Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

больше всего войск, оголять было бы очень нежелательно. Ведь противники СССР внимательно следили за происходящим. Мне докладывали, что по всем каналам сбора информации началась усиленная работа агентуры иностранных разведок.

Развитие троцкистского мятежа открывало для внешних врагов Советского Союза новые возможности ослабить нас изнутри. И если, например, снять дивизии с Западного направления, то Польша может попробовать двинуться на Украину. Если же отозвать войска с КВЖД, то на Дальнем Востоке этим сразу воспользуются японцы. А если вывести военные части из Средней Азии, то недобитые басмачи быстро поднимут головы и выдвинутся громить Туркестан. Усугублялось положение еще и тем, что во многих воинских частях, размещенных в Центральной России, начались политические брожения, поскольку сторонники троцкистов немедленно активизировались повсюду, приступив к своей агитационной компании, целью которой было перетянуть на свою сторону красноармейцев или, как минимум, устроить нам серьезный саботаж.

Глава 4

В штабе меня огорошили еще одним неприятным известием. Оказывается, к мятежу троцкистов присоединился известный комдив Дмитрий Шмидт! Тот самый, который не так давно грозился отрезать Сталину уши! Год назад этот командир, знаменитый кавалерист, Георгиевский кавалер и герой Гражданской, открыто примкнул к оппозиции, голосуя за Троцкого и поддерживая его политическую платформу.

На XV съезд партии, где решался вопрос об исключении Троцкого и его сторонников, Шмидт явился в кавалерийской бурке, в папахе и при оружии, а столкнувшись в коридоре со Сталиным, он матерился в лицо генсеку, хватаясь за свою шашку и грозя лишить Кобу ушей. Лишь вмешательство других делегатов съезда, которые оттащили комдива, в последний момент спасло ситуацию. Когда после инцидента Сталин вбежал в зал заседаний, он был бледный, словно бумага, но проигнорировал оскорбления комдива, никак не ответив на них в тот момент. Это уже потом, спустя десять лет, Иосиф Виссарионович все припомнил Шмидту, подписав для него расстрел. Но случилось это в той моей истории. Здесь же этот Дмитрий Аркадьевич Шмидт, которого, как и многих революционеров, на самом деле звали по-другому: Давидом Ароновичем Гутманом, пошел в разнос.

С 1926 года он командовал и одновременно был военным комиссаром 7-й Самарской кавалерийской дивизии имени… английского пролетариата. История с этим наименованием выглядела какой-то мутной, поскольку в 1927 году, когда дипломатические отношения с Англией были разорваны, неожиданно в Самаре объявилась какая-то делегация, якобы от английских рабочих, вручившая комдиву свое Красное знамя. Интересно, что эти «рабочие» передали Шмидту вместе с флагом? Не денежки ли на организацию мятежа? Ведь не случайно же, как только Троцкий объявил свою власть в Нижнем Новгороде, так почти сразу Шмидт поддержал его в Самаре.

Видимо, присоединение Шмидта к мятежу было заранее согласовано троцкистами между собой. Не зря же Троцкий претендовал на власть над всем Поволжьем, объявив об этом в первой же своей речи, произнесенной в Нижнем. А присоединение самарских мятежников к нижегородским не сулило нам в Москве ничего хорошего. Тем более, что в составе дивизии Шмидта 39-м кавалерийским полком командовал тот самый Георгий Константинович Жуков, который в моей прошлой истории должен был стать знаменитым маршалом Победы!

И, самое ужасное, в Самаре кавалеристы Шмидта порубили шашками за одну ночь всех чекистов до такой степени организованно и стремительно, что никто ничего не успел доложить оттуда в Центральный аппарат ОГПУ! И, если бы не военные, которые имели свои собственные каналы оперативного информирования, я бы узнал о происшествии с серьезным опозданием. А кавалерийская дивизия под командованием этого мятежника представляла собой большую проблему еще и потому, что Шмидт считался в Красной Армии авторитетным комдивом.

Да и в силу своих качеств характера, не только бесшабашной храбрости, но и склочности, несдержанности на язык и демонстративного презрения к вышестоящим партийных деятелям, про которых он распространял похабные анекдоты, этот человек был опасен. Ворошилов охарактеризовал мне этого Шмидта и вовсе мерзавцем, хулиганом, пьяницей и прелюбодеем, рассказав, что он даже мог заехать в квартиру верхом на лошади. Но, в то же время, заметив, что бойцы своего комдива любят, видя в нем такого же остряка, балагура и храбреца, как они сами.

Некоторые в РККА даже считали, что Черниговская червонно-казачья дивизия под командованием Шмидта преуспела во время Гражданской больше, чем конница Буденного. Между конниками Шмидта и Буденного частенько фиксировались нездоровые факты вражды. Ворошилов рассказал мне, что между буденовцами и черниговцами-червонцами даже имели место на Украине вооруженные стычки. А еще Шмидт считал себя обиженным тем, что на руководящие должности после окончания войны выдвинуты Буденный с Ворошиловым, а он по-прежнему командует всего лишь дивизией. Шмидт считал, что его продвижению вверх по карьерной лестнице мешают «конармейцы», засевшие на самых важных должностях. И на этих настроениях комдива, видимо, успешно сыграл Троцкий.

Сразу же после посещения штаба РККА я возвратился на Лубянку, где заслушал секретный доклад, подготовленный отделом ИНФО ОГПУ о положении в стране по итогам двух декад января 1928 года. Зачитать его мне пришел начальник отдела Алексеев:

— … По поводу положения рабочих. За две декады января трудовые коллективы занимались перезаключением коллективных договоров. Некоторые фабрики поднимали вопросы перехода на семичасовой рабочий день. Большинство предприятий увязывало перезаключение колдоговоров с вопросами снабжения и с новой тарифной сеткой. Из-за непонимания между государственными администрациями предприятий и их коллективами имели место разногласия.

На Люберецком заводе сельхозмашин прошла серьезная забастовка. Рабочие не выходили на работу три дня. Более мелкие акции неповиновения дирекциям отмечались на Владимирских заводах, на заводе «Красное знамя» в Москве, на фабрике «Красный Перекоп» в Ярославле и на некоторых предприятиях Урала. Всего по стране отмечалось сорок забастовок за январь до момента троцкистского мятежа.

Разумеется, в провоцировании забастовок виновны активисты оппозиционеров. Но, необходимо отметить, что попытки троцкистов раскачать рабочих на всеобщую стачку провалились. Для сравнения, в декабре троцкисты смогли организовать 62 забастовки. Самый острый вопрос, который поднимают трудовые коллективы предприятий — это снабжение продовольствием и товарами. А перебои с поставками создают у рабочих тревожное настроение.

Теперь по крестьянству. За две первые декады января была активизирована хлебозаготовительная компания. По вашему указанию были приняты меры по усилению завоза в деревни промтоваров в обмен на хлеб, а также по взиманию недоимок за предшествующий период. Результатом этого стало усиление подвоза хлеба в города. Настроения у крестьян различные в зависимости от достатка. Колхозники охотно отдают хлеб в обмен на товары. Середняки-единоличники — менее охотно, но все-таки отдают. А вот крупные кулацкие хозяйства хлеб стараются придерживать, дожидаясь роста закупочных цен. Такие отказываются не только от продажи хлеба прямо сейчас по закупочной