Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

— Знаете, Максим, — начал Андрей Алексеевич, его голос стал мягче, чем обычно, — я был совсем мал, когда она погибла. И я никогда не видел ее. Однако пока я рос и изучал труды великих учёных и магов, я постоянно натыкался на её имя. Мария, ваша матушка, была не просто выдающимся магом, она была гением своего поколения.

Он сделал паузу, давая мне осознать сказанное. Гений. Слово, которое так легко бросают в разговоре, но редко кто действительно понимает его истинный смысл.

— Она была основоположником целого направления в магии, — продолжил он, — и множества нововведений в области медицины. Её исследования Истинного Слова «Жизнь» принесли революцию в целительстве. Благодаря её трудам, медицина в Империи сделала качественный скачок, который многие считали невозможным. Представь себе: болезни, которые раньше неизбежно вели к смерти или не обходились без серьезных последствий, стали излечимы. Травмы, которые раньше считались фатальными, можно было залечить за считаные часы. Всё это — её заслуга. Её идеи, что привели к пониманию такого сложного Истинного Слова. Насколько я знаю, после нее больше никто не смог достичь того же уровня использования этого Слова.

Я почувствовал, как в груди сжалось что-то тяжёлое. Слово «гений» уже не казалось таким далёким. Женщина, которая подарила жизнь мне, даже если я пришёл в этот мир не по её воле. И теперь я чувствовал, как всё больше хочу узнать о ней. Но Андрей Алексеевич продолжал, и я заставил себя сосредоточиться на его словах.

— Её исследования не ограничивались только магией как таковой. Мария изучала саму суть жизни, — Андрей Алексеевич слегка наклонился вперёд, его взгляд снова стал сосредоточенным. — Она пыталась понять, как устроено человеческое тело, что делает нас живыми, как мы можем улучшить свои возможности. Многие её труды до сих пор закрыты для широкой публики, но то, что мне удалось прочитать, просто поражает. Она была на грани открытия, которое могло изменить не только медицину, но и саму жизнь в Империи.

— И что же случилось? — я не смог удержаться от вопроса.

Слова звучали слишком невероятно. Как мог человек с такими возможностями просто исчезнуть, оставив после себя одни тайны?

— Это до сих пор загадка, — Андрей Алексеевич пожал плечами, и в его глазах мелькнула тень печали. — Никто не знает, что с ней произошло. Её смерть окутана тайной, и, что самое странное, не нашли даже её тела. Известно лишь, что на ее дом напали и сожгли все дотла. Вся Империя тогда была в трауре, но никто не смог найти ответов. И я не исключение. Всё, что я знаю, это то, что её смерть — одна из самых больших загадок, которые до сих пор не раскрыты. Даже мой отец был опечален этой утратой, что на месяц заперся в своем секретном имении и никого до себя не допускал.

Я молчал. Тишина между нами становилась всё более гнетущей, но я не мог найти слов. Моё сердце сжалось, и я почувствовал странное, неприятное ощущение потери, даже несмотря на то, что никогда не знал её лично. Что-то внутри меня, возможно, отголосок той жизни, что я оставил позади, не могло просто так принять эту тишину. Я хотел узнать больше, хотел понять, кем была эта женщина, которая оставила настолько глубокий след в этом мире.

— Значит, ничего больше? — спросил я, пытаясь сохранить спокойствие, но чувствовал, как в голосе проскальзывают нотки разочарования.

— Боюсь, что нет, — ответил принц, и его голос был искренним. — Всё, что я рассказал вам, это то немногое, что мне удалось узнать за эти годы. Возможно, в архивах Императорской библиотеки есть что-то ещё, но доступ к этим данным закрыт даже для меня. Никто не хочет поднимать эту старую историю. Я уважаю пари и честно рассказал все, что знаю.

Я кивнул, принимая его слова. Всё, что я услышал, было одновременно и важным, и недостаточным. Я получил ответы, но вместе с ними появились новые вопросы. И главный из них — что же на самом деле случилось с моей матерью?

Андрей Алексеевич, видимо, почувствовал, что разговор подходит к концу. Он встал и протянул мне руку:

— Благодарю за игру, Максим. Это было, действительно, интересно. Надеюсь, мы ещё встретимся.

— Безусловно, — ответил я, пожимая его руку, — я тоже надеюсь на это.

Мы обменялись короткими кивками, и я покинул беседку. В голове крутилось множество мыслей, но одно было ясно: загадка моей матери теперь стала для меня личным делом. Я должен узнать правду, как бы тяжело это ни было.

* * *

Дом встретил меня привычной тишиной, нарушаемой лишь шумом ветра, который гулял по коридорам. Слуги, как и в поместье бабушки, ходили практически беззвучно. Это было одним из главных правил для них.

Я медленно шагал по холлу, думая о том, что услышал. Неизвестность давила на меня. Как могла такая великая женщина просто исчезнуть? Почему никто не захотел докопаться до истины? Вопросы бились в голове, как мухи о стекло, но ответов не было.

Как только я пересёк порог гостиной, меня тут же окликнул резкий и неприятный голос.

— Максим, — прозвучало из-за спины, и я моментально узнал этот холодный, надменный тон.

Голос мачехи, Елены Андреевны, был похож на скрип ногтей по стеклу. Вот и как она умудряется так делать?

Я медленно развернулся, и передо мной предстала она — в своём строгом наряде, с вечным выражением недовольства на лице, кажется, другого я и не видел. Могу поклясться, что она специально выбирает моменты, в которые я меньше всего настроен на разговоры, и именно тогда сталкивается со мной.

— Да, тетушка? — ответил я, слегка наклонив голову в знак уважения.

Её лицо сразу омрачило ещё большее раздражение, но она старалась держать себя в руках.

— Скажи мне, Максим, — начала она, сложив руки на груди, — ты когда-нибудь научишься уважать правила дома? Или ты считаешь, что можешь приходить и уходить, когда тебе вздумается, игнорируя все устои, которые здесь существуют? Или в этом дальневосточном регионе тебя совсем не научили манерам?

Я едва заметно усмехнулся. О, как же она была предсказуема. Каждая её фраза, каждое движение — всё говорило о том, что она ждала момента, чтобы выплеснуть своё недовольство на меня. И вот он настал. Не удивлюсь, что