Системный Кузнец. Трилогия - Ярослав Мечников

Та же система, что и в шахтёрском лагере — общий тазик, в котором все мыли свои тарелки, пока вода не превращалась в жирную взвесь. Я выскреб остатки, помыл миску, а затем ополоснул её чистой водой из небольшого ведра, стоявшего на полу.

Наложив себе полную миску едва тёплой каши, сел за стол и принялся есть.

На удивление, сегодняшний хаос подстегнул мысль сильнее, чем что-либо прежде. Не верилось — всего десять дней назад был бесправным рабом, которого топили в бочке за малейшую провинность, а теперь сидел здесь, в крепком доме кузнеца, которого считал личным тираном. Сейчас я здесь практически хозяин — четырнадцатилетний паренёк, в распоряжении которого оказалась целая кузница.

Едва заметно улыбнулся этой мысли. Конечно, когда есть крыша над головой, которая не течёт, и еда в миске, а в мешочке припрятано приличное количество медяков, гораздо легче думать о глобальных целях и задачах. Бытовая устроенность развязывала руки и освобождала разум — теперь можно было не только выживать, но и по-настояшему жить и строить.

На самом деле, всё было не так просто, как казалось на первый взгляд. Кузница — это не автономный механизм, а живой организм, зависящий от множества внешних факторов, и теперь вся эта сложная система лежала на мне.

Перед уходом Гуннар, торопливо собирая инструменты, посвятил в некоторые из нюансов — его инструктаж был коротким и грубым, но жизненно важным.

— Главное — уголь, — прохрипел старик, заворачивая в кожу ручник. — Без него горн — просто куча камней.

В деревне за уголь отвечают углежоги — клан Рыжих Бород. Это замкнутая семья, которая валит деревья в относительно безопасном участке леса, а затем пережигает их в уголь в огромных дымящих ямах. У них отдельное поселение, окружённое частоколом с дозорными вышками — оно расположено ниже по склону, там, где лес реже, а концентрация Ци, как говорят, ниже, поэтому духовных зверей меньше.

— Раз в неделю, в рыночный день, их старший — Рыжий Хорст, присылает телегу с углём, — продолжал Гуннар. — Ты ему — заказ, он тебе — уголь. Но учти, Кай — Хорст — жмот и хитрец, всегда пытается подсунуть сосновый уголь по цене дубового. Ты его носом ткни, покажи, что не дурак. Хороший дубовый уголь — твёрдый и тяжёлый, звенит, если бросить. Сосновый — лёгкий и трещит в огне, как сволочь. За дубовый платишь железом: за три мешка — один хороший топор или два лемеха. За сосновый — больше двух ножей не давай, и то много. Понял?

Я кивнул.

— Дальше — руда, — Гуннар взвалил на плечо тяжёлый мешок с клещами. — С этим и проще и сложнее одновременно. Старик Борг сам присылает, когда у него есть, но присылает крицу — грязную, со шлаком. Приходится её самому проковывать, а это работа адская, ты не справишься — силушки не хватит пока, придется кого-то попросить. или болванки покупать, но тут не все так просто — может не быть в наличии, все ценное уходит барону, а затем в столицу. Но ты и так с рудознадцами уже успел познаться, может подход найдёшь. Главное следи, чтоб не обвешивал и молись духам, чтобы в крице хоть немного стали попалось.

Кузнец замолчал, глядя на меня.

— И последнее — заказы. Люди будут приходить: бабы — с вёдрами дырявыми, мужики — с топорами тупыми. Не отказывай, даже если мелочь. Починка — это не деньги, а уважение. Починишь старосте засов — он закроет глаза, когда у тебя уголь будет дымить на всю деревню. Заточишь охотнику нож — он, может, куском вепрятины поделится. Кузня живёт не продажами, а долгами и услугами. Ты мне — я тебе. Запомни — это главный закон Оплота. А монеты делаются на оружии, но сейчас не знаю как с этим будет.

Теперь сидел за его столом, собирался есть его кашу и понимал, что предстоит не просто ковать, а быть переговорщиком, снабженцем, бухгалтером и дипломатом. Нужно наладить бесперебойную поставку угля, выбивать у Борга качественную руду, выполнять десятки мелких заказов, чтобы поддерживать репутацию кузни. И всё это — в одиночку. Груз ответственности, который свалился на меня, оказался гораздо тяжелее любой кувалды.

Чем больше обо всём этом думал, тем отчётливее понимал: мне определённо понадобится помощник — возможно, даже не один, ведь я всё ещё был щуплым пареньком, который едва выдержит целую смену в кузне. Да, в шахте пришлось пахать как проклятому, но тогда мотивация была вопросом жизни и смерти, в такие моменты организм мобилизует все скрытые резервы. А теперь предстояла работа иного рода — методичная и постоянная, требующая не героического рывка, а марафонской выносливости, чтобы оставались силы и на следующий день.

Начал прокручивать в голове лица, которые знал и тут же столкнулся с главной проблемой Кая — социальной изоляцией. Мальчишку здесь не любили — молодые охотники презирали за отсутствие Дара, а обычные ровесники сторонились, потому что пацан был «сыном Арвальда», но при этом странным, угрюмым и нелюдимым, с ним старались дел не иметь. Да Кай и сам всегда отстранялся от компаний, погружённый в мрачные мысли… Кто знает, как сложилась бы его жизнь, если бы я не оказался в теле. Вновь стало жаль этого сломленного паренька.

Ладно, потерял нить. Итак, кто же может помочь? Нужно искать кого-то среди своих ровесников — тех, кто так же, как и я, находится на дне, кому нечего терять и кто готов вкалывать за нормальную еду и возможность научиться ремеслу.

Ларс — подмастерье кожевника, с которым успел познакомиться лично — крепко сбитый и уверенный в себе парень с ухмылкой на лице. Сильный, да, но уже пристроен. Теперь, когда мастера Грома забрали в замок, парень остался единственным кожевником. Уверен, что он слишком ценит своё положение, чтобы променять стабильную кожевенную на неопределённое будущее в кузне с таким же щенком, как он сам. К тому же, в глазах пареньках сквозило лёгкое превосходство — нет, не подойдёт.

Нильс — сын рыбака. Худой и вечно простуженный паренёк, который целыми днями помогает отцу чинить сети и смолить лодку. Пацан привык к монотонному труду, но он из тех, кто травил Кая в детстве, бросаясь грязью. Отец — забитый и вечно жалующийся на жизнь мужик. Яблоко от яблони… Связываться с такой семьёй — себе дороже.

Тарк — тот самый парнишка из шахты — вот это уже интереснее. Забитый и испуганный, но я видел, как у пацаненка горели глаза, когда вместе плавили сталь. Парень знает цену