завывающие черные вихри и стремительно вылетели из сада сквозь металлические прутья калитки.

Глава 57

Огонь и лед

Одни говорят, мир пожрет огонь,

Другие – покроет лед.

Я знаю жизнь: любой из нас

Скорее огонь предпочтет.

Но если бы мир ждала беда

И дважды погибнуть пришлось,

Тогда была бы страшнее льда

И пламени наша злость.

Роберт Фрост, 1920 г. (перевод Ким Юны, 2024 г.)

В Лесу Иллюзий – самом сердце Пустоши – неизменно царил полумрак. Тишину нарушал только звук капель крови, падающих с веток и с хлюпаньем разбивающихся о землю. На фоне изумрудного сияющего неба дремали деревья с белыми стволами и пышными пурпурными кронами. Их тяжелые ветви свисали вниз, почти касаясь земли. В плотном, искажающем очертания воздухе застыли листья и пылинки. Даже после того как в