Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки - Варвара Крайванова

Мало того, что он с первой же выработки оснастил добывающие катера на Медной горе композитной металлокерамикой для ускорения процесса, так он теперь переставил эти агрегаты на технику Гейла. Если бы наши ископаемые находились в месторождении на планете, а не на орбите, такой фокус было бы не провернуть. А так строительство теперь в пять раз быстрей пойдет. Ну а для харвестеров еще один комплект сделают, чай, не квантовая гравитация.

Арчи не вслушивался, но размеренный, похожий на речитатив монолог друга все равно успокаивал и отвлекал от тяжелых мыслей.

― Нам тут с Седзимой тоже идея пришла, ― продолжал Расти. ― Планетологи обмолвились, что часть Ковчега уцелела, а переработка обычно эффективнее добычи. С инструктажем по ТБ мы закончили, так что думаем смотаться в этот их Винегрет, посмотреть, нельзя ли там чего взять. А радиоактивность можно почистить щитами, которые использовались для деактивации движка. Я не очень в этом понимаю, но инженеры говорят, что можно рассчитать места, где расположены радиоактивные изотопы, и стимулировать распад. Подождать под землей, пока все высветится, и потом тащить на поверхность. Катер спокойно от такого защитит, он же на космос рассчитан. Мы б завтра на разведку сгоняли, да прикинули бы на месте, что да как, и имеет ли смысл возиться. Как думаешь?

Упоминание Ковчега окончательно вернуло Сильвергейма в реальность. Идея Шмидта звучала разумно и интересно, но не успел лидер спасателей даже кивнуть, как за спинами парней раздалось:

― Никуда вы не полетите.

Голос хриплый, такой бывает после тяжелой простуды. Еще Арчи слышал такой в реабилитационном центре у людей, получивших химический ожог гортани, и у одного старого-престарого землянина, который скручивал листья какой-то травы в трубки, поджигал, совал в рот и дышал дымом. Спасатели переглянулись и обернулись к говорившему. Тот, выдержав неприлично длинную паузу, перекинул сухую былинку из одного угла рта в другой и пояснил:

― Без меня.

Эта реплика далась ему легче. Похоже, данный индивид просто редко разговаривал.

Высокий и статный, крепкий, как и все вейверы, но странным образом тонкокостный. Черная копна крупных кудрей. В черной щетине ― просека уродливого, бугристого шрама. Глаза… Левый ― абсолютно черный, будто радужки и нет вовсе, один зрачок. В правой глазнице, пересеченной шрамом, глаз был ярко-голубым. Расти удивленно склонил голову набок: этот планетолог вызывал у него навязчивую ассоциацию с обложками любовных романов, в огромных объемах поглощаемых его старшей сестрой. И дело было даже не в крышесносном сочетании смазливости и брутальности, а в кукольной пустоте этих разноцветных глаз.

Арчи скептически сдвинул брови. Жутковатой рожи недостаточно, чтобы раздавать тут ценные указания.

― Ты кто такой?

Расти про себя улыбнулся, радуясь знакомым уверенным ноткам в голосе друга. Странный черт вдруг расплылся в кривой, но веселой усмешке, обнажив неожиданно ровные и белые зубы. Взгляд вейвера столь же внезапно наполнился теплом, будто тот услышал что-то приятное и даже лестное.

― Я ― спасатель спасателей.

* * *

Наземная база, 2550-07-08 8:23

― Это что?! ― Расти отвлекся от проверки приборов и с удивлением обернулся на устраивавшегося в салоне катера вейвера.

― Карабин УК-39М.

Тадао, сидящий в штурманском кресле, тоже обернулся и с вежливым интересом пронаблюдал, как навязавшийся в их компанию планетолог защелкивает оружие в боковое крепление кресла.

― Зачем?!

― Что ― зачем?

― Мы летим в дыру, где радиацией выжгло все, крупнее тихоходок, отрывать куски от ошметков космического корабля! ― Шмидт махнул рукой на установленные на катер дополнительные манипуляторы. Вышло не очень наглядно: девять клешней в сложенном состоянии представляли собой три аккуратных обтекаемых выступа по бокам и на крыше катера и не были видны из кабины.

Вейвер сосредоточенно сдвинул брови:

― И при чем тут ружье?

― Это я тебя спрашиваю!

Несколько секунд Ростислав всматривался в разноцветные глаза оппонента, чувствуя себя все большим идиотом. Седзима, видя, что пауза затягивается, перевел взгляд с планетолога на пилота. Шмидт цыкнул и вернулся к предполетной подготовке. «Интересно, вейверов специально учат бесить окружающих или у возвращенцев это само вырабатывается? Как эти заразы между собой-то уживаются? Как они с такими закидонами вообще смогли из экспедиции вернуться?!» С этими мыслями Расти закончил проверку, привычным, но чуть более резким движением проверил ремень безопасности и потянул штурвал на себя, начиная вертикальный взлет с плотно забитой машинами площадки.

* * *

Долина Винегрет, 2550-07-08 8:27

Джамиль Ал-Каласади скользнул безразличным взглядом по своим сегодняшним товарищам и отвернулся к окну. Внизу быстро удалявшаяся база кишела техникой и людьми, словно большой муравейник. Между катерами, корпусами и контейнерами сновали люди и ярко-оранжевые погрузчики, спеша, кто наверх, к причудливым строительным механизмам, кто вниз, к похожим на огромные кристаллы теплицам и еще темным квадратам полей.

Среди спускавшихся выделялась мощная фигура Вернона.

Все вернувшиеся с Нью-Цереры усвоили некоторые очень простые способы выжить, и возглавляло этот список непреложное правило: слушайся Ал-Каласади, если он молчит ― слушайся Ямакаву. Последний мучился под гнетом ответственности, первого данная схема абсолютно устраивала. А еще последний очень ловко скрывал, что у него нет власти над первым. Вчера Джамиль написал Вернону лишь короткое сообщение, чтобы тот его не терял. Формальный начальник ответил формальным согласием,