Великий и Ужасный 1-6 - Евгений Адгурович Капба

кукуруза и просо. А рис — на уровне национальных особенностей некоторых стран юго-восточной Азии, типа как у русских — гречка. Продавался маленькими пакетиками по триста грамм в магазинах, как нечто экзотическое, типа булгура или льняного семени. И я знал, где его взять. Но казан был в приоритете. Сначала казан — потом рис.

Я не верил в то, что в чайхане никого не окажется. Просто пятой точкой чуял, что-то обязательно произойдет! А потому держал кард наготове и вообще не стал открывать дверь нараспашку. И не зря! Стоило мне приотворить тяжелую металлическую створку, как там, внутри пыльного мрака, послышалось шелестение и хруст, как будто по полу волокли что-то тяжелое. Вдруг темнота дернулась, рванувшись в мою сторону чудовищной чешуйчатой башкой с крепким роговым клювом.

— Н-на!!! — я двинул дверью навстречу, со всей силой на которую был способен.

— ДАДАХ! — у меня едва не отсушило руку, тварь изнутри явно не ожидала, что вместо мягкой плоти попробует на вкус холодный металл!

— Ага-а-а! — я ворвался внутрь и принялся сечь кардом у себя под ногами.

Вдруг зажегся свет. Похоже, тут стояли датчики движения, но какого хрена они не сработали на длинную змееподобную гадину с огромным ястребиным клювом. Ну что за чертова эклектика тут процветает? Определенно, мои догадки следовало обсудить с каким-нибудь дипломированным специалистом — химерологом, там, или ксенобиологом, хрен знает как они тут называются!

— А зачем ты сюда полез? — раздался над самым моим ухом удивленный девичий голос.

Понятно, никаких датчиков движения тут не было. Свет просто включили.

— За казаном, — сказал я. — Тебе повезло, что я увидел острые ушки, торчащие из-за парапета крыши еще полквартала назад, иначе тут у нас получилась бы маленькая трагедия.

— Ой-ой-ой, можно подумать ты услышал, как я подходила! — Эсси обошла по кругу змеюку. — Рубился тут в своё удовольствие и по сторонам не смотрел! Дурак дурной, чего к маяку один рванул? Это из-за меня, да? Обиделся, что ли? Это такой способ суицида?

Вот тут я, честно говоря, малость офигел.

— В каком смысле — способ суицида? — мои брови явно пребывали высоко-высоко на лбу, там, где им быть не полагается. — Я урук! Ты когда-нибудь видела урука в депрессии? Или обиженного урука? Или — урука, который страдает от несчастной любви?

— Э-э-э… — эльфийка смущенно сделала вид, что поправляет прическу. — Но я думала…

— Думала что я так расстроился от того, что ты меня продинамила, что помчался к маяку — искать сердце Хтони и свершать подвиги, чтобы помереть героем? Не-а! Я плов решил высоким гостям приготовить. Ну и попутно покорить тебя своим кулинарным искусством, раз не получилось совратить при помощи мощной спины, литых бицепсов и дикой харизмы. Плов — это ведь не просто каша с мясом. Плов — это целая философия… Есть, например, такая легенда: попал мужик на остров необитаемый и жрать ему нечего. Дьявол решил над ним поиздеваться, загубить его страшными кишечными муками, явился и говорит: «Выбирай любое блюдо, которое ты тут будешь есть весь год, пока корабль не придет. Но только одно!» Мужик сказал: — «Плов!» И дьявол улетел к чертовой матери, ругаясь и плюясь ядом, потому что в плове содержатся…

— Бабай! — она приняла очень решительную и очень привлекательную позу, отставив одну ножку, которая весьма выгодно смотрелась в вырезе спортивного платьишка, и забросив штуцер на плечо. — Ты невыносимый, знаешь?

— А ты мне жутко нравишься. Я даже влюблен в тебя, знаешь? — ляпнул я.

— А… Нет, ну место для признаний в любви ты выбрал, конечно… — она осмотрелась, пнула ногой отрубленную змеино-птичью голову, та покатилась по грязному полу и затерялась где-то между рядами столов. — Но новость, в общем и целом, приятная.

— Приятная?

— Ну да, приятная, — кивнула она и посмотрела на меня таким взглядом, от которого у меня внутри, кажется, появились бабочки. В смысле — ножи складные, а не крылатые насекомые, конечно. Нафига мне насекомые в животе-то? Я вообще насекомых как-то не очень, они мне не нравятся. Девушка подошла поближе, аккуратно переступая лужи змеиной крови, и ткнула меня пальчиком в грудь: — Дело в том, Бабай, что мне почему-то кажется, что я — тоже.

— Тоже что? — я не мог удержаться и улыбался вовсю. Эта игра определенно была очень классной, и я готов был ее продолжать, пока она не сдастся первая.

— Я должна это говорить вслух, да? Я тоже в тебя влюблена и не знаю, что с этим делать, вот! — от частого дыхания ее небольшая красивая грудь под платьем вздымалась, глазки блестели, щечки раскраснелись, губы были маняще приоткрыты — чудо как хороша, ужас просто!

— О, круто! — проговорил я, осматривая ее всю, такую притягательную и желанную, с ног до головы. — Это прям охренительно. Пошли на кухню за казаном.

— За казаном?! — в голосе Эсси было столько удивления, что я чуть от радости не запрыгал на одной ножке. Троллить могут не только тролли, а? Мы, уруки, в этом тоже мастера! Но, черт бы меня побрал, эта девочка была кремень, и потому она сказала: — Ну, пошли за казаном. Думаю, таганец тоже надо захватить, если он тут есть, готовить-то придется на улице. В «Надыме» не найдется подходящей конфорки, а тандыр для этих целей не годится. Точно — нужно будет взять таганец.

И взяла меня за руку. И мы пошли на кухню — за казаном.

⠀⠀

⠀⠀

⠀⠀

Глава 17

Сильные мира сего

●

⠀⠀

На моей спине на сей раз было написано «YA SAMA SEBYA HOCHU, NE TO CHTO VY». И я не успел переодеть футболку, потому что точность — вежливость королей, а ко мне в гости слетались не короли, а князья, графья и бароны, и даже один хан. И они прибывали на час, полчаса, пятнадцать минут раньше, ироды высокородные! Что за манера вообще? И на кой хрен они все появлялись именно в атриуме «Надыма»? Почему не у главного входа? Стал бы я тут плов готовить, если бы знал, что тут такое столпотворение и пылюка образуются!

А я только-только рис в зирвак вколотил и выплясывал вокруг огромного казана на таганце, помешивая варево внушительных размеров деревянной ложкой на длинной ручке и подбрасывал дров, и нюхал, и пробовал, и бормотал себе под нос одобрительные ругательства. Со стороны, должно быть, выглядело колоритно.

Первым делом на охренительной металлической колеснице, запряженной огненными рогатыми демонами,