Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

— Я им нифехо не схазал, князь, — с трудом шевеля губами, пробормотал фон Ферзен. — Нифехо.

— Вы молодец, Ганс. Вам окажут помощь. — Я обернулся к Семёну. — Эвакуируй его.

После провала Ферзена я и не надеялся на работу второго маяка. Но раскидывая сеть всё шире и шире, всё-таки почувствовал его слабый сигнал. Чёртов Тампль! Здесь было напихано столько защитной магии, что она просто глушила все сигналы.

— Нам нужен проход в северную башню. Второй маяк там, этажом ниже.

Уж не знаю, зачем революционеры это сделали, но нужный нам коридор перегораживала свежая кирпичная кладка. Причём уложенная кое-как, да ещё и очень тонкая. Хватило одного пинка ногой, и она развалилась на части, освобождая нам путь.

Двух пьяных тюремщиков, совершенно ничего не соображающих, мы походя сунули в пустую камеру и заперли.

— Внизу семеро, — я бросил вниз «ловчую сеть». — Вооружены «огнебоями». Двое у лестницы, трое в соседнем помещении за столом. Ещё двое дальше по коридору за баррикадой из бочек…

Я сбился, коснувшись эфирными «усиками» содержимого бочек. Уж не знаю, исполняли ли они приказ, или тюремщиков использовали втёмную. Но там было шесть бочек, доверху наполненных порохом с алхимическими добавками. Кто-то очень не хотел, чтобы дофин Луи Шарль, фактически ставший королём, уплыл из рук революционеров.

— Там нельзя стрелять. Одно случайное попадание — и вся башня разлетится к чертям собачьим.

Глава 35

До одного

Нет хуже пытки, чем ходить под «плащом мертвеца» в одиночку. Когда его создаёт Киж, нужно только потерпеть лёгкую тошноту и чёрно-белое зрение. А когда я «тащу» его сам, то желудок просто выворачивает наизнанку, а сила расходуется самым неприличным образом. Всё-таки заклятие не предназначено для живых, хоть действующих, хоть бывших некромантов. Но выбора сейчас не было, и я, укрывшись «плащом», пошёл вниз по ступеням.

Лестницу охраняли двое в мундирах национальной гвардии. Но даже с первого взгляда было видно — это не строевые солдаты, привыкшие к дисциплине, и не простые горожане, вступившие в революционную армию. А вполне профессиональные головорезы: то ли наёмники, то ли бывшие родовые бойцы кого-то из дворян. Цепкие взгляды, суровые лица, «огнебои», лежащие на сгибах локтей. Один из них даже что-то почувствовал, когда я проскользнул мимо. Дёрнулся, обвёл вокруг себя взглядом, но ничего не обнаружил и недовольно цыкнул.

— Выкладывай, дружище!

— Давай уже, хватит изображать из себя философа.

В соседней комнате за столом трое вояк рубились в карты. Среди которых я с удивлением обнаружил майора Бахмана. Только одет он был в такой же мундир, как и остальные, а поведение и разговоры ни на йоту не выдавали в нём офицера. Он громко смеялся, перемежал слова площадной руганью и ковырял ножом в зубах.

— Моя взяла!

— Чёрт! Ну ты везунчик!

— Раздавай, я сейчас отыграюсь.

Я зашёл к майору за спину, наклонился и прошептал ему на ухо:

— Доброй ночи, фон Бахман.

Он еле заметно вздрогнул, но быстро сориентировался и только моргнул в ответ.

— Если услышите шум — убейте этих двоих.

— Ха, — майор шлёпнул ладонью по столу. — Сейчас я вас обоих разделаю!

Оставив его, я вышел в коридор и прокрался к баррикаде из бочек. Охранявшая её парочка не слишком напрягалась. Оба тюремщика дремали вполглаза, но руки держали на ружьях. А за их спинами была дверь, запертая изнутри. Охранные Знаки не давали проникнуть туда «ловчей сети», но я был уверен — именно там и держат мальчика.

— Жак, принеси что-нибудь пожрать.

— Ага, уже бегу. Тебе надо, ты и иди.

— В прошлый раз ты у меня половину сожрал. Иди давай!

Один из тюремщиков встал, недовольно ворча. Пора!

Удар стилета заставил его выпучить глаза и распахнуть рот в беззвучном крике. Всё ещё оставаясь невидимым, я придержал покойника, чтобы тот не рухнул. И усадил обратно, оперев о стену.

— Слышь! — Второй тюремщик открыл глаза. — Я сказал, жрать неси!

Он толкнул своего мёртвого коллегу в плечо, и труп начал заваливаться набок.

— А…

Ещё один удар стилетом, прямо в сердце, заставил его замолчать. Вот только покойником он оказался беспокойным: засучил ногами по полу, дёрнулся из стороны в сторону и с грохотом уронил ружьё.

В комнате, где сидел майор, перестали шлёпать картами, и кто-то крикнул:

— Эй, что там у вас?

Но в следующий момент оттуда послышались звуки возни, хрипы и сдавленный стон. Что-то грюкнуло, хлопнул выстрел. А следом раздались тяжёлые удары и топот множества ног.

Когда я ворвался в комнату, оба тюремщика были мертвы. Один лежал лицом на столе, а другой распластался на полу, раскинув руки в стороны. А Бахман прижимал руки к животу и бледнел на глазах.

Возле лестницы уже хозяйничали воздушные пехотинцы, ликвидировав первых двух тюремщиков.

— Медика!

Через минуту раненого уже осматривал один из пехотинцев с белой повязкой на руке. Медик глянул на меня и кивнул: жить будет.

— Не дёргайтесь, майор. Мальчик там?

Бахман скривился от боли и кивнул.

— Да. У охраны был приказ застрелить его, если дофина попытаются освободить.

— Сколько человек с ним в комнате?

— Один. Какой-то сапожник, которого приставили к нему воспитателем. Я сейчас…

— Сидите, майор. Мы всё сделаем сами.

Взяв двух человек, я поспешил к комнате, где держали мальчика. Стучаться я даже не пытался — активировал усиление в доспехах, сделал два быстрых шага и ударил в запертую дверь плечом.

Дадах!

Крепкий дубовый засов выдержал. А железные петли — нет. Так что дверь с грохотом рухнула в комнату, впуская меня с пехотинцами.

— Шта⁈

С лежанки в углу начал подниматься мужчина с неприятным лицом и злыми глазами.

— Взять!

Пехотинец схватил его за горло и приподнял над полом. Я оглядел комнату, заставленную старой мебелью, и нигде не увидел мальчика.

— Где дофин? — я обернулся к хрипящему мужчине.

— Пшли пршшочь, сффииньи!

— Пётр, сломай ему руку.

— А-а-а-а!

— Где дофин?

— Шшшуууки!

— Константин Платонович, разрешите провести экспресс-допрос?

— Не нужно.

Я обогнул стол и заглянул за рассохшийся шкаф с покосившимися дверцами. Там на дырявом коврике лежал Луи Шарль. В рваной одежде, грязный, он свернулся калачиком, обхватив себя руками. Рубашка на его спине задралась, и на коже были видны красные полосы, оставленные розгами.

Опустившись на