Ингардиан. Огненный страж - Таша Воин

собственного пронзительного крика и невыносимой боли, сосредоточившейся в шрамах на спине. Во сне был сжигающий все на своем пути огонь. На крик прибежала дежурная воспиталка и разоралась, что ей не дают поспать. Дети, уже знакомые с порядком, тихо лежали в своих кроватях и прислушивались, как отчитывают новенькую.

Глава 17

— Смотри! Моль на солнце выползла! — детдомовцы увидели Ингу, направляющуюся к старой яблоне, растущей на территории интерната. Девочка нахмурилась, данная ей кличка уже несколько дней царапала сознание, как будто кто-то другой, из прошлой жизни, тоже называл ее так. Не обращая внимания на остальных детей, она села у корней дерева и достала корочку хлеба, которую спрятала в кармане во время завтрака. Несколько мгновений спустя к Инге подбежала черная крыса.

— Привет, дружок! — Инга ласково погладила питомца, который нашел ее несмотря ни на что, и дала корочку. Крыс схватил хлеб передними лапками и быстро заработал острыми зубками. Поев, грызун смешно умылся и забрался к Инге на колени. Девочка гладила его и зорко смотрела по сторонам, чтобы его не заметил никто из обитателей интерната.

— Обеееед! — раздался крик воспиталки, и все дети бросили игры и направились получить свою порцию жидкого супа.

— Пока, малыш! Прибегай завтра ко мне, постараюсь угостить тебя чем-нибудь вкуснее хлеба, — Инга грустно попрощалась с крысой, поднялась с земли, отряхнула одежду и побежала в здание. Крыс дернул хвостом, посмотрел вслед девочке и вдруг ощетинился. За высоким забором, стоящим по периметру территории, стоял кто-то опасный. Крыс возмущенно пискнул, забрался по корявому камню на вершину забора, увенчанного острыми пиками, и увидел мужчину. Мужчина поднял голову, посмотрел на крысу и ухмыльнулся:

— Вот вы где! Сила начала просыпаться, я чую это!

Это был Дарий. Все время, что девчонка находилась в этом мире, он отслеживал ее магическое состояние, периодически настраиваясь на нее по их связи из своих Чертогов. Источник магии долгое время оставался в том же истощенном состоянии, пока сегодня ночью он не почуял вспышку. Связь привела его в это казенное заведение. «Нужно каким-то образом вытащить ее отсюда, либо самому попасть сюда!» — задумчиво сказал Дарий и отправился планировать дальнейшие действия. Сложность была в том, что он, так или иначе, оставался иномирцем, без рабочей легенды, но зато при деньгах. На их чудодейственную силу он и возлагал свои надежды.

Спустя несколько недель к директору интерната пришла супружеская пара. Не скрывая слез, женщина поведала директору, что, несмотря на дорогостоящие обследования и проведенные курсы лечения, ее диагноз остался неизменным — бесплодие и точка. Ее супруг ласково обнимал женщину и успокаивал. Видя, что женщина не может говорить из-за сильного волнения, он взял эту миссию на себя и сказал:

— Уважаемый Роман Борисович, мы долго взвешивали все за и против и решили, что, раз у нас самих не получается привести в этот мир нового человека в силу объективных причин, но есть желание и финансовые возможности, то будет отличным вариантом подарить достойную жизнь одному из ваших воспитанников.

Директор интерната сложил руки на выступающем животе и внимательно вслушивался в слова мужчины, одобрительно кивая и заодно оценивая внешний вид посетителей. Судя по всему, они действительно мало походят на нуждающихся в средствах, а значит, с них можно будет стрясти немного бонусов для себя лично. Директор улыбнулся своим мыслям и ответил:

— Оставьте, пожалуйста, копии документов нам для изучения, запишитесь на курсы приемных родителей. Как пройдете, приходите познакомиться с нашими воспитанниками.

— Мы уже прошли эти курсы, документы все в папочке, — шмыгнув носом, ответила женщина и подтолкнула папку директору.

— Прекрасно! — довольно ответил Роман Борисович и привстал, — тогда до скорой встречи! Я вам позвоню в ближайшее время, вы познакомитесь с нашими воспитанниками и решите, над кем вы хотите оформить опеку.

Мужчины пожали друг другу руки, женщина благодарно улыбнулась и вместе с мужем покинула кабинет директора.

— Людмила Васильевна! — директор позвал своего секретаря, — внесите, пожалуйста, эти документы в реестр.

— Да, Роман Борисович! Какие приятные люди, правда?

— Весьма! — ухмыльнулся директор, — если сможем договориться, то довольными будут все стороны!

Секретарь понимающе кивнула, принялась нумеровать принесенные документы и вносить их в базу.

Глава 18

Инга очередной раз засиделась с Крысом и осталась без обеда. Прожорливые дети не стали дожидаться опаздывающую девчонку и слопали ее небольшую порцию. Она смотрела на пустую тарелку, и слепая ярость поднималась внутри нее, украсив бледное лицо девочки пылающими пятнами.

— Смотрите! Моль цвет меняет! — вокруг поднялся издевательский смех. Инга процедила:

— Кто?

— А че? — с наглой ухмылкой вперед выступил крупный щербатый пацан, местный заводила.

— А ниче! — в тон ему ответила Инга и зарядила со всей силы кулаком ему в нос. Пацан гнусаво заорал, держась за свернутый на бок шнобель, из которого, как из лопнувшей водопроводной трубы, хлестала кровь.

Инга стояла и улыбалась, наклонив набок голову, как будто увидела нечто интересное. Ее взгляд был полон жгучей ненависти. Никто больше не смел что-либо ответить ей. Все также улыбаясь, она пошла за разгневанной воспиткой, которая размахивала руками и внушала, что девочкам драться не пристало, и что от этой альбиноски одни проблемы. Местная медсестра диагностировала у пацана перелом, и его госпитализировали в ближайшую больницу. Директор удрученно покачал головой и сказал:

— Милочка, если ты будешь такой агрессивной, никто никогда не захочет взять тебя в семью!

Инга молча смерила его презрительным взглядом и отвернулась. Роман Борисович вздохнул и сказал воспитательнице:

— В карцер ее…

— Пошли! — воспитательница грубо схватила Ингу за руку и отвела в небольшую комнатушку, которая закрывалась на ключ. В комнатушке была узкая кровать с тонким матрасом, тумбочка и металлический унитаз. Ее использовали для наказания детей. Считали, что это научит детей послушанию. Инга уже неоднократно за короткий период проживания в интернате посещала «комнату раздумий», как насмехаясь, называли это помещение воспитанники. Ключ повернулся в скважине. Инга завалилась на жесткую кровать и, стараясь не обращать внимание на бурчащий от голода живот, уставилась в окно, забранное частой решеткой. Что-то это ей напомнило в очередной раз. Но стоило напрячь мозг, чтобы попытаться вспомнить, как ослепляющая боль обручем охватила голову, и Инга бросила это бесполезное дело.

На следующий день, что было крайне странно, в скважине заскрежетал ключ, дверь открылась и в комнатку зашла воспитательница, имя которой Инга так и не удосужилась запомнить.

— Иди, умойся, переоденься, пожри и бегом к директору!

Инга повиновалась. Быстро выполнила, что ей сказали и, на ходу дожевывая кусок хлеба, зашла в кабинет