Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

снова обнажилась. Золотое сияние приблизилось к белоснежному пику и вспыхнуло сотнями частиц. Я решительно шагнула к границе кокона, чувствуя, как тело переполняет забытая мощь.

– Что ты затеяла? – закричал Варда. – Вернись!

Я покачала головой.

– Просто верь мне, – сказала я и шагнула в пламя.

Скользкие языки огня лизнули кожу – мягко и шершаво, как котята. Ожидала, что выбившиеся из-под капюшона локоны вспыхнут, словно пучок соломы, но они остались лежать серебристыми прядями.

В центре солнечного сплетения крутится водоворот. Сиреневая пелена на глазах засветилась и превратила мир в сплошную лиловую картину. Мощь в теле с каждой волной становится все ощутимей, приходится концентрироваться, чтобы не качаться.

Я прошла по горящей земле мимо спрятанных в кокон Варды и Лисгарда. Рыжий застыл с вытаращенными глазами, уши дрожат. Бледный, как восковая бумага, Лисгард оперся спиной на странника и сухими губами лепечет защитные заклинания.

Безумный маг иронично приподнял бровь, но во взгляде смогла различить удивление.

– Какое самопожертвование, – сказал он снисходительно. – Думаешь, магия белоглазого ворона спасет? Она и ему-то не очень помогла. Молись своим богам.

Он очертил янтарным набалдашником несколько кругов в воздухе и прошипел что-то совсем по-змеиному.

В момент, когда маг был готов выпустить столб пламени, пальцы охватила холодная дрожь. Как во сне, я вскинула руки и прокричала слова на клокочущем языке. Где-то в глубине памяти мелькнули образы, послышался многоголосый шепот, словно сотни ртов тихо вторят друг другу.

Кажется, я каркнула, как настоящий ворон, из ладоней метнулись сиреневые снопы и с силой ударили в лицо Безумному магу.

Тот завопил как ошпаренный. Морщинистая физиономия на мгновение затянулась ализариновой дымкой. Когда облако рассеялось, на месте красного глаза образовался черный провал.

Мага перекосило от боли, он вперил в меня оставшийся глаз.

– Это невозможно, – прошипел он, теряя самообладание.

– Как посмотреть, – сказала я все тем же клокочущим голосом.

– Не знаю, откуда эта сила, – выдавил маг. – Но клянусь проклятым лесом, я сотру тебя в порошок! Всех сотру!

Безумец махнул посохом и выплеснул чудовищную огненную лавину, но я ощутила лишь шершавый ветерок на коже. Он скользнул по лицу и сорвал капюшон.

Волосы получили долгожданную свободу и с шелестом выметнулись из-под покрова. Уши встали торчком и легонько качнулись от натиска огненной массы.

Брови мага взлетели на лоб, рот раскрылся. Он вытаращил белый глаз и отшатнулся вместе с ализариновым облаком.

– Серая… Живая… – проговорил он неверяще.

Я слушала его вполуха, потому что все звуки перекрыл мощный гул в теле. Настолько сильный, что похож на рокот грозы. Иногда сознание выключается; когда прихожу в себя – помню размытые лица и эхо голосов. Они кажутся знакомыми, но очень далекими.

Мощный вихрь в груди раскрутился так, что удерживаться стало сложно, меня зашатало. Пришлось расставить ноги, чтобы не потерять равновесие. Маг воспользовался паузой и метнул столб огня с такой силой, что тот побелел.

Пламя обрушилось на меня со всей мощью, под напором пришлось прикрыть лицо и отступить на пару шагов. Несмотря на защиту ворона, кожу закололо, запахло палеными волосами. Я опустила взгляд на локон и с негодованием обнаружила, что прядь подгорела с конца и стала намного короче.

Маг вскинул голову. На месте выжженного глаза светится красный уголек, а зрачок в белом сузился до такой степени, что вообще не видно.

– Тебе не справиться со мной в одиночку, серая! – прокричал он.

В голове мелькнуло подозрение, но руки уже разошлись в стороны в широком замахе.

– Умри, нечисть! – прокричала я каркающим голосом и схлопнула ладони.

Между мальцами полыхнуло, сиреневая волна метнулась в сторону Безумного мага.

Воздух затрещал, запахло грозой и одновременно горелым деревом. Лиловая масса булавой пронеслась над землей и с треском врезалась в искривленную яростью физиономию.

Магическая волна прожгла мага насквозь и оставила выгоревшую дыру в центре ализаринового облака. Дымка моментально уменьшилась, багровые цвета побледнели. Всполохи превратились в мерцающие огоньки, затем в точки, и через несколько мгновений растворились.

Облако сжалось до размеров кошки и с оглушительным хлопком исчезло. О землю стукнулась палка. Присмотрелась – посох Безумного мага.

Жезл одиноко лежит на опаленной земле и загадочно поблескивает янтарным наконечником.

Над головой раздалось знакомое карканье, не громкое, но достаточное, чтобы заметить. Ворон сделал несколько показательных кругов, разгоняя мощными взмахами багровые тучи. Он таинственно сверкнул белым глазом и умчался вдаль.

Я проводила его печальным взглядом и вздохнула, в голове роятся мысли, но они такие мутные и быстрые, что ни одну не удается поймать.

Рваные облака вокруг горы растаяли, как весенний снег, и исполинский монумент предстал во всей красе. Вершины не видно, но белоснежные склоны ослепительно сверкают в лучах полуденного солнца. Темные скалы вокруг, наоборот, смотрят с холодной серьезностью.

Я опустила руки и потерла занемевшие кисти. Ноги стали ватными, тело гудит, словно улей. Голоса затихли, образы испарились, в голове медленно всплыла мысль – я уничтожила Безумного мага. Я, простая серая эльфийка без рода и племени.

Крупная дрожь сотрясла тело, по мышцам прокатилась судорога. Когда ноги подкосились, я рухнула лицом в красный песок. Кожу обожгло горячим, сигнализируя, что действие вороньей магии закончилось. Я простонала уже своим, эльфийским, голосом и попыталась вдохнуть, но воздух застрял где-то на полпути к легким.

Сиреневый поток истощил силы, словно из меня вылили всю кровь. Язык пересох и прилип к нёбу, как в пустыне, когда очнулась под палящим солнцем.

В корсете отвратительно жжется. С тяжелым хрипом перевернулась на спину и сунула пальцы в складку на груди. Угловатый предмет плотно врезался в кожу, словно желает проесть и оказаться в глубине тела.

Нервно пошерудив ослабшими пальцами под выемкой, я вытащила белый гаюин. Камень светится, как взбешенный адуляр, пульсирует, обжигая кожу. Я аккуратно положила его рядом и сжала кулаки, сквозь пальцы посыпался песок.

– Варда, откат, – прохрипела я.

Рыжий быстро отпустил обессилевшего белокожего. Тот качнулся, но удержал равновесие. Сквозь надвигающуюся пелену увидела скорбный взгляд высокородного. Он трясущимися руками вытащил из-за пояса бурдюк и протянул Варде.

– Ледяное молоко, – проговорил он слабо.

Странник выхватил емкость и в три прыжка оказался рядом. Меня скрутила очередная конвульсия, уши прилипли к голове.

– Проклятье гоблинов, – простонала я. – Этот гаюин – настоящая пытка.

Боль поползла по телу, как живая. Варда запрокинул мне голову и насильно влил в глотку хорошую порцию ледяного молока.

Внутренности моментально сковало, странник не пожалел жидкости – даже пальцы на ногах онемели. Ледяные цепи сдавили тело, я застыла в смиренном ожидании, считая мерцающие точки перед глазами.

Через несколько секунд холод отступил, на смену пришла бодрость