Ст. лейтенант (Часть 1) Назад в СССР. Книга 10 - Максим Гаусс

— Они взяли только контейнеры? — спросил офицер.

— Да. Я не проверял содержимое, лишь пересчитал общее число коробок и понял, что двух не хватает. По следам отправился в кишлак, ну а там и наткнулся на тех, кто ночью влез на дачу. Ещё немного и ушли бы. Я так и не понял, кто это такие.

— Может завербованные сотрудники? Иностранные наемники?

— Нет, это наши. Сложно сказать, но подготовка у них имелась.

Подполковник усмехнулся.

— Куда им против такого бойца как ты, Громов?! Хм… Ты не догадываешься, но тебя уже многие знают. Не в лицо, конечно. По заслугам, слухи быстро распространяются. И генерал Калугин не просто так отправил тебя именно сюда, а не ещё куда-то. Можешь считать это проверкой.

— Хорошо, что оправдал ваше доверие! — сухо сказал я. — Но мне все равно. А таких, как Кикоть терпеть не могу, и вашим и нашим. Не думал, что такие ещё есть.

Я сказал это не просто так. Хотел показать наивность. Ведь с наивным человеком легко разговаривать, ему просто что-то пообещать. Я молодой, но уже опытный прапорщик, с большой долей везения — чего б такого не взять под генеральское крыло? Прочистить мозги — это же отличный инструмент!

— Уверен, у тебя впереди большие перспективы.

— Будем надеяться… — улыбнулся я, но получилось суховато. — А что с полковником Хоревым?

— Насколько я знаю, был задержан и через несколько часов отпущен.

Я достал из-под вещей трофейную спортивную сумку, передал ее Сизову. Тот молча взял, рассмотрел ее со всех сторон, затем заглянул внутрь. Встряхнул. Посмотрел на меня внимательным изучающим взглядом.

— Что, Громов… Нервничаешь?

— Почему я должен нервничать?

— Ты же совсем не дурак. — ухмыльнулся Сизов, глядя на меня пронизывающим взглядом, который я с лёгкостью выдержал. — После всего, что здесь произошло, тебя тоже можно было бы ликвидировать, чтобы устранить все возможные утечки.

— А что я нарушил? — я изобразил искреннее удивление.

— Эти микропленки секретные, не важно что на них. Уровень допуска серьезный. Это особый архив. Не было желания узнать, что там?

— Конечно, было. Интересно же. Но когда нас обучали в учебном центре ГРУ, говорили, что такие контейнеры старые, изготовлены ещё в конце шестидесятых. Правильно вскрыть их можно только при наличии специального оборудования, а сами пленки проявить без соответствующего навыка нельзя. Испортить их проще простого. Зачем мне знать о том, что там, если это никак не касается моей дальнейшей службы? Я их вам вернул? Вернул! А что на них и что вы с ними будете делать, меня вообще никак не касается!

— Ясно… — сдержанно кивнул Сизов, просканировав меня холодным невозмутимым взглядом. — Да, ты отличный разведчик, и генерал это ценит. Кстати, проверку на вшивость ты прошел. Вот если бы пленка пропала, а ты бы ничего не предпринял… Ну, не будем о грустном!

Сизов вдруг взял, да и высыпал все содержимое из сумки прямо на землю. Тубусы, позвякивая металлом покатились в разные стороны. Ботинком он прикатил их обратно в кучу. Махнул рукой в сторону вертолета.

Почти сразу подбежал боец, притащил канистру с топливом.

Далее, без каких-либо комментариев, последовала процедура экстренного уничтожения носителей информации, путем сожжения контейнеров с пленкой.

Дело в том, что особый материал, из которого и производилась эта микропленка, очень боялся термического воздействия. По сути, внутри тубусов она не сгорит, но после такого варварства смотреть на что-либо там уже будет бессмысленно… Ясно, заметают следы! Да и пёс с ними! Мне-то оно зачем? Со своими бы проблемами да вопросами разобраться… Уж сюда-то мне лезть не стоит! Политика, интриги, заговоры… Я далек от этого!

— Лучше это уничтожить! — негромко пояснил офицер, не отрываясь глядя на пламя.

Не прошло и пяти минут, как тубусы с микропленкой превратились в кучку закопченной металлической тары — теперь все это абсолютно бесполезный хлам.

— Пожалуй, все… — Сизов обернулся к бойцам. — Так! Авдеев, Бойков. Вы знаете, что нужно делать!

Оба бойца кивнули, схватили оставшиеся канистры и спешно бросились во двор. Скорее всего, генеральскую дачу ждёт что-то вроде рукотворного пожара. Опять же, это не мое дело.

— Громов, чего стоишь? Собирай вещи, если они у тебя есть. Через десять минут улетаем, пока сюда никто не пожаловал. И, Громов, напомни, а что стало с теми, кто сопровождал Кикотя?

— Один мертвый, вон в том УАЗе, его с плато видно. Пытались уехать, но я не дал им этого сделать. А второй раненный, был в кишлаке. Но проверять времени не было. Возможно, он ещё там, прячется. Или сбежал.

— Хорошо… — задумчиво кивнул тот, быстро и часто кивая головой.

Следующие несколько минут прошли в экспресс режиме. Бойцы торопливо вынесли из дома ещё пару картонных коробок из последней поставки, затем какой-то мешок, достаточно большого размера. Все это закинули в Ми-8. А затем облили сам дом бензином как изнутри, так и снаружи и подожгли. Та же участь постигла и мою пристройку, где я жил последние дни. Ничего важного там не было. По крайней мере, для меня точно.

Любопытно получается, где бы я ни показывался, куда бы и в какое место ни попадал, там обязательно случается какая-то задница… Наверное и впрямь, попав в это время в молодого себя, я одновременно стал магнитом для разнообразных событий, в основном неблагоприятных. Не смешно, вот совсем не смешно, но именно такая тенденция и прослеживалась. И ведь воспринимать это можно по-разному — например, как расплату за возможность прожить вторую жизнь. Или как веяние судьбы, куда ветер подул, туда и понесло.

Неужели мне так и суждено постоянно во что-то встревать, пока не исполню какое-то предназначение? А есть ли оно вообще, это предназначение?

Дом оперативно подожгли и несмотря на то, что гореть там особо было и нечему, сейчас он весь был объят пламенем и черным дымом. Наверняка, дым будет видно отовсюду — из располагавшегося рядом кишлака непременно прибегут местные таджики, выяснять что произошло и кто виноват. В любом случае понятно, это место больше генералу не нужно… В скором времени это будут лишь обгоревшие обломки, без крыши, лишь с одними стенами. Я на такие строения в Ливии вдоволь насмотрелся.

Загрузившись в вертолет, мы немедленно взлетели.