Лом - Павел Казаков

достала бутылку с молоком. Я протянул руку в бутылке, показывая, что не против перекусить. Мать, вместо того чтобы дать мне бутылку, стала водить ей из стороны в сторону, потом убрала, потом показала снова. Я сначала принял манипуляции этой самки за игру, но её дальнейшие слова меня напрягли.

— Ты видишь, насколько синхронно они двигаются⁈ Глаза, руки. Я поднимаю бутылку, они поднимают правую руку абсолютно синхронно, опускаю — они тоже опускают, я показываю с другой стороны, они поднимают левую руку и тоже абсолютно синхронно. Так не бывает!

— Да, действительно необычно, — задумчиво ответил отец, — но я не думаю, что это что-то плохое. Просто они, возможно, вот такие похожие. Но реально очень необычно.

Вот паучье дерьмо! Я не должен отличаться от других хомо! А я расслабился! Я же должен показывать двух разных людей, а не одну личность в двух телах.

Я тут же стал шевелить ногами на одном теле и оставил их неподвижными в другом. Таким образом сбил эффект абсолютной синхронности.

Мама продолжила водить бутылкой, но я уже хотя и копировал свои движения, но делал это с разной амплитудой и скоростью.

— Ну, вот, больше я ничего такого не вижу.

— Ты редко за ними долго смотришь. А я, бывало, за час не могла отличий в движениях найти. Абсолютно одинаково действуют! Что сейчас они сбились, это, скорее, редкость. Обычно они вот совсем синхронные.

— Ладно, посмотрим ещё, но в любом случае не думаю, что это что-то плохое, — отец впечатлился, но не сильно.

Надо всё-таки быть осторожнее. Если я буду более тщательно смотреть за своим поведением, то больше не привлеку ненужное внимание. После этого дня я внимательно следил за тем, чтобы выглядеть как два отдельных независимо управляемых организма. Это было не сложно, когда ты грудной ребёнок, но на будущее надо тренироваться. Больше я совсем синхронных движений не допускал, и вскоре мать уже забыла об этом феномене.

Очень много информации об окружающем мире мне дало общение мамы с другими мамочками, которые выгуливали и выкатывали в колясках своих детишек в нашем дворе. Я узнал, в каком возрасте надо начинать говорить, когда надо начинать ходить, когда надо самому идти на горшок, когда надо сказать первое слово, и так далее. Это позволило мне не показывать свои сильно завышенные по сравнению с обычным ребёнком возможности, а демонстрировать хоть и быстрое, но в пределах нормы развитие.

Через восемь месяцев я начал ходить, в ожидаемые сроки порадовал маму словом «мама», сказанным Славиком, а папу словом «папа», сказанным Димоном. Я теперь уже не совершал ошибок и вёл себя очень осторожно, не допуская синхронности и всячески показывая, что оба моих тела — это два разных индивидуума. Я рос и осваивал окружающий мир. Смотрел на мир двумя парами глаз, слушал четырьмя ушами, переваривал пищу двумя желудками. Мать нас любила, отец тоже, друг друга они тоже любили. По местным меркам не такое уж частое явление, когда всё в семье настолько хорошо. Мне было не трудно быть хорошими сыновьями, уж что такое трудиться на семью, я знал очень хорошо. Я не знал, как сложатся у меня в целом отношения с этой хомо-цивилизацией, но конкретно эти люди мне нравились. Да и цивилизация эта ни моей расе, ни моей семье ничего плохого не сделала, так как находилась в искусственной изоляции, так что я не чувствовал себя врагом этим людям. Ещё выявился очень интересный факт — здесь вообще не знали о бестелесной форме существования, что очень странно. Подавляющее большинство людей так или иначе верило, что сознание — это функция тела и его часть. Оно зарождается вместе с телом и умирает вместе с ним. У нашей расы формикадо совсем не редкое явление, когда в теле оказывается существо с практически полной амнезией, но здесь, можно сказать, абсолютно все страдали полной потерей памяти, и при этом верили, что они родились вместе с телом. Странное место. Не удивлён, что другие хомо за ними наблюдают. Мне вот интересно, а как они эмоциональные стрессы улаживают, если считают, что ничего кроме тела нет? Химическими веществами? Бред. Не может же быть, что на любую фобию, депрессию или неоптимальное душевное состояние они реагируют химией. Хотя… только на этой планете такое и возможно. В общем, странностей тут хватает.

В детском саду я начал общаться с другими хомо в маленьких телах. Очевидно, что большинство из них страдали тяжёлой амнезией и ничего не помнили, что вместе с шоком, вызванным весьма болезненным входом в новое тело, делало их теми ещё психами и невротиками, но, поскольку тела у большинства были в порядке, они развивались и восстанавливались достаточно неплохо. Я тоже играл роль невротика, иногда в меру расстраивался из-за не купленных мне игрушек, немного подрался с мальчишками в своей группе. И даже был ими повержен. А чего бы и не быть; трое на двоих — расклад не в мою пользу. Вот только с самками у меня не получалось найти общий язык. Взрослых я уважал, и это было вполне привычное чувство. А с ровесницами я не знал, как себя вести. В моей семье формикадо Беты, или самки, всегда были чем-то, настолько высокостоящим, что я очень долго не мог себя заставить относиться к девочкам — маленьким самкам, — как к равным. И даже когда я это делал, я всё равно делал это через силу. Они были странные. Чем-то отличались от самцов. Найти с ними общий язык было трудно. Я и не искал. Другие малыши-мальчики часто тоже придерживались такой позиции.

Я развивался, как обычные дети, и всё было бы хорошо, если бы не один момент, который меня беспокоил. Я не знал, как дела у принца. Мы настолько спешили, что не оговорили, как будем искать друг друга. В принципе, найти принца было достаточно просто, я знал день и место его рождения, но как ребёнок, я не мог использовать эти данные для дальнейшего расследования. Поэтому оставалось надеяться, что у него всё в порядке.

В возрасте шести лет родители отправили меня в школу. Поскольку родился я в конце августа, то это тоже было абсолютно нормально. На первое сентября я двумя писклявыми детскими голосами выпросил у родителей дешёвенький смартфон, чтобы быть на связи и не теряться. Даже не один на двоих, а каждому. Поскольку отец у меня был владельцем небольшой айти компании, а изначально вообще программистом, то