Жизнь в режиме отладки - Гизум Герко

Он снова хлопнул меня по плечу и, довольный произведенным эффектом, удалился в свой кабинет.

Я остался один, сжимая в руках это невероятное письмо.

«Государственная Геофизическая Экспедиция Северо-Запада». Кто они такие? Чем они на самом деле занимаются, если обычный анализ данных, который я провел, вызвал у них такой интерес? И что это за «дальнейшие исследования», о которых они пишут?

Мысли роились в голове, как пчелы в потревоженном улье.

Я посмотрел на телефонный номер, указанный в письме. Набрать? Прямо сейчас? А что я им скажу? «Здравствуйте, это Леша Стаханов, тот самый, который нашел в ваших данных то, не знаю что, и теперь вы хотите со мной встретиться, чтобы обсудить то, не знаю зачем?»

Но отступать было поздно. Да и не хотелось.

Впервые за долгое время я почувствовал, что стою на пороге чего-то действительно важного. Чего-то, что могло выдернуть меня из этой унылой рутины и дать шанс заняться тем, о чем я всегда мечтал.

Я глубоко вздохнул и набрал номер.

Трубку сняли почти сразу.

* * *

На том конце провода ответил спокойный, ровный мужской голос, без каких-либо эмоций или интонаций.

Такой голос мог принадлежать кому угодно — от сотрудника колл-центра до агента спецслужб.

— Алло, — произнес голос.

— Здравствуйте, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно увереннее, хотя сердце колотилось где-то в районе горла. — Меня зовут Алексей Стаханов, я из компании «ДатаСтрим Солюшнс». Я звоню по поводу вашего письма… э-э-э… относительно анализа данных.

На несколько секунд в трубке повисла тишина.

Мне даже показалось, что связь прервалась. Но потом тот же спокойный голос ответил:

— Да, Алексей. Мы ждали вашего звонка. Меня зовут Игорь Валентинович. Я представляю… скажем так, группу, которая занималась этим проектом с нашей стороны. Ваш анализ действительно произвел на нас большое впечатление.

«Игорь Валентинович». Звучит солидно. И очень неопределенно. «Группа, которая занималась проектом». Никакой конкретики.

— Спасибо, — сказал я, не зная, что еще добавить. — Я рад, что мои наработки оказались полезными.

— Более чем полезными, Алексей, более! — Подтвердил Игорь Валентинович. — Мы хотели бы обсудить с вами некоторые аспекты вашего исследования более подробно. И, возможно, предложить вам участие в дальнейшей работе, если вас это заинтересует. У вас будет возможность встретиться с нами в ближайшее время?

«Участие в дальнейшей работе». Вот оно. То, ради чего все это затевалось.

— Да, конечно, — ответил я, стараясь скрыть волнение. — Я готов встретиться, когда вам будет удобно.

— Отлично, — в голосе Игоря Валентиновича по-прежнему не было ни тени эмоций. — Тогда давайте завтра. Скажем, в четырнадцать ноль-ноль. Вас устроит?

Завтра. А как же «КанцПарк»? У меня же встреча с ними назначена на вторую половину дня.

— Завтра в два… — я замялся. — У меня, к сожалению, на это время уже запланирована одна встреча. Может быть, чуть попозже? Или в другой день?

— Хм, — в трубке снова повисла короткая пауза. — К сожалению, Алексей, график у нас довольно плотный. Завтра в четырнадцать — это оптимальный вариант. Та встреча, которая у вас запланирована… она очень важна? Настолько важна, что вы готовы упустить возможность, которая, возможно, больше не представится?

Последняя фраза прозвучала почти как угроза.

Или, по крайней мере, как очень настойчивая рекомендация. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Эти люди явно не привыкли к тому, что им отказывают или предлагают перенести встречу.

— Я… я думаю, я смогу перенести ту встречу, — сказал я, принимая решение на ходу. К черту «КанцПарк»! Влад, конечно, будет недоволен, но это… это было что-то другое. Что-то гораздо более важное.

— Вот и прекрасно, просто отлично, — в голосе Игоря Валентиновича, как мне показалось, проскользнула нотка удовлетворения. Хотя, возможно, это была лишь игра моего воображения. — Тогда ждем вас завтра в четырнадцать ноль-ноль. Адрес я вам сейчас продиктую. Записываете?

— Да, одну минуту, — я схватил ручку и первый попавшийся под руку листок бумаги — кажется, это был черновик какого-то отчета для «ПромТехСнаба».

Игорь Валентинович продиктовал адрес.

Это был какой-то малоизвестный переулок в районе Черной речки. Никаких бизнес-центров или государственных учреждений там, насколько я помнил, не было. Просто старые жилые дома и промзона. Странное место для встречи с представителями «Государственной Геофизической Экспедиции».

— Записали? — уточнил он.

— Да, записал, — подтвердил я.

— Отлично. На входе скажете, что вы к Игорю Валентиновичу. Вас встретят. До завтра, Алексей.

— До завтра, Игорь Валентинович, — сказал я, и в трубке раздались короткие гудки.

Я положил трубку и несколько секунд просто сидел, глядя на листок с адресом.

Что это было? Кто эти люди? И почему они так заинтересовались моим анализом?

Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Но одно я знал точно: завтрашняя встреча будет не похожа ни на одну из тех, что у меня были раньше.

Первым делом нужно было позвонить Владу и как-то объяснить ему, что встреча с «КанцПарком» отменяется. Или, по крайней мере, переносится на неопределенный срок. Я уже представлял себе его реакцию. Он, конечно, будет рвать и метать. Потерять потенциального клиента из-за какой-то туманной «встречи с геофизиками» — это было не в его правилах.

Но мне было все равно.

Интуиция, или то, что я принимал за нее, подсказывала, что я на пороге чего-то грандиозного. И упускать этот шанс из-за какого-то «КанцПарка» было бы верхом глупости.

Я набрал номер Влада.

Разговор был коротким и не очень приятным. Влад, как я и ожидал, сначала не понял, потом возмутился, потом начал уговаривать. Но я стоял на своем. Сказал, что это очень важно, что это связано с «государственным заказом» (немного приукрасил, конечно, но для убедительности пришлось), и что от этой встречи зависит очень многое. В конце концов, Влад, хоть и скрепя сердце, согласился.

— Ладно, Стаханов, — проворчал он. — Смотри у меня. Если из-за твоих этих… «геофизиков» мы упустим «КанцПарк», я с тебя три шкуры спущу. И премии в этом квартале не жди.

— Понял, — ответил я. — Постараюсь не подвести.

Премия — это, конечно, неприятно, но по сравнению с той возможностью, которая, как мне казалось, открывалась передо мной, это были такие мелочи.