Внедроман. Полная версия - Алексей Небоходов

class="p1">Они обменялись взглядами, и Михаил понял: первая часть переговоров завершилась его победой. Теперь оставалось выдержать нужную паузу, чтобы участники будущего действа осознали масштабы и соблазнительность нового развлечения, от которого зависела дальнейшая жизнь многих и, прежде всего, самого Михаила.

Выйдя из кабинета Смирнова и прикрыв за собой тяжёлую дверь, Михаил почувствовал, как напряжение уходит, уступая место лёгкой усталости. Вечер достиг той стадии, когда гости, под действием алкоголя и атмосферы полуподпольной свободы, становились откровеннее. Джаз теперь звучал вызывающе смело, отражая желание присутствующих перейти ту особую грань, за которой уже нет условностей.

Едва Михаил вернулся в зал, к нему немедленно подошёл Олег Брониславович с неизменно полным бокалом в руке:

– Ну что, Миша? – негромко спросил он, внимательно прищурившись. – Судя по твоему виду, разговор прошёл лучше, чем можно было надеяться?

– Верно, Олег Брониславович, – кивнул Михаил с едва заметной иронией. – Наш общий друг оказался человеком конкретным и творчески настроенным. Похоже, моё предложение его заинтересовало настолько, что он решил организовать ещё одну встречу для утверждения деталей.

Олег Брониславович не скрывал довольной усмешки и, хлопнув Конотопова по плечу, сказал:

– Ты всегда умел находить подход даже к самым сложным людям, Михаил. Признаюсь, немного переживал, но теперь вижу – напрасно. Значит, у нас есть повод отметить сегодняшний успех?

– Повод есть всегда, – слегка улыбнулся Михаил. – Но сегодня мне лучше остаться трезвым: детали становятся слишком важными. Теперь каждый шаг имеет значение.

Олег понимающе кивнул, поднял бокал и растворился среди гостей. Атмосфера вечеринки стала окончательно расслабленной: дамы громко и искренне смеялись над шутками мужчин, кто-то рассказывал очередной анекдот на грани приличия, воздух пропитался запахом табака и дорогого алкоголя.

Поймав себя на мысли, что ему нравится балансировать между официальным одобрением и рискованной свободой, Михаил вышел на балкон. Ночная Москва была непривычно тиха и холодна; лишь огни фонарей освещали пустынные улицы. Он закурил, глубоко вдохнул терпкий дым и ощутил удовлетворение от осознания того, что его новый проект уже становится реальностью.

Тишину прервал лёгкий звук шагов – рядом появилась стройная женщина с аккуратной причёской, неопределённого возраста, но несомненной привлекательности. Она смотрела на Конотопова с кокетливой и одновременно серьёзной улыбкой:

– Михаил Борисович, простите за беспокойство, но после сегодняшнего просмотра не могла не выразить восхищение вашими фильмами. Вы делаете что-то по-настоящему уникальное. Особенно поразила ваша манера раскрывать персонажей. Я и сама немного увлекаюсь актёрским мастерством, и, если у вас возникнет необходимость в новых лицах… – её голос стал тише, а глаза заблестели игривой надеждой, – была бы рада принять участие в ваших проектах.

Михаил слегка улыбнулся – профессионально, без намёка на фамильярность, привыкший к подобным предложениям:

– Ваше предложение, безусловно, заслуживает внимания, – ответил он вежливо и нейтрально, сохраняя дистанцию, но не лишая женщину надежды. – В ближайшее время мне действительно понадобятся новые лица, и я обязательно вспомню о нашем разговоре.

Женщина довольно улыбнулась и плавно вернулась в комнату, явно удовлетворённая ответом. Михаил остался на балконе один, чувствуя лёгкое, но отчётливое предвкушение успеха. Докурив сигарету, он наблюдал, как огонёк постепенно угасает в темноте.

Понимая, что вечеринка достигла естественного завершения, Михаил неторопливо вернулся в зал, где гости уже начали расходиться. Хозяева устало и вежливо прощались с посетителями, кто-то всё ещё смеялся, кто-то молчал в утомлении. Бывший олигарх тщательно попрощался с каждым, обмениваясь короткими, выразительными репликами.

– Михаил Борисович, с нетерпением ждём ваш новый шедевр! – весело подмигнул Евгений Павлович, махнув рукой на прощание.

– Обещаю, долго ждать не заставлю, – спокойно ответил Михаил, пожимая ему руку.

Уже на пороге Михаил бросил последний взгляд в зал, где слышался звон посуды и отголоски смеха. Он шагнул в темноту подъезда, чувствуя, как за ним плавно закрывается дверь, оставляя за собой лёгкую интригу и молчаливое ожидание.

На улице было холодно и тихо. Михаил с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух, расправил плечи и медленно двинулся по улице, размышляя о том, как причудливо и неожиданно складывается его новая жизнь. Каждый шаг приближал его к чему-то значимому и заманчивому, но требовал осторожности, которой Михаил владел в совершенстве.

Дома стало ясно, что уснуть сегодня уже не получится. Он прошёл на кухню, включил приглушённый свет, словно специально подходящий для ночных размышлений, поставил чайник и привычно разложил на столе чистые листы бумаги.

«Интерактивный эпизод на тему Гражданской войны», – написал Михаил вверху и невольно улыбнулся. Формулировка звучала серьёзно и даже интригующе, словно речь шла о важном историческом событии, а не о замаскированном развлечении с весьма специфическим финалом.

Глубоко вздохнув, он начал описывать первый эпизод:

«Подпольный штаб белогвардейцев. Темнота, керосиновые лампы, старые карты на стенах, стол, заваленный документами. Офицеры напряжены, обсуждают операцию. На фоне граммофон тихо играет старую мелодию. Входит молодая разведчица с важной информацией о расположении красных».

Михаил замер, осторожно постукивая карандашом по столу. Он понимал, что для этого проекта нельзя задействовать ни Ольгу Петровну, ни Елену Сидорову, ни других близких знакомых. Он невольно усмехнулся, представляя их реакцию на предложение стать «наградами» для развращённых гостей.

– Нет уж, дорогие мои, – произнёс он тихо с мягкой иронией. – Такого удовольствия я вам не доставлю. Здесь нужны совсем другие люди: профессионалы, готовые ко всему.

Отложив карандаш, Михаил задумался о кандидатурах. Перебирая в уме девушек из дальних кругов, он осторожно записал:

«На роли „награды“ требуются актрисы с раскованным поведением, но способные убедительно сыграть исторические роли. Проверить подпольные театры, танцевальные студии и закрытые модельные агентства».

Сделав паузу, он уже увереннее продолжил:

«Эпизод второй: Захват склада оружия красными партизанами. Гости вовлечены в операцию. Победители получают женщин, пленённых у противника. Девушки в костюмах эпохи исполняют роли с полной отдачей, идут до конца. Особое внимание – подготовке и реалистичности».

Он остановился, налил кипяток в чашку и тихо рассмеялся, поражаясь своей способности превращать любую, даже спорную идею в продуманный и профессиональный замысел.

– Интересно, Михаил Борисович, – произнёс он вслух с весёлой иронией, – как тебе вообще пришла в голову идея втянуть партийных деятелей в подобные исторические реконструкции? Наверное, это вершина твоей карьеры, ирония судьбы во всей красе.

На мгновение Михаил задумался о последствиях такого рискованного проекта, но тут же отбросил сомнения. Он привык идти по лезвию, балансируя между успехом и провалом. Именно такие проекты обеспечили ему особое место, к которому он стремился.

Убедившись в правильности своих мыслей, он вернулся к записям и сделал пометки:

«Костюмы – безупречные, никакой дешёвой бутафории. Атмосфера – аутентична и убедительна. Музыка, освещение, запахи, даже еда и напитки максимально погружают участников в эпоху. Грубый хлеб, солёные