«Фантастика 2025-138». Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Владимиров

Она улыбнулась, провела рукой по его коротким волосам.

— Ты очень изменился.

Ее пальчики пробежали по его виску, щеке, задержались на губах.

— Мой благородный сэй.

— Я больше не такой.

— Знаю. Ты — моя стихия. Я могу проводить твою энергетику сквозь себя и подпитывать хьярт. Так и раньше было, я этого просто не понимала, а сейчас отчетливо ощущаю.

— Ты меня любишь, — не хотелось больше думать ни о чем, лишь повторять это бесконечное количество раз.

— И ты меня.

Вместо ответа, он притянул ее к себе.

— Хороший день, — Олайя сидела, опустив ноги в озеро, высоко задрав юбку. Ее тонкая блузка была расстегнута почти до груди, и она ничего не делала, чтобы это исправить. И Дим был ей очень благодарен за это. — Уже больше десяти дней здесь шли дожди.

— Там, — Димостэнис указал рукой на восток, — все еще очень тепло. До поводня есть немного времени.

— Ты принес с собой свет Таллы, — улыбнулась девушка и начала заплетать косы.

Он подошел, перехватил золотистые пряди из ее пальцев.

— Можно?

Олайя убрала руки, пододвинувшись к нему чуть ближе.

— С удовольствием.

— Соскучился по твоим волосам. По твоим косам.

— А они по твоим рукам.

Димостэнис с наслаждением чередовал пряди, накладывая их одна на другую. Олайя закрыла глаза, подставляя лицо под теплые лучи Таллы, перебирала ногами в воде.

— Тот камень, который ты мне подарила. Ты знала, что он из себя представляет?

Девушка едва заметно покачала головой, чтобы не мешать ему.

— Отец отдал мне его, когда я закончила обучение и вступила в свою силу. Сказал, что это талисман, который передается по наследству. Что камень чувствует наследников по крови.

— А его особенности?

— Я его вообще не ощущала. Обычный. Его ведь так и называют камень последнего желания. Наверное, мне было рано его чувствовать.

— Не совсем так, ангел мой. В нем заключены энергопотоки стихий. Очень мощные, которые подпитываются от внешних источников. Он становится почти неиссякаемым колодцем для того, кто имеет право его носить. Я удивляюсь, почему он не откликнулся на тебя. Ведь ты очень сильный целитель, а еще проводник, ты должна была почувствовать его мощь.

— Он с тобой?

— В пещере с моими вещами. Он очень помог мне. Как оказалось, похожий амулет был у Симаса Олафури. Ты знаешь, у каких Домов есть подобные вещи?

— Нет, — Олайя пожала плечами. — Я ведь не наследница. Может, поэтому камень меня не чувствует? Или я его?

— Симас сказал, что он откликается на зов крови.

— Дим, — она положила ладонь поверх его руки. — Мне так жаль, что это случилось. Что тебе пришлось сделать это. Только теперь все стало совсем плохо.

Он нахмурился, не понимая, о чем она говорит. Олайя не видела выражения его лица, поэтому продолжила.

— Олафури, естественно, в ярости. Он требует от императора, чтобы тот наказал убийцу своего сына.

— Симаса убили?! — воскликнул Димостэнис.

Олайя резко повернулась к нему, из-за чего уже почти заплетенная коса вырвалась из его рук.

— В этом обвиняют тебя.

Его брови изумленно поползи вверх.

— Я не убивал его. Если, конечно, он не умер от ошейника бессилия.

— Он умер от кинжала в сердце, — серьезно произнесла Олайя.

Дим тяжело вздохнул, провел рукой по своим волосам.

— Я его не убивал, — повторил он.

— Я верю, милый, — она мягко улыбнулась. — Только теперь между пятью Великими Домами готова вспыхнуть настоящая война. Олафури требует, чтобы тебя доставили в Эфранор, и император вынес тебе наказание. Дом Дайонте поддерживает его. Твой отец говорит, что пока нет точных улик и доказательств твоей вины, никто не имеет право называть одного из рода Иланди — преступником.

Дим поднялся на ноги, пнув несколько мелких камушков в воду.

Вот почему была такая облава. Ловили убийцу высокородного сэя. Если бы он дождался Клита, то узнал бы это еще тогда.

— Что другие Дома?

— Пантерри на стороне твоей семьи. Элсмиретте, как всегда, выжидают. Конлет говорит, что ты должен сам прийти и предстать пред судом его величества. Что если ты не виновен, тебе нечего бояться.

— Бояться?! — Дим едва удержался, чтобы не фыркнуть. — Как ловко у него получилось!

— Ты о ком?

— Об Аурино, конечно же. Вряд ли стоит сомневаться кому на руку эта грызня Великих Домов.

— Ты думаешь, это он виновен в смерти Симаса?

— Я думаю, он знает, что я невиновен.

— Я не бываю во дворце. Отец говорит, что император скорбит по утрате сразу двоих представителей благородных Домов. Потере Симаса и твоей. Однако пока ничего не предпринимает.

— Кто бы сомневался! Настал сэт его величества, он теперь постарается выжать из этой ситуации по максимуму. Может, Великие Дома все же сцепятся не только на словах, и тогда он будет скорбеть еще по кому-нибудь. Так авось и ослабит обруч давления, а если повезет — избавится от кого-нибудь из Совета.

Олайя подняла на него глаза. Вздохнула, стала заплетать вторую косу.

— Прости, златовласка, — Дим опомнился, опустился рядом с ней, снова перехватил волосы из ее рук. — Все несколько ошеломляюще.

Во второй половине дня стал накрапывать дождь, и они вернулись в пещеру. Олайя доставала из большой корзины продукты, раскладывая на импровизированном столе, который Дим соорудил из камней.

— У меня всегда здесь запасы еды на несколько дней. Так я могу вообще не возвращаться.

— Отец тебя не ищет? — он был удивлен ее признанием.

Олайя покачала головой.

— Тогда нам будет еще легче, — довольно улыбнулся Димостэнис. — Мы улетим на восток. Туда, где тебя никто не найдет. Там мы переждем миноры поводня. Потом я найду одного человека и мы, как я планировал, уплывем в Фельсевер. Лала, родная моя, ты не представляешь, сколько всего мне надо тебе рассказать, — он запнулся.

По ее щекам безудержно текли слезы.

— Златовласка, — Дим пододвинулся к ней, осторожно вытирая влагу с ее лица, — что не так?

Олайя протянула ему руку, на которой было надето обручальное кольцо императора. Какое-то время он просто сидел, не смея шевельнуться. Жуткая догадка лишала сил. Дим осторожно снял символ союза с ее пальца, под холодом метала, ощущая энергетическое плетение.

— Формула союза, — безжизненным голосом произнес он.

Она уткнулась ему в плечо и зарыдала.

Формула союза. Два слова тяжелым молотом стучали в его голове, разрушая вновь возродившиеся мечты. Избранник одевает ее вместе с кольцом, и та как любая вязь уходит в хьярт.

— Как часто он подпитывает ее?

— Каждые семь дней.

Он в отчаянии положил пальцы на плетение, чувствуя его ровные сильные нити. Ему не разорвать эту вязь. Слишком силен ее создатель.

— Прости меня, — прошептал он. —