Ученица Злодея - Ханна Николь Мерер

обычного из-за долгого плена. Каждое тело в зале подсвечивалось, указывая на уязвимые точки, куда он мог ударить, чтобы убить. Дар нашёл все души в зале, все до единой.

Но нужна Тристану была лишь одна.

– Где… – Можно было не заканчивать, Татьянна его поняла.

Целительница осмотрела зал.

– Она… Боги! – Татьянна оскалилась.

И Тристан понял почему, когда увидел.

Сэйдж стояла у стены, ближе, чем раньше, но на этот раз в руках у неё была верёвка. Все проследили взглядом вверх по этой верёвке – по стене, по потолку и до… до самой грёбаной хрустальной люстры.

Клэр прикрыла рот ладонью.

– Боги, она же не станет, нет?

Тристан бросился к краю помоста, дымка кольцами вилась вокруг, волшебная татуировка на руке ожила и сообщала, что Сэйдж воистину жива. Он видел, как она делает вдохи и выдохи, как поднимается и опускается её грудь, видел родинку у неё на ключице, изгиб губ.

Без тени смущения Сэйдж посмотрела прямо на Тристана, подняла мизинец, светящийся золотыми чернилами, и отвесила шутовской поклон.

Он покачал головой и с улыбкой ответил на вопрос сестры:

– Эви Сэйдж? Даже не сомневайся.

И оказался прав.

Глава 9

Эви

Хрусталь разлетелся во все стороны.

К сожалению, в одной из сторон оказалась голова Эви.

Душа ушла в пятки: большой осколок вонзился в стену прямо над пригнувшейся Сэйдж, пройдя так близко, что она ощутила, как порыв ветра пригладил ей волосы.

К ещё большему сожалению, свечи с люстры раскатились по залу, шторы и драпировки уже занимались огнём.

«Не будь поджигательницей, Эви!»

Она нахмурилась. Это что-то новенькое.

Из отвлечённых размышлений её выдернули раскаты злодеева голоса – ближе, чем она ожидала.

– Сэйдж! Какого пустыря? Как тебе в голову вообще пришла такая опасная мысль?

Она растерянно заморгала, глядя в его мрачное лицо.

– Из книжки.

Рядом появился Славный гвардеец, но Тристана это не отвлекло ни на миг. Обеими руками он отбросил рыцаря прочь, как предмет мебели, не сбившись с быстрого шага, и оказался прямо перед Эви.

Он тяжело дышал, не от бега, а от ярости.

– В книжках художественный вымысел, бедовая! Боги, давай теперь пробуй всю ерунду, которую в них вычитала!

Предложение было риторическое, но Эви не смогла отказать себе в удовольствии скользнуть в привычный ритм перепалки, словно это было только вчера.

– Боюсь, для этого мне придётся стать очень, эм… гибкой.

Из горла Злодея вырвался невнятный звук, глаза обратились к потолку: кажется, он молил о терпении. Затем он ответил:

– Умоляю, не продолжай.

Но когда он вновь посмотрел на Эви, в них было сплошное чувство. Он оглядел каждую клеточку её лица, и она ответила тем же, насколько позволяла маска. Внезапно она возненавидела этот клочок ткани, который разделял их двоих. Она подняла руку, но остановилась: в комнате ещё были гвардейцы, даже кое-кто из дворян, и некоторые глазели на них из укрытия.

Нельзя было показывать им лицо Злодея, придётся подождать, пока не…

– Давай.

Он произнёс это так решительно, что поражённая Эви округлила глаза и распахнула рот, как рыбка.

– Думаешь, я дам тебе вот так публично показаться, а сам не сделаю того же? – спросил Тристан.

Вдохи торопливо сменялись выдохами, пока Эви отчаянно пыталась не искать в его словах глубинного подтекста.

– Сэр, ну серьёзно. Вы ни в чём не виноваты… Я же никто, моё имя ничего не значит. Пойдёмте, нужно сейчас же ухо…

– Сними. Или я сам, – сердито произнёс он.

Она достаточно разбиралась в его угрозах, чтобы понимать, когда он говорит всерьёз. А это значило, что спорить бесполезно.

– Сними маску, Эванджелина, – поторопил Тристан.

Тихая нежность в его голосе не могла не тронуть – словно пальцы прошлись по обнажённой спине. Эви была не каменная, у неё был пульс, и он бился изо всех сил из-за очень неподходящего для этого человека.

Она медленно подняла руку, практически замерев, когда ощутила, как Тристан напрягся от её прикосновения. Но вместо того чтобы остановиться, она ускорилась. Сняла маску, выпустила её из пальцев, и та беззвучно упала на пол, а лицо Злодея открылось.

Знакомое и прекрасное.

Облегчение и радость прогнали тяжесть на сердце. Тёплая слеза скользнула по щеке, Эви неуверенно улыбнулась и сказала:

– Здрасьте, злой властелин.

Злодей не плачет, она это знала. Но ещё она поняла, что ни за что в жизни, даже если состарится и будет тихо доживать свои дни, дряхлея в постели и вспоминая приключения на службе темнейшего лорда, не усомнится наедине сама с собой, что видела, как чёрные глаза Злодея заблестели.

Губы его были изогнуты так, что ещё чуть-чуть пошире – и появится… одна-единственная ямочка. Он сказал:

– Привет, ураганчик.

Раздались новые вопли. Вокруг царили бой и разруха. Зал буквально горел.

Эви пришлось сделать шаг в сторону. Большой осколок стекла она заметила, только когда почти наступила на него. Вскрикнув, она вскочила на блестящие сапоги Злодея. Его большая рука легла ей на живот, и одного взгляда на это зрелище хватило, чтобы её охватил восторг, а щёки загорелись. Другая рука легла на изгиб бедра.

Эви откинула голову назад, к нему, и Тристан решил, что её круглые ошалелые глаза – признак смятения; думать так было лучше, чем объяснять, почему его ладонь практически прожигает её одежду.

– Вряд ли тебе понравится быть пронзённой, – буркнул он.

Не в силах сдержаться, она сжала губы, чтобы не выпалить неподобающий ответ. Но он заметил, покачал головой и раздражённо сказал:

– Ты невыносима.

Но рука крепче притянула Эви за талию.

И на миг вокруг не осталось никого.

Пока впереди не показался Блэйд – весёлый, буйный и лихой. Рукава дорогой рубашки порвались, выставляя напоказ крупные мускулистые руки. Эви отстранилась от Злодея, Блэйд схватил её за плечи и запечатлел на щеке поцелуй.

– Слава богам, с тобой всё в порядке, Эви! Мы думали… – Блэйд вдруг вскрикнул от боли, схватился за голень и обвиняюще воззрился на Злодея. – И вас тоже рад видеть, босс. Позвольте спросить, за что вы меня пнули?

Злодей глядел на него неподвижным равнодушным взглядом.

– Поскользнулся.

За плечом появилась Бекки, и Эви так подпрыгнула, что едва не вцепилась в коллегу, чтобы не упасть.

– Привет, – спокойно сказала Бекки и одарила Блэйда сердитым взглядом. – Мистер Гушикен, мы выбиваемся из графика.

Блэйд отсалютовал ей на ходу, уже растворяясь в толпе:

– Ни в коем случае, дорогая Ребекка! Уже бегу!

Злодей поднял бровь:

– Куда?

– Сэр, пора уходить… К Славной Гвардии идёт