Бассейн с акулой - Атаман Вагари

месте. Комната с отвесными стенами, заполненными дьявольскими рисунками и печатями демонов в громадном количестве. На полу разбросаны пучки трав, камни и раковины морских моллюсков. Стоят канделябры, горят свечи. Распространён дурманящий сладкий запах то ли масел, то ли сухих растений. Посреди этого пространства лежит горизонтальная высокая плита, с двумя вертикально стоящими плитами по бокам – словно дольмен наоборот, то есть перевёрнутая буква "П". На плите и частично на полу набросаны шкуры животных, меха, ткани и шерсть. За нею валяется обездвиженное тело, возможно, мёртвое, как мне показалось. А на плите, ни живая ни мёртвая от пережитого кошмара – Синтия Грасс, прикованная стальными толстенными цепями и кандалами.

Увидев нас, девушка завизжала:

– А-а-а-а-а!!! Помогите мне!!! Скорее!!! Она хочет меня убить!!!

Она забилась в цепях, изо всех сил пытаясь высвободить себя из них. Пит не мог смотреть на это спокойно. Он рванулся вперёд, но Рикардо вдруг перехватил его за плечо, как котёнка за шкирку, резко развернул и толкнул назад – на меня, и прошипел:

– Это ловушка.

– Какая ловушка?! – возмущённо выкрикнул Пит.

Меня он чуть не сшиб и оттоптал мне ноги. Возмущённо посмотрел на Рикардо.

И тут наш коллега вскинул арбалет и послал болт в Синтию… Нет, не в Синтию, а в круг, очерченный мелом, по периметру которого стояли свечи и который окольцовывал алтарь. Болт лязгнул об каменный пол подземного богомерзкого храма, и тут же от границы круга вверх поднялась яркая синяя сплошная стена, посылающая электрические разряды во все стороны. Мы с 003 инстинктивно отклонились назад, запрятали головы под локти и зажмурились.

– Ёж твой…! – выругался Пит.

– Карамба! – чертыхнулась я.

Синтия снова истошно завопила – увиденный сполох какой-то хрени чрезвычайно напугал её. Я поняла, что мы имеем дело не просто с оптической иллюзией. Это явно что-то сверхъестественное.

Грифон теперь выстрелил из арбалета не болтом, а сгустком волн или энергии – прозрачного, перекрещивающегося воздуха, словно изъятого из четвёртого или пятого измерений. Чуть в сторону. И тут же из темноты, прямо перед нами в том месте, куда он стрелял, материализовалась фигура женщины. На ней синее платье, густые каштановые волосы развевались по плечам.

Я узнала её. Пару ночей назад эта женщина пыталась совершить супружеский долг с женихом-демоном на глазах у толпы культистов. К вящему удивлению, Пит тоже узнал её:

– Это она! Тренерша из "Акул Жизни"!

– Это Лизавьетт Рискони, твоя самая любимая художница, – не понятно, какая тайная сила во мне убрала весь страх и тревогу и заставила даже острить.

Наверное, то была тайная сила нашей дружбы. Я, Пит Ривел и Рикардо Кэпчук – вместе и непобедимы. Мои пафосные мысли были прерваны заливистым смехом серийной маньячки:

– Ухахахаха!!! Вот это шоу! С ваших лиц можно написать такие живописные портреты! Жаль, что придётся писать уже их с мертвецов. Вы мне ответите сейчас, что подожгли мой дом!

В следующий миг с её рук, выпростанных в нашу сторону, полетел сноп молний. К несчастью, Пит, рванувшийся наперерез и закрывая меня собой, попал под их траекторию…

Пит, самый лучший, самый настоящий друг!!!

Он упал, его лицо исказилось нечеловеческой болью. Не в силах поверить, что его больше нет, я склонилась над ним. Казалось, он не дышал. Я вся задрожала от осознания, что он, возможно, умирает или уже…

Рикардо выстрелил ещё раз. И ещё. И снова. Он посылал пучки секретного оружия, чем заряжал свой самострел, прямо в ведьму. Несколько из них достигли её, окутали. Ведьма заметалась, заверещала неблагозвучные труднопроизносимые слова на неизвестном языке. Внезапно её объяла непонятно откуда появившаяся чёрная субстанция, похожая на трёхмерную, подрагивающую жижу скипидара. Она исчезла, вместе с этой жижей.

Грифон подскочил ко мне, стоящей на коленях рядом с Питом. Я пребывала в прострации и с трудом осознавала, что происходит. В голове пульсировало: "Пит умер… умер!!! Пит мёртвый!!!"

– Клот, послушай меня, – Рикардо бросил арбалет рядом, крепко схватил меня за плечи обеими руками и хорошенько встряхнул. – Я знаю, ты мне веришь, безоговорочно. Поверь сейчас. Пит жив. Он очухается. Слышишь меня? Я же вижу, что он жив. Да, его шарахнуло по полной, но он придёт в себя минут через десять.

До меня медленно стал доходить смысл его слов. Запинаясь от сдавившего комом горла и подступающих слёз, я пролепетала:

– Но пульса… нет… И сердце… не бьётся…

Хоть я и верила Грифону, но вдруг он обманывал меня? Ложь во спасение. Чтобы как-то вселить надежду.

– Клот, ты не компетентна ставить такие диагнозы, усекла? А ещё мне нужно подзарядиться, не дёргайся.

Слёз как ни бывало. Умел же он удивлять!

– Подзарядиться?! – открыла я рот.

– Когда-нибудь я, возможно, расскажу тебе, в чём прикол. А пока просто сиди.

Это нечто странное. Он поудобнее перехватил руками меня за плечевые части рук, то есть за то место, что над локтём, ближе к ключице. И прикрыл глаза. Это напоминало сеанс с гипнотерапевтом на сцене или целителем каким-то. Я не чувствовала ничего, кроме, разве что, лёгкого покалывания у себя в ладонях. Мои руки разом замёрзли, потом к горлу подступила тошнота. Но я решила, что это от того, что я перетрухнула за Пита.

Грифон убрал свои ладони.

– Отлично. Теперь жди, пока Ривел проснётся, и передай ему от меня привет.

Он ловким движением подхватил арбалет, поспешно встал и побежал прочь из этой залы, во тьму прилегающих пещер. Я в замешательстве посмотрела на Пита. Более или менее успокоившись, я взяла его руку в свои и почувствовала наконец пульс. Очень-очень слабый, но он был. И дыхание было – но таковым, которое бывает, когда человек глубоко спит.

Тут голос подала Синтия, про которую я совершенно забыла:

– Клот-Голова! – она так и не запомнила полностью моё прозвище. – Не бросайте меня! Пожалуйста, освободите меня, мне страшно!

Я двинулась к ней и остановилась в замешательстве на границе круга.

– Хм… Сейчас! – почесав репу, я решила сначала проверить эту стену горящего синего пламени и подняла с пола небольшой камушек, благо, их тут было в избытке.

Кинула. Ничего. Никакого пламени. Рискнула протянуть травинку через предполагаемый барьер. Тоже никакого эффекта. До меня дошло, что стена связана с прячущейся здесь Лизавьетт, которая наколдовала. Ну и мощь у неё! А ещё я осознала, что Грифон побежал за ней.

– Скорее! – Синтия в панике снова принялась извиваться в своих путах, цепи залязгали с удвоенной силой.

Я затаила дыхание, сделала шаг вперёд, в круг…

И тут… вдруг…

Нет, меня не спалило заживо, как Икара в лучах солнца.

А