Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Под колпаком? — Спросил Василий.

— Это такой термин. Понятие такое. Когда за человеком начинают следить, это значит взять под колпак. — Ответила ему.

— Почему не напали до сих пор? Чего ждут?

— Не знаю, Василий, могу только предполагать. Если их цель я и Елена или кто-то из нас двоих, то тут всё сложно. Я постоянно нахожусь в Кремле. А там много охраны, особенно после рождения Константина. Ты же усилил её. Чтобы напасть на Кремль, надо иметь войско. Либо знать потайные ходы, чтобы пройти не замеченным, прямо к нам с тобой в покои. А они о таких ходах ничего не знают, так как давно бы уже осуществили задуманное. Поэтому нападения в Кремле осуществить очень трудно, практически невозможно. Да, я выезжаю в Корпус. Но выезжаю днём. А территория Корпуса, это режимная зона. Посторонних туда не пускают. Напасть на меня днём на территории Корпуса это тоже самое самоубийство. Чужого там заметят сразу. Плюс там много солдат и кадетов. Прорваться не получится. Таким образом остаётся подворье и терем Вяземских. Елена проживает именно там. За пределы подворья не выходит. А если выезжает, то в закрытой карете и под серьёзной охраной. Опять же риск того, что нападение не достигнет своей цели большой. До Елены могут не успеть добраться.

— И что ты решила сделать?

— Я их спровоцирую. Поеду сегодня к Вяземским. Возьму детей. Со мной будут мои сержант-дамы и палатины. До Вяземских меня сопроводит сотня из людей Алексея Кобылы. Но только до подворья. Потом они демонстративно вернуться назад и будут ждать наготове. Я уверена, тати будут наблюдать. Увидят, что к Вяземским прибыла я с детьми. Охраны не так, в их глазах, много. И если для них цель именно мы с Еленой, я думаю другого такого шанса им не предоставится. А они, как я сказала, и так слишком долго тут находятся.

— Если всё так, как ты сказала, Саша, ты хоть понимаешь, какой опасности ты подвергаешь детей? Я не могу этого позволить. Тем более, со своим сыном.

— Не беспокойся. Или ты думаешь, что я сама готова подвергнуть хоть малейшей опасности детей? Никакой опасности не будет. Сейчас, к вечеру, из Корпуса выдвинуться четыре десятка солдат и старших кадетов. Плюс люди Вяземского, которые уже находятся на территории подворья и терема. Плюс три дюжины головорезов Гаврилы Чёрного, подойдут к подворью Вяземских, для того, чтобы перекрыть татям пути к бегству. Когда городские ворота закроются на ночь, необходимо усилить там стражу, как минимум удвоить. Если что-то начнётся, оцепить конной и пешей стражей Армянскую слободу, где селятся купцы из восточных стран. Оцепить так же конными и пешими Татарский конец, Литовско-польскую слободу.

— Почему?

— Во избежания нападения на купцов и разбоя в отношении них и их близких. Мы не должны этого допустить, так как там живут люди ни в чём не виновные.

Василий некоторое время молчал, обдумывая мои слова. Я погладила его по руке.

— Вася, это надо сделать. Надо ликвидировать угрозу, полностью вырвав её с корнями. Для этого, мы должны вытащить их всех. Кто знает куда всё это ведёт и к кому? То, что они не общались с другими, ничего не значит. Возможно, они всё-таки общались, но смогли сделать так, что этого не заметили люди Вяземского. И повторяю тебе, угрозы детям нет никакой. Ну не армия же их в несколько сотен и, тем более, тысяч будут нападать. Максимум несколько дюжин. А с ними мы справимся. Обещаю тебе, что сама тоже на рожон лезть не буду. Детей прикроют мои палатины и кадеты Корпуса.

— Эй, кто там? — Позвал Василий, глядя на дверь. Заглянул Божен.

— Государь?

— Тысяцкого сюда ко мне и Алексея Кобылу. Быстрее.

Божен, молча, исчез за дверью. Первым прибыл Алексей. Он зашёл, поклонился.

— Великий Государь, Матушка-Государыня. Звали?

— Звал, иди сюда, Алексей.

Алексей Кобыла подошёл к нам с мужем. Я повернулась к Алексею боком, так, чтобы ему не было видно мою обнажённую грудь и продолжила невозмутимо кормить сына. Алексей отвёл глаза. Смотрел на Василия. Но говорить начала я.

— Алёша, сегодня, когда я тебе скажу, возьмёшь сотню конных из своих. Сопроводишь меня к Вяземским. Потом сотня демонстративно вернётся. Но коней не рассёдлывать и быть готовыми в любой момент прибыть, как можно быстрее назад к Вяземским. Там оцепить по периметру всё подворье.

— Позволено ли мне будет спросить Великий Государь, Матушка-Государыня?

— Спрашивай. — Разрешил Василий.

— Почему сотня должна уйти, да ещё демонстративно? А наследник тоже поедет?

— Поедет, Алёша. — Кивнула я ему.

— Тогда мне, вообще, две сотни надо брать.

— Не надо, Алексей. — Тут же возразила я. — Именно, должна демонстративно вернуться назад в Кремль. — Видишь ли в чём дело, сегодня ночью, возможно на подворье Вяземских и на сам их терем попытаются напасть некие тати.

— Тогда я не понимаю, зачем убирать воев?

— Так нужно, Алексей. Если твоих людей не убрать, они не решаться и будут выбирать время в другой раз, когда мы будем не готовы. А тут они сами к нам придут тогда, когда мы их будем ждать. Понятно?

— Понятно. Матушка-Государыня приготовила татям западню?

— Верно мыслишь, Алексей. — Улыбнулась я полутысячнику.

— Тогда, Матушка, я тоже останусь. С собой оставлю два десятка.

— Нет, Алексей… Два десятка не надо. Но ты прав, если вся охрана уйдёт, это будет выглядеть подозрительно. Оставишь десяток. Этого будет достаточно.

— А сколько татей ожидается?

— А вот этого мы не знаем. Но не несколько же сотен и тем более, тысяч. Возможно, несколько десятков. Не беспокойся. К подворью скрытно подойдут солдаты и кадеты Корпуса. И со стороны города подойдут ещё три дюжины моих людей. Ну и, наконец, твои люди. Под тобой сейчас пять сотен?

— Да, Матушка. Пусть они все будут в готовности, но ты никому не говори о том, для чего и почему, понятно?

— Понятно, Матушка. Государь? — Алексей посмотрел на Великого Князя.

— Делай, как велит Великая Княгиня. — Ответил Василий. Алексей поклонился. К нам постучался тысяцкий. Разрешили ему зайти. Костик в этот момент наелся и заснул. Я отвернулась от мужчин.