Изъ Москвы с любовью (том 1) - Сергей Анатольевич Кусков

— У нас в России осталась пара обязанных нам боярских родов. Они на крючке, но не слишком суровом, что-то серьёзное с них требовать я бы поостереглась. Но работать без смертельного риска, пожалуй, можно. Я предлагаю попробовать это направление. — Стефания поднялась, обошла стол и положила перед нею… Газету. Вырезку. Разворот. На котором молодой мальчик целовался с какой-то девочкой.

— Очень плохое качество фотографии, — произнесла Сара.

— К сожалению, другого нет, — развела руками глава европейского отдела.

— И кто это?

— Его сестра, принцесса Мария.

— Брат целуется с сестрой? — Сара почувствовала, как по телу прошла волна эйфории. Вот оно! То, что надо! Что может реализовать их планы без всякого мочилова, кои она, несмотря на славу абсолютной хищницы Организации, на самом деле не любила. Понимала, что без убийств невозможно достичь целей, но всё же считала, что только слабаки идут на такой крайний шаг.

— Сёстры… Поцелуи с ними такие запретные, — промурлыкала она. — А оттого такие сладкие…

— Мы можем помочь ситуации развиться и посадить их на крючок, и… — что-то предлагала на своей волне Стефани, но Сара останавливающее вскинула руку.

— Стоп! Отставить крючок. Это… Тебе не кажется, что это слишком мелко?

Непонимающее хлопание глаз в ответ.

— Стефани, девочка, сегодня мальчик хочет клубничку с перчинкой. И рано или поздно он её получит — клубнички самые сладкие, если их поперчить. А завтра окажется, что этого мало, но останется ещё слишком много запретного, которое он не попробовал. И надо не мешать мальчику, не сажать на крючок. Наоборот, свои люди в России должны всячески поддержать его стремления. Выразить сострадание, посочувствовать, сказать, что только они так сильно понимают его тягу к прекрасному, недоступному окружающей серой массе. А после… Не думаю, что у тебя такая квалификация, что ты не найдёшь для нашего принца другого сладенького мальчика.

— Найду, — расплылась в хищной улыбке Стефани. Поняла план.

— Но это не всё. Молодость такая молодость, эмоции, расставания, разбитая любовь. А что у нас помогает забыться лучше всего? Правильно! Марихуана. Кокс. Героин. Я не знаю что там модно среди богемы России, но если принц не будет сидеть на этом — значит, тебе пора уходить на покой, Стэф.

— Я справлюсь, мисс Коннор, — кивнула та.

— Вот и иди работай. Нам не нужна смерть этого мальчика; раз Моргана не помогла с ней — так и быть, пусть живёт. Но мы должны подготовить и англичанкам, и испанкам приятный во всех отношениях сюрприз. Вот и работайте в этом направлении, сёстры.

Их осталось пятеро. Всего пять человек из тридцати пяти, но эти люди, будучи почти неизвестными широкой публике, считались самыми сильными одарёнными планеты. А ещё — самыми могущественными в Организации, при том, что не занимали никаких важных должностей.

— Что будем делать, сёстры. — Сара расслабилась, раскрыла портсигар, вытащила длинную тонкую сигарету и подкурила.

— Анна зарвалась, — произнесла куратор Виргинии. Та, кто наблюдает за этой страной от Братства. Оно же Организация, ибо во всём Братстве нет, никогда не было ни не будет ни одного брата.

— У нас есть чем ответить? — задала вопрос куратор от Орегона.

— Да. Но я сама не могу отдать такой приказ, — покачала Сара головой и выпустила струю дыма.

— Давай мы обсудим с сёстрами. И встретимся через месяц, — предложила куратор от Большого Массачусетса

— Здесь?

— Нет, давай вернёмся к корням, — усмехнулась куратор от Мэриленда. Не путать с главой Мэриленда, которая входила в совет директоров «Санрайза», но не представляла высшую ступень управления всей Организации. — Через месяц в Салеме, в Большом Зале Торжеств. Внизу проведём День Матери, пусть младшие сёстры порадуются, а сами встретимся наверху и озвучим решения общин. Я тоже считаю, Анна зашла слишком далеко. Но это мои мысли, и я не хочу путать их с мыслями Братства.

— Хорошо, так и сделаем. — Сара хлопнула в ладоши и поднялась, закрывая собрание.

Манхэттен. Снова она стоит и смотрит на него из окна, только теперь своего офиса на пятьдесят пятом этаже. Пятьдесят пять этажей, одно из самых высоких зданий в мире, но на самом деле не дотягивает не то, что до «Эмпайр Стэйт Билдинга» с его ста двумя, но, наверное, и в сотню самых высоких ТАМ не вошёл бы.

Коннор. Сара Коннор. Какая ирония! «Мне нужна твоя одежда, твои ботинки и твой мотоцикл». Сара не знала, как её звали там; как ни старалась — вспомнить не выходило. Но прекрасно помнила робота-киборга, которого играл Арнольд Шварценеггер… Вот, даже имя актёра в голове осталось! Но только не своё. Но здесь её зовут именно так, и с этим надо жить. Тем более, понять иронию, кроме неё самой, тут некому.

…А как бы подошла виду этого Манхэттена Статуя Свободы!..

Но нет, лучше оставить глупые мечты. Она может многое, но в корне изменить события этой истории не в состоянии, ибо даже очень могущественный человек не сможет перебороть исторические процессы. Здесь не сложилось Соединённых Штатов, не было Основателей, не было Независимости. Вашингтон, Линкольн, Рузвельт — мир никогда не узнает их, да и вряд ли эта земля готова узнавать имена мужчин. Но тут случилось другое, совсем другое! И пусть она не может восстановить свою изначальную Родину, зато поможет вернуть ей величие, которого та достойна. Сделать Америку великой? Ну, для начала хотя бы создать Америку! Сильное государство, а не это вот «Содружество». И первым кирпичиком на этом пути станет Техас, возвращение его домой, в родную семью.

За её спиной в углу сиротливо стоял заказанный у местных умельцев флаг с тринадцатью красно-белыми полосами и пятьюдесятью звёздами на синем фоне. Никто не понимал, для чего ей такой фетиш, да ещё поставленный в кабинете на видное место, но Сара Коннор только улыбалась на это непонимание. Она помнит. Она верит. Она сможет.

Боже храни Америку!

Июнь 2025

(1) Неофициальное название Техаса. Пошло от флага Барнета, который был принят 10 декабря 1836 года, когда Техас ещё был независимой Республикой, на котором на лазурном фоне изображена золотая правильная пятиконечная звезда. «Одинокая звезда» — символ, взятый с предыдущего флага, символизирующий солидарность техасцев в борьбе за независимость от Мексики, трактуется как символ независимого духа штата Техас

(2) Большой