Великий и Ужасный 1-6 - Евгений Адгурович Капба

⠀⠀

*⠀ ⠀*⠀ ⠀*

⠀⠀⠀

На самом деле после приготовления плова моя роль заключалась в том, чтобы стоять скрестив руки на груди у лестницы в ложу и грозно пучить глаза на собравшихся. Я всё равно нихрена не слышал — маги установили полог тишины, приоткрыв его только для избранных. Здесь были только старшие члены семей, главы кланов с наследниками — или с супругой, как у Паскевича-Эриванского, например. Младшие вместе с охраной расположились внизу, за столиками. Доспехов и специальной экипировки (у кого она была) не снимали, но вели себя довольно расслабленно: подходили к бару, где за коктейли отвечал Витенька, с удовольствием заказывали еду у раскрасневшихся от обилия работы и мужского внимания официанток, пробовали шаурму и хотдоги, аплодировали разворачивающемуся на сцене действу.

Шерочка с Машерочкой, кстати, живосилом заставили включить свой номер с эротично-агрессивными урукскими плясками в шоу-программу. Ну да, овацию сорвали, но Витенька цвет менял раз пятьсот за их выступление. И коктейли мешал какие-то совсем уж термоядерные, слишком нервными движениями. Наверное, ревновал? Девчата были и вправду огонь, эдакая дикая сексуальность и воинственная грация в одном флаконе!

Нукеры и дружинники орали и хлопали, все, кроме малахольных ермоловских утырков. Эти цедили питьевую водичку из стаканов и зыркали на всех вокруг, как маньячилы. Впрочем, ничего удивительного — учитывая замашки Клавдия и то, что творили по его указке в зажиточных кварталах Маяка младшие дружинники клана — маньячилы и есть! Децимация — лучшее лекарство, и точка. Тот, кто осознанно выбирает Тьму и готов платить за могущество ту цену, которую просит эта стихия… Направление? Парадигма? Философия? Явление? Черт знает, что такое эта Тьма, но определенно — ничего хорошего из сотрудничества с этой в высшей степени мрачной сущностью никогда ни у кого не получалось. Да, да, субъективно — для каннибала, поедание людей — очень полезная штука, так и субъективно для адепта Тьмы она вроде как является просто инструментом для достижения могущества. Ха-ха, Тьма — всего лишь инструмент! Ну да.

Клавдий, как и все маги, был парнем с повышенной чувствительностью, и потому мой взгляд поймал. Этот неуравновешенный львеночек аж перекосился весь, и там, внизу, что-то быстро-быстро заговорил своим родственничкам-подельничкам. Они теперь сверлили меня своими чернющими глазами хором, а Клавдий чиркнул себя большим пальцем по горлу, недвусмысленно глядя на меня. Вот уж точно — не всех дебилов война побила! Мне стало даже смешно, и я улыбнулся, обнажив клыки. Такие великие и могучие маги, они были уверены что разнесут тут всё по кусочкам, если будет на то необходимость. Но я-то помнил заветы незабвенного Петеньки Розена, в самый первый день моего тут появления. «Нет такой твари, которая бы не издохла с достаточным количеством свинца в организме» — вот что он тогда сказал. Или что-то подобное, близко к тексту. Думаю, три сотни стрелков и кое-что весьма сердитое в тротиловом эквиваленте, спрятанное в подвале «Надыма» в случае чего скажут своё веское слово. Правда, мне тогда, скорее всего, придется сдохнуть. Но я один раз подыхал и есть такая стойкая уверенность — даже подохнув, жить не перестанешь, так что смертью меня не напугать… Меня вообще ничем не напугать, я черный урук, ар-р-р-р!

Наверное Клавдий что-то такое прочел в моих глазах, потому что отвернулся и уставился на Шерочку с Машерочкой, которые в кожаных набедренных повязках и топах изображали что-то вроде танца с саблями Хачатуряна, но с кардами вместо сабель и с совершенно небалетной пластикой.

— Если ты не сожрешь его до конца вечера и всё закончится тихо-мирно, то я тебя поцелую, — в самое ухо мне сказала Эсси. — Это ведь Клавдий Ермолов? Знаешь, что у Ермоловых, помимо кавказской юридики под Дербентом, есть обширные владения на реке Витим? Как раз граничат с землями лаэгрим, по Делюн-уранскому хребту. Те места мы завем Охтаард, Земля Войны.

— И там тоже дичь творят темные? — поднял бровь я.

Эльфийка молча кивнула.

— Насколько я могу судить, они сейчас обсуждают тебя, и скоро позовут на беседу, — девушка нахмурилась. — Там много очень неприятных людей, не лучше Клавдия, будь осторожен и не убей никого. Ладно, я пошла, вон местные курицы бокал пива разбили! Это разве официантки? Перепелки на них нет, пусть координацию у них тренирует… И не смей больше думать о той штуковине в подвале. Менталистов тут нет, но маги — народ к таким вещам очень восприимчивый!

И пошла, вильнув бедрами, затянутыми в черный джинсовый комбез! Вообще, это было чертовски интересно: ей, похоже, доставляли удовольствие такие игры. Конечно, под желтой косынкой ушек видно не было, да и вряд ли кто-то заподозрил бы в скромной девушке со шваброй и в резиновых сапогах представительницу одного из самых таинственных народов Тверди и профессионального снайпера, но… Вытерли бы и без нее это несчастное пиво, в «Надыме» своих уборщиц хватает! Ох и непростая эта мадмуазель, ох и непростая! Но — ндравицца!

Роксана, которая, похоже, и отвечала за постановку полога тишины, встала со своего места рядом с Воронцовым и пошла в мою сторону. Так, а она почему не с охраной? Хотя — она же Ртищева… Тоже фамилия звучная, не из последних. Государи их на Кавказе щедро земелькой одарили. Так или иначе — эта милитаристическая валькирия в своем классическом военном комбезе, шествовала ко мне. А смотрела — на Эсси!

Движением руки она сняла полог тишины, и тут же негромкие голоса аристократов стали слышны. Вещал, кажется, старший Текели — я не видел, как он прибывал, но на своего сыночка-пироманта был похож капитально, потому и узнал. Что-то про новый набор в войско Государево он говорил, и сильно жаловался… Да и хрен с ним. Меня больше Роксана интересовала и ее хищные взгляды в сторону Эсси.

— Трахаешься с ней? — спросила магичка, оказавшись со мной на расстоянии вытянутой руки.

От нее такая грубость прозвучала неестественно, и потому я скривился. Но вокруг нас, похоже, полог еще стоял, иначе она не стала бы так откровенничать.

— Когда ты прекратишь пить коньяк по утрам? — в тон ответил я, поминая Карлсона.

— Какой коньяк? — удивилась Ртищева. — При чем тут коньяк? Я не пью коньяк.

— То есть сам факт употребления алкоголя по утрам ты не отрицаешь? Шампанское, насколько я помню, ты очень даже уважаешь. Поня-а-атно… Как говорил один мудрейший философ из другого места и времени — по утрам шампанское пьют только аристократы и дегенераты, и тебе повезло с фамилией, госпожа Ртищева,