"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

Кишори попытался было пропихнуть в условия мир между родом Кишори и кланом Раджат на следующие пятьдесят лет, но я это условие не пропустил. Наследника рода Кишори я в глаза не видел и понятия не имею, что он за человек. Может, он чудить будет не хуже отца.

А опираться в таких вопросах на мнение чужих людей — не вариант. Ребира Мехта говорила как-то, что дети Минто Кишори пошли не в него, но это мнение одного-единственного человека. Связывать себе руки на этом основании глупо.

Да и зачем мне-то этот мир? Со временем пропасть между родом Кишори и моим кланом будет только увеличиваться. Сам я нападать не горю желанием, но если понадобится, я их все-таки раскатаю.

А вот отбиться от моих условий Кишори не смог.

После моей победы на дуэли род Кишори должен будет не только принести публичные извинения за действия своего покойного главы рода, но и выплатить двести миллионов в качестве отступных.

Ну и, разумеется, ни о каком возврате их бывшей собственности, которую мы уже захватили, не будет идти и речи. Военные трофеи — это святое.

Единственное, чего Кишори добился, это моего обещания не захватывать новые объекты рода Кишори в оставшиеся двое суток до дуэли.

Я, в общем-то, и не собирался, но сделал вид, что это требование сломало мне какие-то планы. Не факт, что Кишори поверил, но мое слово его устроило.

На том и разошлись.

* * *

— Вы хотели меня видеть, господин Кишори? — ровно произнес Баджи Лапанья.

— Садитесь, господин Лапанья, — жестом указал на кресло напротив Минто Кишори. — И закажите себе что-нибудь, хотя бы чай. Разговор нам предстоит долгий.

Как только Лапанья сел, к столику подошел официант и с ожиданием посмотрел на нового гостя.

Лапанья вздохнул и заказал чай.

Он уже понял, что оказался практически в той же ситуации, что и Каспадиа. Прямым текстом по телефону Кишори этого не сказал, но намеков набросал немало. В том числе и на то, что у него есть определенное влияние на Организацию. Ту самую, которая убила предшественника Лапанья в этом теле и похитила его родовой камень.

Плясать под дудку бывшего главы ИСБ Лапанья не собирался, но и проигнорировать его просьбу о встрече не мог. Надежда, что удастся обойтись малой кровью и все-таки вернуть свой родовой камень, была.

Сейчас, глядя в холодные глаза безопасника, Лапанья понимал, что шансов у него нет. Не отпустит его Кишори просто так.

Когда официант принес чай, Кишори положил на стол какой-то артефакт, и их окутала серая пелена изолирующего купола.

— Могли бы попросить меня, — хмыкнул Лапанья.

— Не стоит утруждаться, — отмахнулся Кишори. — Артефакты работают ничуть не хуже.

Лапанья лишь пожал плечами и налил себе чая.

— Итак, господин Кишори?

— Прежде всего, дайте слово, что наш сегодняшний разговор останется между нами, — потребовал бывший глава ИСБ.

— Нет, — спокойно ответил Лапанья.

Кишори нахмурился. Настолько быстрой и спокойной реакции на стандартную просьбу он не ожидал.

— Надеетесь использовать информацию против меня? — хищно оскалился Кишори.

— Не собираюсь заранее связывать себе руки, — равнодушно парировал Лапанья.

Он держал лицо и старался не то что не показывать, а даже не испытывать каких-либо эмоций. Лапанья понимал, что Кишори он не ровня. Бывший глава ИСБ десяток таких, как он, сожрет и не вспотеет.

Но и сдаваться без боя Лапанья не собирался.

— Жаль, я хотел поговорить напрямую, — хмыкнул Кишори. — Но нет так нет. Тогда мне остается только повторить то, что я уже говорил вам по телефону. У меня есть определенное влияние на Организацию. Я ею не управляю, но выйти на значимых людей могу. И могу поспособствовать вам в ваших поисках родового камня.

— Или помешать? — усмехнулся в ответ Лапанья.

Он намеренно шел на обострение, прекрасно понимая, что Кишори утопит его в намеках, дай только волю.

— Или помешать, — слегка улыбнулся Кишори.

— Нейтралитет невозможен? — уточнил Лапанья.

— Нет, — холодно бросил Кишори. — И раз вы не хотите понимать намеков, я скажу прямо. Судьбу вашего родового камня буду решать я. У меня для этого есть все возможности.

— Плясать под вашу дудку, как Каспадиа, я не буду, — так же резко ответил Лапанья. — Пусть лучше мои дети станут простолюдинами.

Кишори уважительно кивнул. Несмотря на внешнее отсутствие каких-то весомых достижений, чужак проявил стальную волю. Кишори с его пластичной шакти не мог не почувствовать твердости этого решения. Лапанья не блефовал.

— Думаете, с полноцветной магией им кто-то даст герб? — поинтересовался Кишори.

Лапанья молча пожал плечами.

— А вы в курсе, сколько времени нужно, чтобы связь с родовым камнем исчезла при живых носителях крови? — спросил Кишори.

— Около двух веков, — ответил Лапанья. — Десять поколений для гарантии.

— Знаете, — удовлетворенно кивнул Кишори. — К тому моменту ваш… ваша семья растеряет все свои преимущества. Им не стать вновь аристократами.

— Вы слишком цените этот статус, господин Кишори, — насмешливо произнес Лапанья. — Да, я не отказался бы восстановить свой род. Но считать это высшей целью в жизни? Я и без статуса аристократа прекрасно проживу.

— Вы были простолюдином в прошлой жизни? — догадался Кишори.

Лапанья кивнул.

— Неужели не хотите все-таки продолжить род? — спросил Кишори.

— Может, хватит ходить вокруг да около? — показательно вздохнул Лапанья. — Здесь не настолько вкусный чай и не настолько приятная лично мне компания, чтобы я хотел засиживаться за этим столом.

— Вам не нужно повторять путь Каспадиа, господин Лапанья, — сказал Кишори. — Я добуду и передам вам ваш родовой камень в обмен на одну-единственную услугу.

Лапанья недоверчиво приподнял брови. Да-да, так все и начинается. Одна услуга, чтобы замазать человека в грязном деле по уши и тем самым лишить его возможности пойти к императору с жалобой на нарушенное слово. Ведь если всплывет грязь, жалобщик и сам легко не отделается. Кто ж будет молчать, когда его топят? Значит, никто никуда не пойдет, несмотря на обман.

А компромат останется. Для этого все и затевается, собственно.

Ну а дальше обещать то, чего не собираешься выполнять, можно вечно. Рыбка с крючка уже никуда не денется.

— Какую услугу? — внешне равнодушно поинтересовался Лапанья.

Он понимал, что его поведение не обманет Кишори, но