Перековка. Перевернутое Небо - Михаил Павлович Игнатов

— Глава.

Карай закончил проверку и сделал шаг в сторону, позволяя мне сделать последний шаг. Тот самый, что вёл к двери.

Я сделал его, положил руку на дверь и толкнул сразу обе створки, открывая вид на зал.

Какой он большой — больше, чем в Истоке, несмотря на небольшие размеры окрестных земель. В деталях — обстановке комнаты — всё отличалось, в главном — Сердце — всё было похоже.

Ярко освещённый зал, чистый и просторный, без следа забвения. Полированный камень пола, дымчатые стены и огромный чёрный кристалл в центре с вращающейся над ним чёрной пластиной.

Следом за мной вошли и остальные. Самум тут же уточнил:

— Запреты здесь не действуют, так?

Фель принялся ему отвечать сначала шёпотом, затем, сообразив, перешёл на мыслеречь.

Я обернулся и обвёл всех троих собратьев взглядом.

— Ключ в наших руках. Теперь нам нужно завершить сделку, но есть большая проблема, — я поднял руку и ткнул пальцем в пустоту над головой. — Контракт с Кунг. Безумный дух разрушил его, когда поймал нас.

Уточнять, что всё могло быть не совсем так, я не стал. Ни к чему. Сказал другое:

— Поэтому ты, собрат Карай, должен будешь сначала убедить посланника Отира и его самого, что это случайность из-за зон запретов, а затем убедить прийти забирать Ключ с ещё одним свитком контракта.

— Ты неправ, брат.

Я медленно, давя в себе вспыхнувшее раздражение, перевёл взгляд на Самума, но тот и не подумал смутиться, снова повторил, чеканя каждое слово:

— Ты неправ, брат, — а затем, под всеми нашими взглядами, невозмутимо принялся объяснять: — Не умаляю достоинств собрата Карая, но в деле общения с сильными фракциями опыта у меня будет побольше. И нет, не нужно всё мерить силой. Да, я слабее собратьев, но разве в этом деле нужна будет сила? Здесь нужно уметь убеждать и обходить правду. В таком деле даже сила Властелинов ничего не решит. Твоя, брат, может, и могла бы, но…

— Глава не станет служить посыльным! — не выдержал Карай.

— Мог бы, — всё так же спокойно поправил Самум. — И у него это вышло бы даже лучше меня. Для него это не впервой — как и менять лица, но этого не нужно сейчас.

Здесь уже я мог бы поправить его, что это, скорее, невозможно — для меня нынешнего. Но я продолжал слушать Самума.

— К тому же, брат, ты не раз и не два говорил, что нужно как можно сильнее отстраняться от Ордена. Посланник, один из искателей, чьего лица не знают Кунг, — идеален.

Карай заметил:

— Звучит неплохо, только сомневаюсь, что Отир знает в лицо всех искателей Ордена.

— Ему и не нужно, — тут же возразил Самум. — Как в Сломанном Клинке есть Эграм и Озман, так и в Кунг найдётся человек, в чьи прямые обязанности входит знать вас всех в лицо, собрат Карай. Причём так, что вы сами ни разу его в лицо не видели и даже не замечали, как не замечаете Пересмешника на улицах Истока.

Карай фыркнул, но спорить или возмущаться не стал.

Не стал и я. Кивнул и уронил краткое:

— Иди.

Самум вскинул брови, словно не веря тому, что услышал. А вот Карай и Фель уже через миг сделали по шагу в стороны, расступаясь и освобождая выход из зала. Самум кивнул, быстро оглядел себя, духовной силой отряхнул халат от пыли, прямо тут, в зале Сердца поместья, ополоснул лицо из фляги, пригладил мокрой ладонью волосы и шагнул к выходу.

— Ну не один же, глава! — не выдержал Карай. — Не с его силой и не с его знаниями в одиночку возвращаться через все запреты.

— Ты тоже прав, — согласился я. — Он будет разговаривать с Отиром, но двинетесь вы все вместе.

Самум замер на середине шага, развернулся и переспросил:

— Все? Вы? Ты остаёшься один здесь?

Я усмехнулся:

— Кто-то же должен посторожить это место, верно? На всякий случай. За Ключ слишком дорого заплачено, чтобы оставлять его беззащитным.

Карай снова нахмурился и покачал головой:

— Так не пойдёт, я останусь с вами, глава. С собратом Самумом уйдёт Фель.

На меня вновь накатила злость, свела челюсть, запирая речь, искривила губы, заставила сжать кулаки. Сначала один, теперь второй. И каждый лучше знает, как ему поступать, каждый противится моей воле, считая, будто они, ничтожества, кото…

Я сжал кулаки ещё сильней, до боли. Моей что? С каких пор я считаю, что все должны повиноваться моей дарсовой воле? С каких пор я оскорбляю собратьев по Ордену?

Преодолевая сопротивление, заставил зубы разжаться, а губы — шевелиться:

— Конечно, Карай, ты прав.

Судя по взгляду Феля, он тоже сейчас буквально разрывался между необходимостью идти с Самумом и желанием остаться со мной. К счастью, мне не пришлось ещё раз испытывать моё терпение и бороться с чужой для меня злостью: Карай сам справился, задавив все возможные возражения Феля.

— Полагаюсь на тебя, брат, — хлопнул он Феля по плечу. — Помни, что Поле Битвы изменчиво. Там, где вчера было безопасно, сегодня уже ловушка. Будь осторожен и не доверяй старым меткам.

— Да, брат Карай, — с кислым лицом кивнул Фель.

Я, сумевший вновь задавить в себе вспышку злости, вмешался:

— Фель, когда доберётесь до земель Кунг и устроите встречу с Отиром, ты не должен переходить в Исток или сообщать о том, что случилось с нами.

— Глава… — сглотнул Фель.

Я сам тяжело вздохнул. Думаю, в Истоке сейчас много вопросов из-за истлевших контрактов. Возможно, исчезли и Указы, если верны мои худшие подозрения о себе и природе исчезновения печатей надо мной. Но это я не стал говорить. Сказал лишь:

— Так надо. Мы закончим дело с Ключом и вернемся вместе.

От меня не укрылся короткий, мимолетный, но взгляд, который Фель бросил на Карая, прежде чем ответить:

— Понял, глава, не буду.

Я медленно приложил кулак к ладони и сказал:

— Спасибо, собрат Фель.

Он смутился:

— Глава…

Я лишь улыбнулся и заговорил о другом:

— Змеи вновь будут вас охранять. За пределами стихии прикажете им спрятаться в вас.

Фель оглянулся на коридор, где как раз скользнул змей и в очередной раз кивнул, не став