Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

до сих пор нет нормального плана внутреннего расположения двора и дома бея. Нет схемы внутренних построек Цитадели. Мы даже не знаем где живут сам шах Василий и его махарани. В каком из домов. Что насчёт Корпуса янычар?

— Высокий забор, частокол. Но перелезть его не будет составлять труда. Но по периметру забора стоят смотровые башни. По самому периметру постоянно несёт службу вооружённая до зубов стража из янычар. Ночью там кроме стражи никто не передвигается, как и в Цитадели. Любой, кого заметят на улице, не в помещении, будет задержан. — Ответил хашишин, который начал отвечать первым на вопрос Саида.

— Брат Саид. — Проговорил четвёртый из пришедших к Саиду хашишинов, до этого молчавший и в разговоре не принимавший участия. — Есть ещё кое-что. Еще недавно старшую марахани Искандер сопровождало всегда три женщины. И пусть у них есть сабли и пистоли, но нам они были не противники. Случись нам напасть, мы бы быстро этих гяурок убили бы. Но сейчас её сопровождают уже пять молодых женщин.

— И что? Это что-то меняет? — Спросил Саид.

— Мало, что меняет. Но одна из этих двух новеньких правоверная.

— Почему так решил, брат Абдала?

— Она ходит в тех же одеждах, что и остальные женщины и сама марахани, за одним исключением, она носит шёлковую повязку, которая закрывает её лицо до самых глаз. Так делают только женщины правоверных. Но это ладно. Кроме того, махарани Искандер постоянно сопровождали пять телохранителей. Она их называет палатинами. Это самые её верные псы. Хотя нет, слово псы к ним не подходит. Это волки. Раньше их было шестеро. Но один умер, защищаю махарашу. Она подняла их из самых низов. Купить их нельзя. Запугать тоже. На всех, кто к ней приближается, смотрят подозрительно. Так вот, одновременно с правоверной женщиной среди палатинов появился шестой. И он тоже мусульманин.

— Мусульманин? — Удивился Саид. — Неверная взяла себе мусульманина в ближнюю охрану? А это хорошо.

— Не думаю, Саид-брат. Всё дело в том, что он перс.

— Перс?

— Да, перс. И использовать его мы не сможем. Он из кызылбашей. Мирюд Сефевидов. А ты же знаешь, Саид, в их глазах мы хуже собак сунитов. Они нас ненавидят больше, чем осман. И он сразу поймёт, кто мы. Саид, если Хасим прав, то нам нужно либо что-то делать в самое ближайшее время, либо уходить.

Некоторое время Саид думал. Потом обвёл всех взглядом.

— Значит так, из трёх мест, Цитадели, Корпуса и дома бея, именно дом бея самое слабое звено. Похитить навряд ли младшую марахани получится. Если получится, хорошо. Как я успел узнать, старшая очень привязана к младшей и, чтобы её вернуть, сделает всё, что от неё потребуют. И младшая марахани не просто женщина. Она очень важна, так как именно она делает огненное зелье, которого нет ни у кого. Поэтому, попытаемся её украсть. Если не получится, тогда убить. Её голову мы увезти сумеем. Поэтому готовьтесь. В ближайшие два дня, вернее ночи, мы сделаем то, за чем нас сюда отправили…

В этот же день. Двумя часами позже. Москва, Кремль. Резиденция Великого Князя и Великой Княгини.

Сидела в своём кабинете, писала письма в Ливонию. У меня с моим, как я их называю, «кабинетом министров», шла оживлённая переписка. С ландмаршалом. С князем Пандольфо. С Георгом фон Фрунсбергом и даже с архиепископом Рижским. Рядом стояла кроватка младшего сына. Очень красивая. Резная, на дугах, что её можно было качать. Вырезали её Никифор с Айно на пару. А расписала красиво Паула, взяв краски и кисточки у иконописцев. Костик спал, насосавшись титьку. Ко мне заглянул Божен. Сегодня они дежурили со Степаном.

— Матушка, к тебе боярин, Фёдор Мстиславович.

— Пусти его. Божен, сколько можно говорить, Фёдор Мстиславович может заходить ко мне без приглашения.

— Прости, Матушка. — Божен исчез за дверью, но ко мне зашёл свёкор. Пусть я была замужем уже за Василием, но отца своего второго мужа, Ивана, всё равно считала свёкром и своим папой. Встала из-за стола ему навстречу.

— Здравствуйте, батюшка.

— Государыня…

— Так, Фёдор Мстиславович. Давайте договоримся, для меня и Елены, Вы наш батюшка. Папа, отец. А Евпраксия Гордеевна наша матушка. — Боярин смотрел на меня. Я увидела, как его глаза увлажнились. Мы обнялись с ним. — Простите меня и матушка пусть простит, что редко приезжаю к вам. Дел столько, что целый день кручусь, как белка в колесе. Проходите, садитесь.

Фёдор Мстиславович сел. Я крикнула Божена.

— Божен, принеси нам сбитня.

— Сейчас, Матушка. — Ответил он и исчез за дверью. Я села напротив боярина. Он покачал головой, глядя на меня.

— Что же ты не бережёшь себя, дочка? Тебе отдохнуть бы надо.

— У Господа отдыхать будем, если заслужим у него отдых, батюшка. Вот буду я отдыхать, а кто за меня мои дела делать будет? У Василия своих дел невпроворот. Мы с ним видимся только вечером, в светлице нашей. Но это ладно. Что-то случилось? — Я посмотрела на свёкра тревожно. Если уж он сам пришёл, значит что-то серьёзное.

— Да вот, дочка. Даже не знаю как тебе и сказать.

— Говорите так, как есть.

— Я хотел к Государю идти, но потом подумал и решил с тобой посоветоваться. Людишки мои, заприметили одних купцов, татар из Хорасана. Ну, они не совсем татары. Может из Персии или ещё откуда.

— Если из Хорасана, тогда да, из Персии. И что в них такого?

— Да понимаешь, Саша, они больше не торгуют, а всё шныряют по Москве. Чего-то всё высматривают и вынюхивают. Торгуют трое. А вот пятеро, те в основном по Москве шастают. Кремль обошли по кругу, да ни один раз. Корпус тоже твой осматривали. Но с наружи. Внутрь то их никто не пустит. И около нашего подворья и терема крутятся. И взгляды у них такие цепкие. Как-то на купцов не сильно похожи. А вот на воев, а больше на татей очень даже.

— Как интересно. И как давно твои людишки их заприметили?

— Да уж седмиц, как семь за ними наблюдают. А прибыли они в Москву месяца три назад.

— Твои агенты пишут отчёты о наблюдении?

— Вот, Сашенька, как скажешь тоже, агенты, отчёт… Хотя да, я знаю эти слова, ты мне говорила. Но я больше по старинке. Людишки, они и есть