Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

тем, кто именно приближается к общежитию. Кого-то из молодых людей он знал, других видел в первый раз. Всё здание общежития было под наблюдением. Мало того, в актовом зале, в единственном месте, где могло бы собраться такое большое количество молодых ленинградцев, была установлена прослушка.

А в соседнем здании была оборудована комната, где записывались все разговоры, которые будут вестись на этом собрании. Туда майор отправится уже скоро. Нужно же самому слушать, что происходит. Слушать, и решать. Не взять ли всех этих сопляков, возомнивших, что могут что-то менять в стране? Сразу скопом, устроить большое политическое дело?

Глава 6

Майор Уфимцев, пусть и работал в управлении КГБ по Ленинградской области, но имел собственное задание, которое ему было доведено с самого верха, из Москвы. Он должен был контролировать любые неформальные собрания ленинградской молодёжи, фиксировать, что именно происходит на этих сборищах, о чём будут разговаривать, а после тайно докладывать в Москву.

— Связь с Москвой есть? — спросил майор.

Связь с Москвой была. В любой момент мог последовать приказ на арест тех, кто собрался в общежитии ПТУ №144. И майор Уфимцев знал всех, кто будет раскручивать это большое дело, возможно, самое громкое после знаменитых сталинских судов… Он даже понимал, что эти люди и сами не святоши.

— А это кто? — спросил Уфимцев у своего заместителя по отделу, когда увидел низкого, но явно старше всех остальных молодых людей, идущих в общежитие. — Может местный семейный? Но силуэт знакомый.

— А это наш гость из Москвы! Нас предупреждали, — сказал заместитель.

— Напомни, как его зовут?

— Некий Борис Абрамович Березовский…

* * *

Товарищи члены… В смысле члены кружка, сразу при входе в актовый зал накидывались на фуршетные столики, стоящие вдоль стены. Это уже был яркий показатель, зачем и почему молодёжь стремится попасть в кружок. Те, кто это всё задумал, прекрасно понимали, что молодёжь будет рваться получить доступ к потреблению. Самые низменные человеческие качества — набить требуху, утолить инстинкты.

— Анатолий Аркадьевич, а кто теперь будет поставлять фарцу? — спросил незнакомый мне парень.

Вопрос был не праздным. Я и вовсе не хотел никакую форцу поставлять. Однако, на первых порах мне всё-таки придётся что-то сделать и в этом направлении.

— Следующее собрание у нас не за горами, вот там всё и будет! — сказал я и похлопал парня по плечу.

Задумка, вообще, почему я провожу этот экономический кружок, который, казалось, является рассадником моих врагов, заключалась в том, что я хотел отделить зёрна от плевел. Я уверен, что те парни, ну и одна девушка, которые здесь собрались, далеко не все развращены и стремятся развалить Союз, как это будет в будущем.

Силу убеждения никто не отменял. Да, были убеждённые паразиты, могильщики Советского Союза, которых переубедить в чём-то будет крайне сложно, если вовсе возможно. Но я уверен, что большинство из этих ребят, которых я сейчас вижу, но о которых не слышал и в будущем, — это та масса, которая в конечном итоге уйдёт в тень, будет, может быть, только косвенно причастна к тем событиям, которые имели место в другой ветке реальности. А, может, напротив, кто-то будет против, но не станет сопротивляться.

Я рассчитываю на то, что эта ветка реальности уже другая. По крайней мере, если мне не будет удаваться более мирным путём достичь своей цели, я просто найду возможность и взорву к чёртовой матери основных могильщиков Советского Союза. Но я понимал: не будет Чубайсова, не будет Гайдара, Ельцина и иже с ними — место пустым не останется. Поэтому всё-таки нужно сражаться структурно, а не кровью. Хотя и последний вариант окончательно отвергать нельзя.

— Товарищи, — громко я обратился ко всем присутствующим, многих поймав на том, что они жадно поедают всё из того, что было представлено на столах. — Я понимаю, что бутерброды с икрой, буженина и ветчина — это очень важно для молодых здоровых организмов. Но эти молодые здоровые организмы должны ещё и питаться другой пищей, интеллектуальной.

Я старался шутить, при этом выдерживая серьёзный тон моего обращения. То есть поступать так, как и выглядит всё это собрание. По сути, это всё игра, ставки в которой пока мизерные, но будут повышаться. Это как карточные игроки сперва садятся за стол, и ставкой у них являются спички. Потом сигареты. И уже скоро они играют на достаточно крупные деньги, забыв о том, что садились за карточный стол лишь для развлечения, а не для того, чтобы заработать деньги или же их потерять.

— Я хотел бы представить вам ту программу развития, которую вижу, и которую собираюсь продвигать в будущем, в том числе и по комсомольской линии. Вы её услышите. После я предложу вам разделиться на секции. На этом этаже общежития освобождены четыре блока, где вы сможете обсудить всё то, что будет мной сказано. После мы соберёмся и будем уже предметно обсуждать. Я буду отвечать на ваши вопросы, — озвучивал я регламент работы.

— А почему, Чубайсов, ты ведёшь это собрание? Мы раньше начинали с того, что выбирали президиум! — послышался вопрос из зала.

— Делаю вам первое замечание. После второго вы покинете наше собрание. Все здесь присутствующие обращаются друг к другу уважительно, по имени-отчеству. Мы не в песочнице играем, — жёстко заметил я, вызвав тем самым шепотки.

Да, пусть это собрание во многом может определяться словом «демократичное», но это будет и к лучшему, если сейчас кто-нибудь встанет и просто уйдёт. Уверен, что с такими людьми мне больше общаться незачем. Более того, если сейчас все соберутся и уйдут, то я не так уж сильно расстроюсь. Невозможно двигаться через кружок — буду искать варианты и работать в других направлениях.

— Мишка… Михаил Николаевич, закрыл бы ты свой рот и дал бы сказать Чубайсову… Анатолию Аркадьевичу, — выкрикнул Эдуард Мальцев, метивший, наверное, на место моего заместителя.

Но пока я не вижу никого, кто мог бы стать моей командой.

— Так вот…

— Извините, товарищи, что я припозднился, — двери в актовый зал были распахнуты, и на пороге стоял…

Японский городовой! Был бы под рукой автомат… Были бы дырки в теле этого упыря. У «товарища» ещё не такая явная пролысина, пусть он выглядит молодо и даже ещё не сильно обременён лишними килограммами. Но та тварь, которую я сейчас рассматривал, была узнаваема.

— Если