Юго-западное направление - Алексей Дягилев

и компас это хорошо, но топографической карты этого участка местности не нашлось, а ориентироваться по политической карте мира, да ещё ночью, так себе занятие. Проводника мы нашли быстро, и хотя выяснилось, что зовут её Иванна, а фамилия Сусанина, пришлось наплевать на предрассудки. Свою задачу комсомолка поняла и завела нас прямиком в рощу на берегу реки, в аккурат между сёлами Прелестное и Петровка. От рощи до брода оставалось пройти в северном направлении меньше километра, причём прямо по просёлку, но ничто не мешало переправиться через речку вплавь, не привлекая излишнего внимания. Имелся мост и в селе Прелестное, и до него было ещё ближе, вот только стоят ли в ближайших сёлах гарнизоны противника, мы не знали. Не ведала про то и Иванна. Немецкое наступление очень быстро прокатилось по этим местам, и населённые пункты, ещё утром находящиеся в советском тылу, к вечеру оказались уже в немецком.

В общей сложности мы прошагали больше тридцати километров, да ещё с боями, так что люди просто валились с ног от усталости. Но ночное время необходимо использовать на всю катушку. Пока мы вроде как наступаем на восток, но днём ситуация может поменяться, немцы опомнятся и начнут чистить тылы, пошлют авиацию, патрули по дорогам, а с зелёнкой здесь напряжёнка, роща в которой мы прячемся, да сады по околицам сёл и деревень. Через рощу проходит просёлочная дорога из села к броду, которая делит её на две неравные части, так что прятать здесь стрелковую роту в течение дня, плохая идея. И хотя подразделение неполного состава, скрыться от внимательных глаз будет практически невозможно. Самое плохое во всей этой ситуации, что канонада слышится на северо-западе и на севере от нас. Походу немцы упёрлись и заняли круговую оборону под Барвенково, а наши генералы пытаются залатать тришкин кафтан и не дают 57-й армии отойти из мешка. Скорее всего завтра всё и решится, а мы находимся в отрыве от основных сил, и где сейчас блудят эти основные силы, только шайтану известно. Иванна даже план местности набросала, показав начальнику штаба, куда поведёт нашу 7-ю роту, и пояснила, что из пункта А нужно идти прямо на восток и никуда не сворачивать. В общем, маяки и секреты мы выставили по западному краю садов, так что даже если командиры будут ориентироваться по пачке «Беломора», мимо километровой сети наблюдательных пунктов не должны промахнуться. Да и топот множества ног в ночной тишине слышно издалека. Комбат, конечно, ещё тот чудак на известную букву, но старший адъютант батальона мне показался толковым мужиком. В общем, остаётся только ждать, в крайнем случае, займём круговую оборону по периметру рощи и будем надеяться на авось.

— О чём задумался, старший сержант? — незаметно материализовавшись из-за спины, присаживается рядом со мной оперуполномоченный Саидов. Это он думает, что незаметно, а я его уже давно срисовал, по треску сухих веток, которые я раскидал в радиусе десяти метров от своей лёжки. Пусть скажет спасибо, что я ещё растяжку не поставил, а то хрен бы он вообще подобрался.

— О разном. Но в основном о жратве. — Прихлопнув комара на щеке, приваливаюсь я спиной к берёзе, чтобы контролировать тыл. Сучки сучками, но лишние уши при нашем приватном разговоре мне совсем не нужны.

— Батальон где-то задерживается, а скоро уже рассвет, как бы не случилось чего. — Начинает издалека опер. — Есть мысли по этому поводу?

— Мысли есть, но в основном матерные. Батальон уже давно должен был подтянуться, но где его черти носят я понятия не имею. Заблудиться тут негде, местность открытая, ориентиров хватает, маршрут известен. Просто так ждать нет смысла. Нужно принимать решение. Где там ротный, и что он думает по этому поводу? — негромко излагаю я свои мысли.

— Лейтенанты кубиками решили померяться. Командир роты настаивает на захвате переправы, а Корбут уговаривает его повременить и дождаться подхода основных сил, а пока провести разведку. Вот я и решил с тобой посоветоваться. Ты же у нас калач тёртый, не первый год в армии, да и на фронте с начала войны. Что делать будем?

— Что делать? Что делать? Сухари сушить, — ворчу я. — Не подскажете, кто у нас самый старший из лейтенантов, товарищ старшина? Так что меняй геометрию в петлицах и принимай командование. Не время сейчас комбинации комбинировать и фуетэ крутить. Выбираться нужно из этой задницы, желательно с минимальными потерями личного состава и с максимальным уроном для врага. Поступят приказы от вышестоящего командования, придётся выполнять, не поступят, станем действовать по обстановке. Лучшее время для манёвра мы потеряли, приказ выполнили, остаётся только одно. Занять круговую оборону в роще и дождаться наступления темноты. Насчёт разведки наш лейтенант правильно мыслит, но её можно проводить и наблюдением, не обязательно боем.

— Тогда может сам и покомандуешь?

— Не та у меня геометрия в петлицах, чтобы командовать ротой, да ещё не из своей дивизии. Обзовут самозванцем и свергнут. А бунты нам сейчас ни к чему, тем более голодные. — Шучу я, чтобы разрядить обстановку. — А пока не рассвело, секреты из дальних садов нужно убрать, нечего им там кукурузу охранять, не сезон.

— А если вернуться обратно в Викнино? — вслух размышляет опер.

— Не успеем уже. Пока соберёмся, окончательно рассветёт, заметят на ровном месте и обложат как стаю волков.

— А здесь не обложат.

— Есть шанс, что не сразу заметят. Река прикрывает нас с северо-востока, пути отхода тоже имеются. Да и обороняться лучше в лесу чем в чистом поле. По крайней мере, урона противнику нанесём больше… — Не стал я озвучивать продолжение своих размышлизмов.

— Ну, я примерно в том же направлении и мыслил. Пойду убеждать молодёжь. Ты со мной? — перестал прикидываться Джамшутом Саидов.

— А куда мне деваться? Конечно с вами, товарищ командир. — Поднимаюсь я со своего места и иду следом.

Совместными усилиями ротного удалось убедить, наш план он принял, а с каждым часом мрачнел всё больше и больше, в конце концов передав свои полномочия лейтенанту госбезопасности Саидову. В связи с этим в штатном расписании роты произошли некоторые изменения. Громов стал командиром первого стрелкового взвода, ротного старшину назначили командиром второго. Наибольшим трансформациям подвергся третий взвод, став объединённым взводом тяжёлого оружия под командованием младшего лейтенанта Корбута. Бойцы там остались почти все те же, только их усилили нашей группой в полосатых купальниках. Свой нос в