"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

просит, то какая разница? Фокусируюсь на его угольно-черных подведенных глазах и радужках глубокого орехового цвета. Воображаю, как их, словно облаками, затягивает белая пелена, не позволяя свету проникнуть в зрачок. Я показываю магии, над которой властвую, чего хочу, и, когда она наполняется нетерпением, выпускаю ее, в ошеломлении наблюдая, как глаза Мэрилина, мгновение назад ореховые, становятся белыми и ничего не видящими.

– Твою мать, я сделала это, – в полном шоке говорю я.

Вместо того чтобы испугаться, чему бы я совершенно не удивилась, Мэрилин улыбается и одобрительно хлопает в ладоши.

– Отлично! А теперь нащупай ставшие частью меня следы своей магии. И как только найдешь, призови их обратно к себе – и тогда твое заклинание спадет.

Неспешно следую его инструкциям и соображаю, как сделать то, что он только что объяснил. Его белые незрячие глаза темнеют до тех пор, пока не становится карими.

Я поглаживаю насыщенно-розовую магию, вновь оказавшуюся у меня в руках, и возвращаю ее обратно в центр себя, к остальным. Мэрилин Мэнсон одаривает меня гордой улыбкой, и я, не в силах сдержаться, отвечаю ему тем же. Даешь уроки магии!

Глава 7

Следующие три часа мы с Мэрилином Мэнсоном проводим за тем, что опознаём разные ветви моей магии, учась тому, как управлять ими при призыве. Моя Защитная магия, оранжевая и покровительственно-теплая, вызывается так же легко, как Боевая. Целительную, пастельно-бирюзовую, отыскать и удержать в спутанном клубке магических усиков сложнее. То, что моя Целительная магия оказалась той еще занозой, меня удивляет. Она довольно легко сотрудничала, когда я призвала ее в погребе, чтобы исцелить Нэша и остальных, пока мы планировали наш побег от ламий. Сейчас же магия кажется густой, но так быстро и ловко выскальзывает из моих пальцев, что я понимаю: мне предстоит серьезная работа, если я хочу ей овладеть.

И все-таки награду «самая упрямая магическая ветвь» получает Элементальная магия. Ее уговорить сотрудничать оказывается труднее всего. Она милого ярко-зеленого с желтым отливом цвета, который напоминает мне о лесных растениях после проливного дождя. Но вот ведет она себя скорее как пронырливый лепрекон: дразнится и ускользает ровно в тот момент, когда мне кажется, что я смогла ее ухватить.

– Держи! Представь, что магия обвивается вокруг твоего кулака, и удерживай ее в нужном для тебя месте! – восторженно объясняет Мэрилин. – Чем больше ты будешь практиковаться, тем проще тебе будет, но Элементальная магия сама по себе дикая, и ее носителям всегда было сложнее в совершенстве ею овладеть. А теперь попробуй еще раз нащупать влагу в воздухе и, используя ее, создать водяную сферу.

Я в четвертый раз пробую сотворить водяной шар, но мне никак не удается удержать извилистую нить, не дав ей сбежать, и одновременно сосредоточиться на том, чего я от нее хочу.

Раздраженно открываю глаза.

– Не получается. Я не могу достаточно быстро сплести свое желание и саму магию. Она не хочет создавать водяную сферу, – признаюсь я, стараясь не слишком отвлекаться на зрителей и их неустанное ерзание. Должно быть, им до безумия скучно, и я уверена, что они отсидели задницы на каменных скамьях. От этой мысли мне становится лучше: надеюсь, их задницы онемеют и будут оставаться таковыми до конца дня.

– А чего она хочет? – спрашивает Мэрилин.

Я фокусируюсь на нетерпеливой зеленой магии внутри меня и вместо того, чтобы пытаться заставить ее сделать то, что мне велят, нащупываю направление, в котором она сама хочет пойти. В моей голове всплывает образ Айдина, создающего фаерболы, и уже через мгновение над моей ладонью появляется, согревая, маленький огненный шар. Я не вполне понимаю, что сейчас произошло, и стараюсь не искать какой-то потенциальный скрытый смысл в том, что я только что сделала.

– Что заставило тебя призвать огонь вместо воды?

– Не знаю. Я уже несколько раз видела, как это происходит, но сама никогда не делала. Кажется, этого захотела магия, – объясняю я, опуская историю, которая могла бы придать этому маленькому огненному шару больше значения, чем мне бы хотелось.

Мэрилин оценивающе разглядывает меня. Он поджимает губы и рассеянно щелкает языком. По всей видимости, он погружается в раздумья, и я не отвлекаю его, вместо этого разглядывая крошечную сферу из языков пламени, парящую у меня над рукой. Вожу ладонью из стороны в сторону и наблюдаю за тем, как этот пылающий шар, словно послушный питомец, следует за моими движениями. Это чертовски захватывающе – иметь такой контроль над чем-то столь разрушительным.

Внезапно я чувствую тяжелое и болезненное давление, и мой маленький огненный шар гаснет. Атакующая сила сильна и беспощадна, и я пытаюсь справиться с паникой и понять, что сделала не так. Моя магия сошла с ума, но я слишком растеряна, чтобы понять, как и куда мне ее направить. Какого хера происходит? По мере того как этот вопрос обосновывается в моей голове, я осознаю, что причиной этому являюсь не я. Не знаю, как это объяснить, но я понимаю, что это – действие Боевой магии, но не моей.

Напавшая магия яростно стискивает меня, не давая двигаться, и начинает сжиматься на моей шее. Стараюсь не паниковать, когда давление перекрывает мне кислород, а ноги отрываются от земли. Меня словно держит за горло невидимый великан; лениво поднимая меня на уровень своих глаз, он хочет видеть, как я умираю. В моем сознании появляется образ Лайкен, но я отказываюсь слишком долго думать о том, почему она появилась именно сейчас. Давление на горло нарастает, а крики, раздающиеся вокруг, словно исчезают, и им на смену приходит громкий звон в ушах. Мой первый инстинкт – дотянуться до своего оружия, но мне не удается, и я знаю, что, если в ближайшее время что-нибудь не придумаю, – чем бы ни было то, что я ощущаю, оно меня убьет.

Использую всю свою магию, чтобы попытаться нащупать другую – ту, которая душит меня. Моя Боевая магия реагирует на то, что стянуло мне горло и тело, поэтому я призываю именно ее и следую ее указаниям. Она улавливает странный гул, но у меня нет времени долго об этом думать, потому что перед глазами все начинает заплывать черными пятнами. Гул становится отчетливее, и прежде чем я успеваю осознать, что происходит, моя магия куда-то исчезает и на смену ей приходит огромный всплеск силы – моей. Моя Боевая магия с чем-то соединяется, и в этот же момент стискивающие меня путы лопаются, словно пузырь, и рассеиваются. Зависшая как минимум в полутора метрах над землей, я, как мешок картошки, падаю на усыпанную песком землю арены. Смаргивая слезы, кашляю, плююсь и пытаюсь заполнить легкие