Фантастика 2025-61 - Дмитрий Александрович Емец

— Его быстро потушат, а поджигателей перебьют, а всех им сочувствующих посадят в тюрьму!

— Вы предлагаете пролить кровь? — спросил Борис Николаевич.

— Без этого никак, — ответил Сибирский князь.

— Но мы не можем этого сделать!

— Почему?

— Что значит, почему? Странный вопрос.

— Вам жалко этих… — Илья Николаевич запнулся, подбирая нужные слова. — Этих дурачков, которые выходят на улицы, рискуя своими головами ради чужих интересов?

— Мне их не жалко, но мне не хочется, чтобы о нас говорили, как о правительстве, пролившем кровь подданных. Я не хочу такой славы.

— Значит, первую кровь прольём не мы! Её прольют террористы, которые устроят беспорядки. А мы уже прольём их кровь. Не переживайте, я всё организую. Монархисты, поддерживаемые Романовыми, подожгут Кремль и дадут Временному правительству возможность действовать жёстко. Главное, чтобы вы дали добро и по возможности помогали. Ну, или хотя бы не мешали.

— Но аристократия! — растерянно воскликнул Московский князь. — Как она на это всё отреагирует? Да те же Романовы, которых вы хотите обвинить во всём! Это голодранцев можно обвести вокруг пальца, но аристократия — её не обмануть!

— Обмануть можно всех! — отрезал Сибирский князь. — Просто кого-то проще, кого-то сложнее.

* * *

Мы уже четвёртый час сидели с Гришей и Владом в ресторане «Метрополь» и обсуждали, как нам вдохнуть новую жизнь в телеканал. И заодно сделать так, чтобы Коростылёв сохранил свой пост после выборов. За всё это время мы выпили лишь одну бутылку шампанского на троих. Орешкина это ужасно расстраивало, но я сразу сказал, что обед у нас деловой, поэтому отметили и хватит. Григорий скрепя сердце смирился.

Главной проблемой нам всем виделся штат. Заставить журналистов, поливавших губернатора грязью, хвалить его — не проблема. Работа у этих ребят такая. Но вот будут ли им люди верить? Большой вопрос.

— Я бы вообще их всех на фиг разогнал! — в очередной раз высказал своё радикальное мнение Влад. — Всех тех, Гарик, кто против тебя шёл. Нельзя такое прощать. Не могут эти упыри быть лицом нашего канала.

— Не можем мы их всех разогнать, — не согласился я. — Мы же договорились, что дело на первом месте. А ты предлагаешь им отомстить.

— Они это заслужили! — не унимался друг.

— Давай представим, что они раскаялись.

— А если нет?

— А если нет, то представь, как им теперь будет тяжело каждый раз смотреть мне в лицо и улыбаться? — постарался я перевести в шутку это тему. — Чем тебе не месть?

— Так даже лучше, — рассмеявшись, заметил Орешкин.

— Но вот в чём я с тобой, Влад, согласен, — сказал я. — Это в том, что лицо канала нам нужно другое. По большому счёту у нас вообще там нет ни одного харизматичного журналиста.

— Так давайте найдём таких и подтянем к нам работать? — предложил Орешкин. — Какие тебе нужны, Гарик?

— Гриша, это не так-то уж просто. В Екатеринбурге нет журналистов такого уровня. По уму их надо искать в Москве или в Санкт-Петербурге.

— Значит, будем так искать. Но ты хотя бы скажи, какие тебе нужны?

— Гриша, ты что, телевизор не смотришь? — возмутился я. — Ты не знаешь, какие сейчас журналисты популярны у народа?

— Да с чего бы я этот телик смотрел? — искренне удивился Орешкин. — Оно мне надо? Откуда я знаю, что у народа популярно? Где народ и где я?

Последняя Гришина фраза меня обезоружила. А ведь он прав — чего я от него требую? Это меня отец приучил по утрам смотреть новости, а Гриша — сын банкира, большую часть своей жизни проводит на Лазурном Берегу, а в ресторанах Сен-Тропе, где он завтракает, российские каналы не показывают.

— Короче, — решил я подытожить. — Вот тебе в качестве примера: Ника Острова. Журналистка Второго канала. Признаюсь, я не знаю, как её ещё не убили за её репортажи — видимо, кто-то крышует. Ну или девка вообще на всю башку отмороженная. Никого не боится: ни бандитов, ни аристократов. Если честно, я даже не понимаю иной раз, как такое вообще в эфир выдают.

— Второй канал, говоришь? — уточнил Орешкин. — Острова?

— Да. Вот она идеал. Недостижимый. Красивая, умная, с острым языком и совершенно бесстрашная. Она на одном полюсе, на другом — бедолаги с нашего телеканала. Если найдём что-то среднее, то будет здорово. Ты, Гриша, сегодня вечером посмотри новости, её репортажи часто выдают в эфир. Оцени уровень.

— Огонь-баба! — вставил свои два слова, потягивающий сок Влад. — Я бы…

Заметив мой недовольный взгляд, друг осёкся и не стал договаривать. Нет, я бы с удовольствием обсудил внешние данные журналистки — там было что обсуждать, но сейчас перед нами стояла иная задача.

— А чего смотреть, время терять? — сказал Орешкин. — Если она такая хорошая, то давай её к нам и подтянем?

Влад тут же поперхнулся соком и закашлялся, а я усмехнулся и сказал:

— Ага, так она и приедет. Вот прямо завтра всё бросит в Москве на центральном ТВ и приедет к нам в Ебург развивать коммерческий телеканал. Ты, Гриша, похоже, невероятно далёк не только от народа.

— Ну а в чём проблема? — удивился Орешник. — Давайте я поеду и уговорю. Ты же сам, Гарик, сказал, что она идеал. Так зачем брать худшие варианты?

— Мне нравится твоя самоуверенность, Гриша, но не думаю, что у тебя что-то выйдет.

— Это почему? Я, вообще-то, убедительный и обаятельный, — Григорий на некоторое время призадумался и добавил: — И у моего бати много денег.

— Последний аргумент, пожалуй, будет повесомее первых двух, — заметил я. — Но всё равно, ты себя переоцениваешь, друг мой.

Глава 16

— Вероника! Можно просто Ника, — Острова очаровательно улыбнулась и протянула мне руку.

— Очень приятно! — сказал я, пожимая девушке ладонь. — Игорь. Воронов.

Я мельком бросил взгляд на стоявшего рядом Орешкина. Тот довольно ухмылялся, всем своим видом показывая, что для него не бывает нерешаемых задач. Здесь он, конечно, ошибался, но с Островой сработал на все сто. Из пятидесяти. Улетел в Москву и через три дня вернулся со звёздной журналисткой.

Как он её уговорил, я не понял.