Князь Барбашин 3 - Дмитрий Михайлович Родин

На подавление выступлений луговой черемисы из Казани был направлен небольшой отряд поместной конницы, но воины Мамича, организовав грамотную засаду, практически без потерь разгромили его, взяв многих дворян и самого воеводу в плен. Успех был полный! Теперь к восставшим стали один за другим присоединяться всё новые отряды племён, живших на левом берегу Волги. Ну а главным союзником стали, разумеется, казанские татары, чьи воины значительно усилили черемисскую армию.

Восстание разрасталось. Воины Мамич-Бердея знали каждую тропку и каждое дерево в своих дремучих лесах и старались использовать любой просчет противника, измотывая его партизанской войной.

Вскоре в стан лужавуя прискакали советники от выступившего в помощь восставшим сибирского хана, предложившие ему объединить все мелкие княжества между Волгой и Ветлугой в единое "государство", ханом которого станет, в силу крови Чингиса, хан Кулук-Салтан, а Мамич-Бердей будет его первым визирем и главным полководцем. Юный возраст лужавуя хана не страшил, ибо великий Искандер тоже был молод, когда отправился сотрясать соседние земли и страны.

Однако чуть позже с нечто подобным прискакали и послы от ногайского бия Агиша. Разочаровавшись в русских союзниках из-за их отказа от совместного похода на его вечного соперника Мамая, а также из-за их слишком возросшего влияния в Хаджи-Тархане, он предлагал Мамич-Бердею то же самое, что и сибирский хан, только во главе нового ханства он видел своего родича. Которого и прислал к лужавую, с тремястами всадников. Этого хватило, чтобы Мамич-Бердей одержал очередную победу над выступившими против него царскими войсками, однако потом царевич вместо помощи начал заниматься грабежом местного населения, и был убит войсками подошедшего сибирского хана. Точнее отрядом казанских беев, что шли впереди основного войска.

Но в результате свершившихся побед, очаг восстания разрастался со скоростью лесного пожара, втягивая в себя всё новые и новые селения. А тут ещё как назло пришли дурные вести и из Хаджи-Тархана…

* * *

Хаджи-тарханский хан Хуссейн занемог ещё до нового года, который на Руси традиционно уже справлялся 1 сентября. Однако первоначально он мужественно боролся с болезнью и даже был момент, когда, казалось, он пошёл на поправку, но это было ложное облегчение, и после православного Рождества хан покинул сей бренный мир, оставив престол без наследника (а рождённого от наложницы малолетнего Махмуда бен Хуссейна никто за наследника просто не посчитал). И на опустевший трон тут же слетелось множество претендентов.

Первым был всё тот же вездесущий Агиш-бий. Точнее, уже беклярбек Агиш.

Ещё в 1524 году он установил отношения с Литвой, обещая ей союз против Крымского ханства и одновременно прося отпустить к нему бывшего хана Золотой Орды Шейх-Ахмета, не имевшего в степи реальных сил, но имевшего влияние на ногайцев, как их номинальный сюзерен, дабы тот возглавил борьбу с Крымом. Впрочем, на хана у мирзы были и другие планы. Дело в том, что его хоть и признали бием, но с управлением подвластных земель у него возникли определённые проблемы. Большинство ногайских беков и мирз считали, что Агиш стал бием не по старшинству — а значит, не по праву. А ему самому просто не хватало сил, чтобы утвердить свои претензии на главенство в Орде. И Шейх-Ахмет ему был нужен как раз для того, чтобы вытребовать у того беклербекство и тем самым обессмыслить все притязания со стороны родичей и поднять собственный статус среди степных батыров.

Но хотеть мало. Нужно ещё чтобы хана приняли в Орде, пусть не все, но хотя бы большинство мирз и беков, стоявших во главе многочисленных ногайских родов. А за просто так этого никто делать не будет, вот потому Агиш и носился по Степи, предлагал, торговался, угрожал…

И добился-таки своего!

В один прекрасный день на красивом, цветущем поле, под голубым, покрытом легкими перистыми облачками небом, собрались ногайские мирзы и беи. Конечно, большая часть из них здесь ничего не решала, зато своим присутствием значительно поднимала легитимность происходящего. Вокруг поставленных шатров витал запах полыни и свежей травы. Кипело в казанах ароматно пахнущее мясо, жарились на вертелах годовалые барашки, ждал своего часа кумыс в бурдюках. И вот случилось! Под одобрительные возгласы присутствующих могучие батыры подняли восседающего на белоснежной кошме Шейх-Ахмета над землёй. Так у Орды вновь появился свой, признаный всеми хан!

В иной истории этим планам не суждено было сбыться из-за гибели Агиша, но в этот раз сей лукавый деятель избежал смерти от руки Саадет-Гирея и теперь, укрепив свою власть, с большим упоением плёл свои интриги, заключая союзы и тут же предавая новых союзников, договариваясь за их спиной с их врагами. Так, списываясь с великим князем литовским о союзе против Крыма, он одновременно договаривался с Саадет-Гиреем о дружбе и совместном походе против Мамая, обещая хану не пропускать через Волгу враждебно настроенных против Гиреев мирз. И тут же сносился с великим князем Московским и астраханским ханом о походе против Мамая и Саадета.

Узнав о том, что хаджи-тарханский трон опустел, Агиш-бий немедленно развил бешеную деятельность, решив, что Шейх-Ахмет достоин носить не только титул ногайского хана, но и воссесть престоле Хаджи-Тархана. И спешно начал собирать полки, дабы посадить бывшего хана Большой орды на "опустевший" трон.

К сожалению, Хаджи-Тархан был заветной мечтой всех ногаев, а не только Агиш-бия. Мирза Мамай, который уже безуспешно осаждал город в 1523 году, тоже был не против посадить на его престол своего ставленника.

Конечно, как могущественный ногайский мирза он участвовал в выборе хана, но лишь потому, что Агиш и Шейх-Ахмет обещали ему не лезть в его дела. Фактически Мамай, не объявляя того, превратился в главу отдельной Орды, подчинявшейся только его решениям.

Кочуя на Тереке, на старых ногайских кочевьях, он, тем не менее, с опаской поглядывал на север, где властвовал его главный противник — Агиш, ставший к тому времени беклярбеком. Он не верил ему, тем более, что ему точно было известно о тех планах, что вынашивал братец в отношении его. И, как можно догадаться, они ему не очень-то были по нраву.

Узнав о смерти хана Хуссейна, он тоже развил бешеную деятельность, вот только ставку свою сделал на… Гиреев. Да-да, известный всей степи победитель крымского ханства в борьбе за ханский стол пошёл на мировую с крымчаками, сделав ставку на мятежного Ислям-Гирея. В конце концов, беглецу от Саадета будет легче договориться с собратом по несчастью. А силу клинков воинов Чобан Гирея он хорошо испытал в ходе прошлой и неудачной осады Хаджи-Тархана.

С Ислям-Гиреем мирза Мамай