Тайга - Лина Кэрл

— Хорошо, во сколько?

— В двенадцать. Только без Азарова, согласна? Терпеть его не могу!

— Ладно… — неуверенно ответила я и ощутила укол стыда. Увы, для всех мил не будешь. Чтобы помириться с подругой, нужно расстаться с Алексом. Пусть ненадолго, но ведь надо? Ненавижу стоять перед выбором. Душа на мгновение заледенела, будто ее пронзили иглы-сосульки.

Я залезла в горячую ванну и, погрузившись в благоухающую пену, пузырьки которой приятно лопались на коже, расслабилась. Аромат жасмина и хвои обволакивал тело, но мысли об Алексе снова нарушили покой.

«Его руки… — Я взяла мыло… — Учащенное дыхание возле моей шеи… — Намылила плечи… — Губы… — это просто наваждение какое-то!»

Звонок в дверь отвлек и удивил. Так быстро вернулись родители? Я накинула полотенце, выскочила из ванной и открыла дверь.

— Уже пришли?

— Вообще-то, я один, — на площадке стоял и улыбался Алекс. — Всегда в таком виде встречаешь гостей?

— Только темноглазых красавчиков!

Меня охватило абсолютное счастье. Бабочки в животе начали игру в кошки-мышки.

— Надеюсь, твой поклонник попадает в список этих счастливцев?

— Ты единственный в этом списке, заходи! Моя комната прямо по коридору, — я показала направление и скрылась в ванной.

* * *

Боже, спасибо! Огромное спасибо! Он здесь, и мы одни!

Мои глаза сверкали, горели от счастья! Алекс будто прочитал мои мысли и пришел! Во мне бушевал восторг, и, не в силах его сдержать, я несколько раз подпрыгнула. Вытирая волосы, я мысленно перебирала наряды. В ванной комнате выбор был небольшой: халат или сиреневая футболка с короткими шортами… То, что нужно! Я быстро натянула на себя одежду и подкрасила ресницы.

Ну, держись, дорогой. Влюбленная и коварная кошка вышла на охоту!

Алекс, сложив пальцы за спиной, стоял возле окна и смотрел на улицу. Я тихо подошла и прикрыла руками его глаза.

— Ни за что не догадаешься, кто здесь!

Он медленно повернулся и поцеловал мои ладони.

— Поверь, я давно чувствую тебя даже за километр, — Азаров глубоко вздохнул и натянуто улыбнулся. — Обожаю запах жасмина. Как бы мне хотелось всю жизнь наслаждаться этим ароматом…

— Разве что-то может помешать? — я поднялась на цыпочки и нежно прикоснулась губами к его щеке.

Неожиданно он отстранился, отпустил мои руки и сделал полшага в сторону.

— Милана, мне нужно серьезно поговорить, точнее, рассказать что-то очень важное. Ты не могла бы сесть на кровать? Нет… лучше на стул. Когда ты рядом, сложно сосредоточиться.

Ладно, первый раунд проигран, но впереди еще много времени. Я очень кстати вспомнила сцены из романтических фильмов и грациозно прошла по мягкому ковру.

— Так пойдет? — Я села на краешек стула и прогнула спину.

— Вполне, — Алекс пробовал собраться с мыслями, не отрывая от меня взгляда. — Понимаешь… моя семья не такая, как все, я другой…

— Уверяю, это очень заметно, — перебила я, поднялась на цыпочки и достала жасминовое масло с верхней полки компьютерного стола. Что за игривая муха меня укусила? Мне совсем не хотелось серьезности, эмоции соблазна взяли верх. Капли парфюма оказались на моих пальцах. — Не возражаешь?

— Да, то есть, конечно, нет, — смутился он. — Так вот, мы не выбираем своих родителей, у каждого из нас свой путь, свое предназначение. Мы с тобой очень разные…

— Твои родственники против наших встреч? — мои руки медленно скользили по коже ног: от щиколотки до колена, втирая масло.

Я была уверена, что его родня не может противиться нашим чувствам. Что во мне плохого-то? Поэтому по наивно-книжному продолжила соблазнение. Краем глаза я наблюдала за реакцией Алекса. Он завороженно следил за моими движениями. Это вызвало торжествующую улыбку на моих губах.

— Милана, — его лицо вытянулось, глаза наполнились болью. Алекс отвернулся к окну и сильно сжал ладони за спиной. — Я бы все отдал, лишь бы видеть тебя, быть с тобой, но мы абсолютно разные, и, боюсь, нам придется…

Тяжелый ком резко подкатил к горлу. Я испугалась продолжения фразы. Женщина-вамп, сидевшая внутри меня, испарилась. Не сумев сдержать эмоции, я подбежала к нему.

— Почему? Я что-то сделала не так?

— Дело в другом. Мы не должны быть вместе.

— Почему? Алекс, скажи… Я все еще нравлюсь тебе? — я замерла в ожидании приговора.

Он обернулся и прижал меня к своей груди.

— Конечно да! Каждую секунду ты вызываешь нестерпимое желание. Одна твоя улыбка, одно прикосновение… — его взгляд вспыхнул, но в следующее мгновение наполнился печалью. — Но я боюсь напугать и оттолкнуть. Боюсь, что ты изменишься и исчезнешь.

В эту минуту дрожь его тела и чуть слышный голос снова жгучим желанием отозвались внутри меня. Я поднялась на носочки и, глядя в глаза, еле дыша, прошептала:

— Мне все равно, кто ты! Я люб…

Он не дал мне договорить поцелуем, за которым последовала череда других. В страстном порыве Алекс поднял меня и посадил на подоконник. Его губы были то нежными, то грубыми, то снова нежными. От трепетных касаний сильных рук я разучилась думать. Слова Алекса о его семье и необходимости расстаться были моментально забыты.

Да! Я словно падала с огромной высоты, впервые в жизни давая волю чувствам. Я уже не помнила, как мы оказались на кровати и куда делся его свитер. Вокруг смолкли звуки, было слышно лишь наше прерывистое дыхание. И только когда он прикоснулся к моей груди, я немного пришла в себя.

— Алекс…

В это мгновение окно резко распахнулось и мне показалось, что я задыхаюсь. Воздух будто ожил и превратился в желейную массу. Она плотной непроницаемой оболочкой окутала лицо и тело. Я попыталась оттолкнуть, разорвать ее, но пальцы не двигались.

— Алекс! — только и смогла крикнуть я.

Он резко соскочил на пол. Страсть все еще бушевала в нем, но в глазах был испуг.

— Прости, я сделал больно?

В ту же секунду мое видение исчезло, растворилось, будто его и не было.

— Нет, не ты. Это что-то совсем другое, но мне страшно, — я никак не могла выровнять дыхание, в глазах блестели слезы ужаса.

Что это было?! Неужели на меня так действует возбуждение? Что случилось с воздухом в конце концов?!

Азаров встал на колени и взял в ладони мое заплаканное лицо.

— Все будет хорошо, я рядом и никому не отдам тебя! Смотри, что у меня есть… — он коснулся руками своей груди и, сложив ладони домиком, поднес их к моим глазам. — Это любовь. Она, как бабочка, каждым взмахом крыла будет оберегать тебя. У нее голубые крылья, как твои глаза, и длинные усики, как