Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

Собрав последние силы, я активировал телепорт. Мы материализовались прямо в эпицентре вражеского построения. В этот момент я отпустил все ограничения, выпуская накопленную энергию хаоса.

"Контролируй уровень энергии!" - мысленно приказал я доспеху. Наши силы сплелись в смертельном танце, создавая нестабильный резонанс. Пространство вокруг начало пульсировать и искажаться, как кипящая вода.

От этих колебаний броня противников трескалась и рассыпалась, антимагический импульс разрушал саму основу их симбиоза. Выпущенное мной электричество - недели накопленной энергии - било во все стороны, не разбирая цели.

Я резко сгруппировался и нанес сокрушительный удар по виску принца, почувствовав под перчатками хруст кости. Его тело обмякло и тяжело рухнуло на окровавленный паркет, оставляя за собой алый след. Из разорванного виска хлестала густая кровь, смешиваясь с пылью и осколками доспеха. Глаза принца, еще секунду назад пылавшие безумием, теперь остекленели, но грудь продолжала судорожно подниматься - он был жив, но выведен из строя.

Кровь растекалась причудливыми узорами по полированному полу, отражая блики пожаров, полыхавших в других частях дворца. Я тяжело дышал, ощущая, как адреналин медленно отступает, уступая место изнеможению. Эта победа далась слишком дорогой ценой.

У входа в тронный зал замерли восемь боевых роботов, ожидавших прорыва магической защиты. Но когда план с мятежным принцем рухнул, их турели с характерным жужжанием поднялись в боевое положение. Холодная логика машин не различала союзников - снаряды рвали живую плоть без разбора, превращая как наших, так и их солдат в кровавое месиво.

Я мгновенно осознал чудовищную правду - операторами этих машин были смертники, готовые уничтожить всех свидетелей. Британская империя методично заметала следы своего вмешательства.

Третий, несмотря на свои раны, тоже понял это. В его глазах читалось яростное прозрение, когда он крикнул своим: "Предатели!" В этот миг бывшие враги стали временными союзниками. Наши израненные отряды, несмотря на разваливающиеся доспехи, объединились против общего врага.

Тогда я увидел настоящее боевое мастерство. Первый и Третий, забыв о вражде, действовали с пугающей синхронностью. Выбрав ближайшего робота, они одновременно атаковали его опорные узлы. Скользкий от крови и копоти паркет (спасибо дворцовым уборщикам!) сыграл нам на руку - машина с грохотом рухнула.

Не теряя темпа, командиры переключились на следующую цель, а наши воины, словно обезумевшие викинги, набросились на поверженного робота. Кто-то вгрызался в броню зубами, другие рвали электронику голыми руками, третьи стреляли в упор в слабые места. В этом хаосе было что-то первобытное и прекрасное одновременно.

С грохотом ворвавшиеся в зал подкрепления - наши военные и боевые роботы - сразу открыли шквальный огонь из крупнокалиберных орудий. Металлические гиганты сошлись в смертельной дуэли, где не могло быть пленных - только полное уничтожение. В этом хаосе мы, в своих израненных доспехах с характерными ирокезами, для разгорячённых боем солдат сливались в одну сплошную угрожающую массу.

Пули крупного калибра начали рваться у нас за спинами, и я подумал, как глупо было бы погибнуть теперь, в перекрёстном огне. Но сначала - британские машины! Стиснув зубы от боли, мы продолжали добивать вражеских роботов, пока наконец последний из них не рухнул, издавая предсмертные искры и шипение перегретых механизмов.

Первый, мгновенно сориентировавшись, громовым голосом прокричал: "Мы сдаёмся!" - и бросился на окровавленный паркет. Наша группа последовала его примеру. После мгновения колебания солдаты Третьего тоже начали опускаться на пол. Так и лежали они рядом - Первый и Третий, - так и не выяснив, кто из них сильнее, разделённые теперь только тонкой полосой паркета, покрытого осколками и кровью.

Внезапно ледяной ужас сжал мне горло — интуиция кричала об опасности. Принц, которого я считал поверженным, судорожно дёрнулся. Его окровавленная рука медленно полезла в карман, и я увидел, как пальцы сжимают древний артефакт — тёмную сферу с паутиной трещин, из которых сочился густой, как смола, мрак. В тот же миг чёрная дымка ожила, обвивая его тело тысячами змееподобных щупалец, не просто окутывая, а пожирая плоть, растворяя доспехи, перекраивая саму ткань реальности вокруг нас.

Воздух загустел, наполняясь хаосом, который проявлялся в жутких физических изменениях. Солдаты, ещё секунду назад стоявшие на ногах, начали корчиться в мучительных судорогах — их тела вытягивались до неестественных пропорций, кости ломались с громким хрустом, кожа трескалась, обнажая кровавые мышцы. Крики боли растягивались во времени, превращаясь в низкий, жуткий гул, будто кто-то замедлил запись человеческого голоса до неузнаваемости.

Я инстинктивно активировал замедление времени. Мир вокруг застыл в сюрреалистичной картине: пули зависли в воздухе, оставляя за собой видимые волновые следы; языки пламени замерли, словно вмороженные в пространство; лица людей исказились в вечных масках ужаса. Через эту остановившуюся реальность я телепортировался к принцу, чувствуя, как хаотическая энергия уже обжигает мою кожу, оставляя на ней кровавые волдыри. Но было уже поздно.

Принц взорвался — но это был не взрыв в обычном понимании. Это был разрыв самой реальности. В эпицентре образовалась чёрная бездна, поглощающая свет, звук и даже время. Я увидел, как пространство вокруг начинает коллапсировать, закручиваясь в спираль небытия. Стены дворца начали рассыпаться на элементарные частицы, люди — превращаться в кровавую пыль. В последний момент я почувствовал, как моё собственное тело начинает распадаться на молекулы, как сознание растворяется в этом всепоглощающем хаосе.

И наступила тьма. Безмолвная, бесконечная, абсолютная. Не было больше боли, не было страха, не было даже мысли. Только вечное ничто, поглотившее всё, что я когда-либо знал. Последнее, что успело мелькнуть в моём сознании — понимание, что этот взрыв не просто убил меня. Он стёр меня из самой ткани мироздания.

20 декабря навсегда вошло в историю Российской империи как день кровавого террористического акта и попытки государственного переворота. В этот роковой день пали сотни верных сынов отечества, лучших воинов империи, ставших жертвами бессмысленной жестокости внутреннего врага. Чудовищный просчет силовых ведомств привел к полной смене всего руководящего состава министерств безопасности.

Империя, слишком сосредоточенная на внешних угрозах, оказалась слепа к опасности, подступившей к самому сердцу государства. Хотя воинские части в столице формально не понесли значительных потерь, совершенная дезорганизация на проходных и блокпостах полностью парализовала их боеспособность. Этот провал наглядно показал, как глубоко зашла расслабленность в рядах защитников столицы. Исторические казармы и гарнизоны, оказалось, не были оборудованы резервными выходами, а система пропускного контроля с одним-двумя КПП легко нейтрализовалась одиночными смертниками.

Лишь благодаря оперативным действиям воинских соединений, дислоцированных за