Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

присоединиться должна. «Днепр» сейчас в Петропавловске, занят лучший вспомогательный крейсер самым что ни на есть гражданским делом, развозит людей, провизию и оружие по камчатской глухомани.

— Идёмте, Лев Алексеевич. Брат ваш старший, пока не почтил Сахалин своим присутствием, но полковник Генштаба Васильчиков весьма деятельный и толковый офицер. Будет вам для угробления Немуро три батальона, да сколько потребуется, столько и будет.

Проблему пленных решили весьма оригинально. Экипажи захваченных пароходов (кроме капитанов, разумеется) были поставлены перед выбором — или пешим порядком идут за сотни вёрст в Александровск, либо же русский крейсер доставит их на Хоккайдо, вместе с незадачливыми японскими рыбаками. Утечки информации Брусилов не боялся…

Глава 18

Отправив крейсера на Сахалин и, дожидаясь возвращения отряда броненосцев Бухвостова, командующий Тихоокеанским флотом Российской империи и его верный начальник штаба коротали время за картами и коньяком. Впрочем, карты были не игральные — театра военных действий.

Небогатов был уверен в скором появлении ВСЕГО японского флота у Владивостока.

— Константин Константинович, да сами подумайте, что остаётся Того, при плачевном положении их армии в Маньчжурии? Как только починятся «Асахи» и «Фудзи», а этот дело ближайших дней, сразу же пойдут самураи ва-банк. Нет у Того иного выхода, нет!

— Николай Иванович, но ведь мы можем дать бой, причём на своих условиях, вблизи базы, береговых батарей, о чём ранее с Зиновием Петровичем и мечтать не смели, а можем и «проигнорировать» неприятеля. Пускай попробует адмирал Того добраться до Владивостока через минные позиции, прикрываемые двумя десятками только двенадцатидюймовых орудий! Если вы хотите поберечь корабли, не обязательно устраивать классическое сражение эскадр, — отсидимся в заливе Петра Великого. Его императорское величество вряд ли будет против сохранения флота. Избить «бородинцы» и вести их для ремонта на Балтику? Притом, что мы не можем громить побережье Японии без риска потерять половину кораблей линии от атак миноносок. Вы абсолютно правы, Николай Иванович, — ситуация патовая. Но мы может ждать, сколь угодно долго, а Того — нет! И в этом наше преимущество.

— Мда, — Небогатов поморщился, — по радиотелеграммам Бухвостова вокруг его отряда кружат с полдюжины новеньких миноносцев напичканных трёхдюймовыми орудиями. И «Изумруда» не боятся, напротив, — пытаются выдернуть Ферзена подальше от колонны броненосцев. А один «камешек» против этой армады не вытянет, числом задавят.

— Может быть, двинуть «Жемчуг» в помощь? Или «Богатырь»?

— Броненосцы встречает «Донской» и четыре эскадренных миноносца, с «Изумрудом» — вполне достаточно. Блохин получил приказ идти полным ходом, чтобы засветло соединиться с Бухвостовым, да и Николай Михайлович гонит на двенадцати узлах. Удивительно, но «Наварин» поспевает…

— Вот что, Константин Константинович, поднимайте «минно-заградительный отряд», «Алеут», «Монгугай», пришло их время. Как только Бухвостов станет на якорь, пускай начинают постановки в намеченных точках.

Когда Клапье де Колонг вышел из кабинета командующего Тихоокеанским флотом, оставшийся в одиночестве Небогатов, опасливо покосившись на дверь, опорожнил рюмку, спешно налил до краёв новую, осушил и её. Затем вице-адмирал наполнил рюмку до половины и вернул на стол. Точно помня то место, на котором она стояла ранее, — карта Сахалина, мыс Крильон.

Да, Сахалин. Удержать каторжный остров, предотвратить высадку японского десанта и самим угрожать Хоккайдо, нервируя Токио. План в целом был хорош и, главное — сработал! Судя по публикациям в мировой (преимущественно британской) прессе Муцухито в опасении высадки казаков и держал долгое время эскадру Камимуры в Вакканае…

Но теперь — баста! Линевич и Куропаткин медленно, но неотвратимо «давят» японскую армию. Ещё месяц-другой и самураев на континенте попросту не останется. Следовательно, не от царя, а от микадо должна исходить инициатива сесть за стол переговоров, прекратить не нужное России и Японии кровопролитие. В Токио это понимают, и готовы предложить перемирие. Но, только после громкой победы японского оружия. На суше самураи — уже не могут, выдохлись. На море — могут, да ещё как!

Если б не каждодневные призывы из Петербурга, — «победоносно закончить компанию, нанеся японцам решительное поражение». Небогатов из залива Петра Великого и носа не высунул. Свежий, непобитый флот на переговорах — лучший аргумент для дипломатов, тем более, если противник островное государство. Ну а пока приходится рисковать, выводить броненосцы, гонять в дальние рейды крейсера. А борьба с минными постановками японцев близь Владивостока не прекращается ни на день и только набирает обороты. Десятки истребителей противника готовы «разменяться» с немногочисленными русскими миноносцами и даже азартно гоняются за подводными лодками, мешая Беклемишеву проводить учения. Дабы отогнать неистовых островитян от подлодок к острову Аскольд часто выходит «Донской» или какой иной крейсер. Хотя, конечно же, больше всех достаётся ветерану, ставшему учебно-боевым кораблём флота.

Утопление «Изумрудом» парохода-базы миноносного отряда, сторожащего подходы к Владивостоку, проблемы не решает. Примерно два десятка истребителей ведут разведку у главной базы Тихоокеанского флота. Очевидно, для Того они — расходный материал и сколько бы маленьких кораблей не утопили Левицкий, Стемман и Ферзен, подавляющее преимущество японцев в миноносцах сохранится до конца войны.

Вернувшийся Клапье де Колонг протянул командующему два листа. Так, телеграммы.

Первая была из Санкт-Петербурга, Николай Второй сообщал, что после беседы с героическим экипажем «Сома» и чествования героев, принял решение учредить на Балтике «Отряд подводных сил» под командованием капитана второго ранга князя Трубецкого.

— Гм. Делает карьеру Трубецкой, — прокомментировал царское послание Небогатов, — уже кавторанг, должность каперанговская. Если война затянется, Беклемишев, глядишь, ещё и в подчинение попадёт к князюшке…

— Достойный офицер, молодой, энергичный, — неожиданно решился на полемику с начальством всегда осторожный и дипломатичный Клапье де Колонг, — вы же сами, Николай Иванович, где только возможно продвигаете молодёжь.

— Да я не о том, Константин Константинович, — отмахнулся вице-адмирал, — вот пишет император, что учреждается «Отряд подводных сил». Казалось бы — прекрасно! Но в то же время вся рухлядь остаётся в списках флота. «Пётр Великий», «Минин», «Князь Пожарский», «Генерал-адмирал» и прочие «первенцы-кремли-чародейки»… тысячи офицеров и матросов заняты обслуживанием ржавых корыт, вместо участия в боевых действиях!

— Напрасно горячитесь, — начштаба попытался успокоить разошедшегося комфлота, — отряд контр-адмирала Беклемишева как раз и доукомплектован экипажами из «экспонатов», а в строю, полагаю, до конца войны ветераны пробудут, неудобно выводить из состава флота боевые корабли в военное время…

— Боитесь, что Того припишет себе честь превращения в утюги и иголки «Чародейки»? — Небогатов подошёл к портрету императора, — Николай Александрович мне симпатичен своим желанием развивать Дальний Восток, Сибирь. Но хоть моя записка о приоритетном развитии военной мощи России на Тихом океане и получила высочайшее одобрение, — медленно продвигается дело. Ой как медленно. Питерские бюрократы и казнокрады сначала выпнули в море Рожественского с негодными снарядами, дрянной