"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай

как тень, оставляя за собой вспышки, вихри магии, неожиданные следы, которые мгновенно исчезали. Порой он даже не бил – а перемещался, чтобы подставить врага под собственную инерцию, заставить ударить по стене, по камню, по иллюзии, от которой отскакивали тени.

Но этого было мало. Он чувствовал, что мир ему открылся, но всё равно ждёт большего. И тогда, в мгновение между дыханиями, когда существо метнулось в очередной рывок – Андрей вдохнул, и вложил всю собранную ритмику движения в один шаг. Он оказался… Внутри него…

Костяной клинок в его руке вспыхнул. Не светом… А… Тьмой. Тьмой настолько плотной, как смерть… Как забвение… И кость его клинка, принявшая в себя демоническую сущность, вспомнила свою природу. С лязгом и вибрацией она изменилась – из острого кинжала в длинный меч, узкий, будто составленный из переплетённых позвонков. Его лезвие не отражало свет. Оно поглощало реальность. Удар. И существо рассыпалось в тишине, не издав ни звука, будто вырезанное из существования.

Остался лишь серый, высушенный скелет, хрупкий, как пыль, и тень на камне. А Андрей стоял, всё ещё держась за рукоять артефакта. Мир вокруг него снова дрогнул. Но уже не враждебно. А одобрительно. И парень понял, теперь это пространство – его союзник. А костяной меч – не просто оружие, а ключ, вырезающий путь в глубже.

А когда артефактный меч, пронизанный тьмой болью, поглотил последнее эхо существа, тишина вокруг сгустилась, стала густой, ощутимой, как влага, что липнет к коже. Андрей ощутил, как мир притих, словно снова ожидал чего-то. Парень снова замер, держась за рукоять клинка, и впервые услышал звук, который не был эхом – не был частью пространства. Низкий, глубинный гул. Словно сердце, бьющееся в скале.

Прямо перед ним, там, где мгновением раньше была гладкая каменная поверхность, начала расползаться сеть рун. Они вспыхивали одна за другой, медленно, ритмично, как вены, пульсирующие в теле титана. И в центре этой сети разверзлась трещина, которая тут же расширилась, с мягким щелчком разломав камень. И из глубины вышел свет. Мягкий. Леденящий. Слишком древний, чтобы быть светом. Он не освещал… Он обнажал саму суть. И теперь прямо перед Андреем открылся спуск. Ступени из нефрита и белого обсидиана, уводящие вглубь мира, туда, где, по ощущениям, сама ткань реальности пульсировала как живой нерв.

И он шагнул. Хотя каждый шаг вниз сейчас и отзывался весьма ощутимой дрожью во всём его теле. Но не от страха. От осознания. Здесь уже не проверяли навыки или волю. Здесь он чувствовал, как техники, что раньше просто подчинялись, начинают взаимодействовать друг с другом. Костяной клинок в его руке, теперь ощущался как часть его собственной сущности. А пространственная магия, вплетённая в его кровь, начала проявлять свои грани. А когда он в очередной раз шагнул вперёд, то почувствовал, что оставил старого себя позади, а следующий шаг сделал новый он.

На следующем уровне всё было… Тише. Но каждый камень, каждый изгиб поверхности был словно выточен под сознание. Здесь не было врагов. Здесь был отклик. И он понял – здесь техники обретают волю, и, если он достаточно силён, он сможет договориться с ними, как договорился с пространством…

………..

А в это время, совсем в другом месте… В то самое мгновение, когда чужак уже был по другую сторону портала, молодая женщина-маг прыгнула вперёд, ощущая, как портал готов закрыться. Она не успела даже осознать, что проскочила следом за тем самым загадочным бойцом в маске. Но когда пространство сомкнулось… Она рухнула на грубую плиту, пропахшую пылью и кровью.

Оглушённая от падения, она слегка приподнялась, и… Замерла на месте. Неожиданно для себя, она оказалась на том самом месте, откуда всё началось. Это была та самая платформа в алтарном зале подземелья перед входом в лабиринт, руины, разбросанные как кости древнего титана.

Но здесь не было больше тишины. Здесь шумели, рычали и топали. Монстры. Те самые, которых они не так давно так ловко обманули. И теперь эти твари разбрелись по территории руин, но как только одна из них заметила движение, его тревожный визг, резкий, ломающий воздух, поднял всех остальных.

Молодая женщина тут же вскочила, рефлекторно вытирая с лица пыль. Портал за её спиной уже исчез. И того, кто ранее спас её, в этом месте точно не было. Сейчас перед ней были охотники, что помнили… Что искали…

Она не пыталась сражаться. Так как врагов вокруг было слишком много. И слишком мало времени у неё. Так что она побежала. Молча. Быстро. Мысленно кляня себя за то, что так наивно поверила в то, что можно относительно спокойно добраться до останков настоящего Бога… Через рваные тропы и тени обломков. А за ней уже неслись звуки – гортанные, древние, голодные…

А в это время в глубине Лабиринта Андрей опускался всё ниже, и техники, вплетённые в его кровь, начинали просыпаться одна за другой. Некоторые – предлагали возможности. Другие – требовали цену. И путь, что лежал дальше, был уже не испытанием. А переплавкой его собственной сущности в нечто новое…

Он шёл по коридору, который не имел стен, потолка или пола – только расплывающиеся линии, похожие на трещины света в воде. Здесь он уже не чувствовал времени, не ощущал тяжести тела. Только сознание, пульсирующее вместе с тканью пространства, словно он стал чьим-то нервным импульсом, что скользит по спинному мозгу самого мира.

Спустя некоторое время он остановился. Так как почувствовал возросшее напряжение. Где-то вблизи, совсем рядом, возникла угроза, резкая, голодная, но ещё не проявившаяся. Словно сама тень намерения, затаившаяся в разрыве под реальностью. Он не видел её, но пространство уже знало об этом. И тогда, впервые, он не активировал технику. Он почувствовал, как она активировалась сама. Изнутри груди, от той самой кости, что теперь стала частью его скелета, прошёл медленный, но чёткий отклик – как будто кто-то открыл глаз внутри него.

И мир вокруг парня снова начал меняться. Не по его воле. По воле техники. Перед ним возникла изломанная структура. Не стена… Не портал… А именно искажение перспективы, которое начинало гасить импульс опасности, смазывать его следы. Пространство, словно желе, начало вибрировать в такт его напряжению, и с каждым ударом сердца Андрей чувствовал, что эта техника защищает его. Она не убивает. Она рефлекторно искажает мир, не позволяя врагу настроиться на его присутствие, отклоняя движение, искажая направление удара, запутывая само восприятие времени. А потом он услышал голос. Он не был произнесён, не пришёл извне.