Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

ничего не отвечал – да и не смог бы, у гримса нет речевого аппарата – но смотрел с превосходством и совершенно бесстрашно, как смотрел бы юный Кайл на своего… соперника?

– О Всеблагой, – пробормотала я, догадавшись.

И, будто в ответ на мои мысли, гримс снова изменил облик: теперь на князя Лэггера глядела очаровательная белокурая девушка. Синие глаза, светлые волосы, гладкие, будто шелк…

Я знаю, какие они на ощупь. Я невольно посмотрела на свою руку. Я вспомнила. Как же давно это было… Тихий смех, нежный голос, склонившееся надо мной лицо. «А кто это у нас здесь такой сладенький? Это же моя девочка… Моя доченька…» Я тянусь и хватаю ладошкой гладкие пряди, пропускаю сквозь пальцы.

– Мама…

– Гвен, – одновременно со мной произносит князь.

Глава 44

Игра, затеянная князем Лэггером, пошла не по плану и выбила его из колеи. Сквозь циничную маску, приросшую к лицу, проступали настоящие чувства.

Я хорошо научилась определять боль, даже тщательно скрываемую: натренировалась на Тайлере. И мерзавцу, стоящему сейчас перед призраком Гвендолин, было больно.

– Я мог спасти ее, – с горечью произнес он.

Князь медленно протянул ладонь и коснулся щеки Гвен. Она сверкнула глазами и отпрянула, наверное, как сделала когда-то настоящая Гвендолин Эйме, моя мама.

– Но она предпочла этого безродного выскочку!

Князь стиснул кулаки и челюсти. Мыслями он перенесся в прошлое и снова добивался расположения очаровательной Гвен, однако она не ответила ему взаимностью, выбрав отца.

– Спасти? – не выдержала я: терять мне нечего, я все равно одной ногой ступила в бездну. – Думали, если женитесь на ней, то избавите Гвендолин от участи всех одаренных с запретным даром? Она бы возненавидела вас, узнав, что Империя избавляется от неугодных. Никогда бы вас не простила!

Князь Лэггер стремительно повернулся ко мне, навис, сверкая глазами – когда-то ярко-голубыми, как у Веелы, а теперь поблекшими. Я думала – ударит, но он лишь смотрел, пожирая взглядом.

– Ты… Ты могла бы быть моей дочерью!

– Никогда! – крикнула я. – Все самое лучшее во мне – от отца! Он воспитал меня один! Мама знала, кого выбирать!

Во взгляде Лэггера бушевал вихрь эмоций: ненависть, любовь и вина сплелись воедино. Последние части мозаики встали на свои места. А я-то удивлялась, зачем сиятельному князю, кузену самого Императора, устраивать танцы с бубнами вокруг обычной девчонки. Он хотел наглядеться на меня, прежде чем убить. На меня – дочь злейшего врага и любимой женщины. Лично приехал в Академию, чтобы вдоволь насладиться моими страданиями, ведь невозможно поднять из могилы Кайла Дейрона, чтобы отомстить ему снова.

– У тебя его глаза. Его волосы. Его гребаный нос, – процедил князь, обшаривая взглядом мое лицо, каждую его черточку.

– Где-то я уже это слышала, – смело рассмеялась я.

– Ее улыбка…

Князь Лэггер отшатнулся. Его тонкие аристократические пальцы с силой зарылись в волосы, как будто хотели сквозь череп проникнуть прямо в мозг и вырвать с корнем болезненные воспоминания.

Гримс снова преобразился. Теперь перед нами стоял сам князь Лэггер, только молодой – кадет Вальтер Лэггер. В отличие от смуглого, темноволосого и статного Кайла, белокурый Вальтер казался утонченным и рафинированным. Правильные черты лица и едва уловимая надменность во взгляде выдавали в нем истинного аристократа. Как же Веела похожа на него! Сейчас сходство особенно бросалось в глаза. Был ли он мерзавцем уже тогда? Или он, как и Вель, был человечнее и добрее?

Да какая разница. Князь Лэггер давно превратился в законченного негодяя, в его душе не осталось ничего светлого.

– Вы ждали бой? – бросила я, сжимая стик. – Вы его получите!

Я торопилась, потому что не хотела, чтобы гримс снова принял облик моего отца или мамы: воткнуть острие в ненавистного князя куда проще.

Я взмахнула оружием, едва не перед носом настоящего Лэггера, он на мгновение изменился в лице и попятился. Клянусь, он попятился! Он решил, что я воспользуюсь ситуацией и прикончу его. И на долю секунды эта идея показалась соблазнительной – одним махом избавить мир от первостатейного мерзавца, и плевать, что я останусь без противоядия: моя жизнь – не такая уж большая плата.

Вот только отец никогда не напал бы на безоружного. Если я так поступлю – я опущусь на один уровень с ним. К тому же этот гад – отец Веелы. Я бы отдала что угодно за одну возможность еще раз обнять отца. Так какое я имею право забирать отца у Вель?

– Посторонитесь! И не мешайте! – крикнула я.

Я кружила вокруг гримса. Краем глаза заметила, как князь поспешно сошел с арены и снова устроился в первом ряду.

«Кровь… Мне нужна его кровь…» – мысленно повторяла я, обходя по широкой дуге тварь Изнанки, пугающе похожую на живого человека.

Из учебника бестиария я знала, как гримс выглядит на самом деле: за человеческим обликом скрывалось веретенообразное тело с круглым ртом, как у пиявки, полным мелких острых зубов. По бокам туловища множество лапок, как у многоножки, с одним отличием: каждая заканчивалась когтем. Но пока гримс чувствует мою неуверенность, он ни за что не явит свой истинный облик.

– Получай! – завопила я.

Я метилась в щеку, собираясь ранить бестию, а не убить. Убивать пока нельзя: не проверю дары – князь не успокоится, притащит новую тварь, хуже прежней.

Острие прочертило на щеке Вальтера тонкую полоску, струйка черной крови поползла по скуле и подбородку. Вальтер зашипел, во рту мелькнули игольчатые зубы.

Кровь я ему пустила, но как добраться, чтобы попробовать? Он меня не подпустит. Или… Опасная идея мелькнула, как вспышка. Безумие! Однако может сработать!

Я поглядела на свое предплечье, защищенное щитом-наручем. На острие стика без яда. Морщась, полоснула лезвием по ладони, увидела, как гримс замер, принюхиваясь: человеческая кровь всегда действовала на бестий одуряюще, они теряли всякую осторожность.

– Хоро-оший мальчик, – протянула я, отводя раненую руку в сторону, помахивая ею, как красной тряпкой перед мордой быка. – Иди. Попробуй.

Моя безрассудная идея заключалась в том, чтобы попробовать кровь гримса в тот момент, когда он присосется к моей руке. Наруч защитит меня от серьезных последствий, им и в зубы можно двинуть!

Гримс сгорбился, синие глаза Вальтера превратились в провалы, заполненные чернотой. Белокурые волосы облепили череп, будто черви. Тварь теряла контроль над обликом. Тем лучше – проще расправиться.

Он издал душераздирающий скрип, похожий на звук, который издает стекло, если провести по нему гвоздем, и бросился ко мне.

Ладонь обожгло болью, когда мелкие пиявочные зубы вгрызлись в рану. Я переборола желание