Обычная жизнь - yana.luch

— Какого цвета они на этот раз были? — удивилась я, взглянув на свои косички, которые стали какими-то серебристыми. Тем временем я заметила, как остальные слизеринцы внимательно к нам прислушиваются.

— Седыми, как у старушки, — захихикала Гермиона, наконец-то снова развеселившись, — они у тебя совсем потускнели и были похожи на серый пепел.

— Это все из-за переживаний, — улыбнулась я, откинув косы на спину, — скоро вернётся обычный цвет.

— Я тут заметила настоящего метаморфа, она сидит рядом с Седриком и мальчиками, — зашептала мне на ухо Гермиона.

Отыскав взглядом Невилла и Малфоя, с которыми нам неожиданно удалось подружиться, я помахала им рукой. Кажется, они сильно переживали за Гермиону, а сейчас смогли кое-как успокоиться. Рядом с ними действительно сидел Диггори, который, заметив меня, тоже помахал рукой. Метаморф, о котором упомянула Гермиона, должна была сидеть к нам спиной. Кажется, я заинтересовала её чем-то и она, повернувшись в нашу сторону, смотрела прямо на меня.

— Гарри Поттер! — это имя заставило всех заволноваться и устремить свои взгляды на мальчика в круглых очках с тёмными растрепанными волосами. Кажется, он тоже начал в чем-то убеждать шляпу, которую уже успели вывести из себя Невилл с Драко.

— Я лучше знаю, какой факультет подойдёт тебе больше, — недовольно возмутилась шляпа, после чего выкрикнула — Хаффлпафф!

— Рон Уизли! — Макгонагалл вызвала того самого рыжего мальчика предпоследним.

— А, ещё один Уизли, — протянула добродушно шляпа, но тут же нахмурилась и недовольно проворчала-никакого тебе Рэйвенкло, раз не хочешь идти за другом в Хаффлпафф, то учись в Гриффиндоре.

Последнего первокурсника распределили к нам. Возле нас с Гермионой все ещё была зона отчуждения, но меня это пока особо не беспокоило. Если с нами что-то случиться, то это неприятно скажется на всем факультете, поэтому особо гнобить нас они не будут. Возможно, станут игнорировать или делать мелкие пакости, но не более.

Директор предупредил, что в коридоре на третьем этаже можно умереть страшной смертью, а также о том, что там опаснее, чем в запретном лесу, поэтому вход туда воспрещён. В опасные места будут лезть лишь Гриффиндорцы, и это явно наводка для них. После небольшой речи директор объявил начало пира, почему-то использовав слова Уловка, Остаток и Пузырь. Вряд ли это имена домовых эльфов, больше похоже, что он обозвал так каждый из факультетов, за исключением своего любимого.

Зато на столе появились разнообразные блюда. Правда, при первом же осмотре я заметила много вредных и жирных продуктов. Так что мы с Гермионой положили себе по порции пюре и все овощи, которые только смогли найти.

— Сегодня просто чудесная погода, не так ли? — неожиданно заговорил на испанском загорелый мальчишка, которого последним распределили на наш факультет. Кажется, Макгонагалл назвала его Блейзом Забини, и он как раз сидел ближе всех к нам.

— Вы правы, — ответила ему Гермиона на том же языке, после того как никто не поддержал его разговор, — звезды сегодня прекрасны.

— Так вы говорите на испанском, — восхитился мальчик, подсев к нам поближе и тут же затараторил, — это просто огромная радость для моей души.

Я не стала вмешиваться в разговор по-испански, зато Гермиона нашла себе приятеля. Теперь, подозреваю, она бы справилась и без меня. Хотя морально поддержать её все же стоило.

После плотного ужина директор решил, что спеть гимн школы будет в самый раз. Я бы лучше эти лишние пять минут поспала или поставила бы ловушки возле своей кровати. Рыжих близнецов, затянувших местное караоке, мы с Гермионой хорошо запомнили, так как обе любили поспать, а они мешали нам приступить немедленно.

После этого старосты повели нас куда-то в сторону подземелий, избежав прогулок по движущимся лестницам. При этом нам с Гермионой приходилось внимательно слушать Забини, который тараторил без остановки. Большая часть его монолога представляла собой пустую болтовню, но кое-что интересное от него все же можно было услышать. Мальчик, кажется, немного переволновался, и ему просто требовался хороший слушатель. К тому же, все испанцы любят поболтать, когда есть о чём.

Паролем от гостиной было “Превосходство” на латыни, при этом староста взглянул на нас с Гермионой. Мы с ней никак не отреагировали, так как боевое искусство в первую очередь учит держать лицо и не показывать свои эмоции врагу. Староста сразу же запретил кому-то говорить пароль от нашей гостиной, показывать где она находиться и вообще кого-то приводить сюда. После была речь о превосходстве факультета, которая обещала затянуться. На месте о всяких грязнокровках речь старосты прервал декан факультета, эффектно вошедший в гостиную. Северус Снейп действительно был самым молодым мастером зельеварения, и в свои тридцать с чем-то выглядел не старше двадцати пяти. Внешне он тоже был вполне симпатичным, немного походя на испанца своим крупным носом. Правда, всю картину портили его бледная сероватая кожа и волосы намазаны специальным гелем. Профессору бы больше пошёл хороший загар и лёгкая укладка, а не свисающая сосульками прическа.

— Позвольте представиться, — произнёс мужчина бархатным голосом, изящно скрестив перед собой руки, — для тех, кто не в курсе, я декан факультета Слизерин, Северус Снейп. Я буду преподавать у вас искусство зельеварения. С этого дня у нас на факультете будут учиться двое маглорожденных, поэтому я запрещаю как бы то ни было вредить им.

— И что, нам теперь с ними дружить? — саркастично спросил один из старост.

— Вы можете просто игнорировать их, — внимательным взглядом осмотрел декан всех присутствующих, — но чтобы никаких конфликтов с ними не было. А теперь вы, мисс Грейнджер и мисс Морган. Осознаёте, в какую ситуацию вы попали?

— В общих чертах, — кивнула я головой, слегка задумавшись, — голубая кровь, грязная кровь… Что-то похожее мы уже проходили в начальной школе.

— Практически идентичная ситуация, — согласилась Гермиона, — но если нас не будут трогать, мы согласны зарабатывать для факультета баллы. У нас уже есть проверенные методы.

После этого нас разогнали по комнатам. Нас с Гермионой поселили вместе, никто другой не захотел жить с нами, поэтому в комнате мы были только вдвоём. К соседству друг с другом мы привыкли уже давно, и сложившаяся ситуация нас вполне устроила.

Комната была просторной, с двумя большими кроватями, обрамленными балдахинами. Возле них стояли наши чемоданы и клетка с переноской. Бандит уже облюбовал кровать Гермионы, а ворон сидел на специальной жердочке. В комнате было небольшое окно с решетками, в котором виднелось озеро. К тому же, она открывалось, а, значит, позволяло выпускать ворона.

Осмотревшись, мы с Гермионой решили написать родителям. Кроме кроватей в комнате было два шкафа, прикроватные тумбочки, большой