Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

Прислушиваться к его дыханию серая не стала, удовлетворившись одной позорной попыткой. Ворг тоже уснул, успев укоряюще посопеть.

Глядя на луну, эльфийка думала о Талисмане, Цитадели и памяти, которую ей так хочется вернуть. Она не заметила, как перед глазами поплыли волшебные картины с дивными животными, за ними появилось улыбающееся лицо Варды.

Каонэль спала.

Разбудил ее жуткий грохот и яростные голоса. Когда эльфийка открыла глаза, солнце уже поднялось и радостно светило сквозь редкие облака. Море снова спокойно, поверхность синяя, как гаюин у нее в браслете. Чудесный камень, который защищает от мерзкого воздействия железа.

Она поморщилась, вспоминая, какими безжалостными могут быть солнечные лучи, и села. На границе рощи и большого леса ворг с гномом о чем-то горячо спорили, махали руками и бычили лбы.

Рядом каменный тролль тупо переводит взгляд с одного на другого. Остальные заняты кто чем – гоблин все еще спит, громко шлепая губами при каждом выдохе. Огр сидел под сосной и грыз здоровенную кость. По виду лосиную. Теонард тихо беседовал с другим человеком.

Увидев, что эльфийка проснулась, Теонард широко улыбнулся и помахал ей.

– Бодрого утра! – крикнул он. – Как ночка? А мы тут со Страгом думаем, как обезопаситься от воровства. Может же быть такое, что кто-нибудь захочет украсть осколок у другого? А, как думаешь?

Слушать оскорбления от человека эльфийке хотелось меньше всего. Был бы тут Варда – мигом бы всех построил, наладил и приструнил.

Она поднялась, окинув Теонарда презрительным взглядом, и спрыгнула с обрыва.

Пролетев четверть перелета стрелы, она приземлилась на каменистый бережок. Благодаря легкости и ловкости она лишь присела, хотя другой расшибся бы с такой высоты.

Волны с едва различимым шорохом накатывались на гравий, кое-где видны водоросли. В контрасте с гаюиновой водой они выглядели ярко-зелеными.

Возле воды солнце не кажется таким горячим, но это обман. Если слишком долго засидеться – кожу обожжет сильнее, чем в поле. И все из-за воды, которая, словно линза, усиливает треклятые лучи.

Наклонившись к кромке, эльфийка сняла капюшон и глянула в отражение. С той стороны ей улыбнулась желтоглазая красавица с аккуратными длинными ушами и серой, как полуденная пыль, кожей.

Каонэль зачерпнула воды и несколько раз плеснула в лицо. С гораздо большим удовольствием она бы сейчас полностью искупалась, но из-за обилия народа это невозможно.

Слева раздался всплеск, серая повернулась и увидела Селину. Ихтионка сидела на камне и расчесывала белоснежную копну рыбьим скелетом.

Свет играет на чешуе и бросает солнечных зайчиков в разные стороны. Ихтионка нервно дрыгала ногами, хлопая ластами по воде. Волосы на суше путались, Селина недовольно шипела и пыталась продрать колтуны, ломая зубцы самодельного гребня.

Некоторое время эльфийка молча наблюдала за безуспешными стараниями морской девы. Когда поднялась и повернулась, чтобы уйти, сказала:

– Начинать надо снизу. С самых кончиков. Тогда волосы не рвутся и гребень остается целым.

Селина резко оглянулась. Видимо, не заметила, что на берегу еще кто-то. Несколько секунд она испытующе смотрела на эльфийку, затем моргнула третьим веком и неумело улыбнулась.

– Спасибо, – произнесла она чуть хриплым голосом.

Ихтионка вернулась к войне с волосами, а Каонэль, отталкиваясь от валунов и выступов, взлетела по стене наверх.

К моменту, когда она оказалась на обрыве, гном с воргом устали ругаться и уже спокойно что-то обсуждали. Картина почти идилличная: роща с наполовину поломанными стволами, окраина леса, где под каждым дубом и сосной кто-нибудь сидит. Солнышко играет в верхушках деревьев, и Лотер с Тарнатом друг против друга.

– Да с каких пор ворги в рытье да строительстве сведущи? – устало, но настойчиво произнес Тарнат. – Гномье племя испокон ведает, как и что приладить. Мы великие мастера в этом деле. Посему я и должен верховодить в возведении целиком. Не на царство я венчаюсь, а на труды.

Воргу надоело спорить, он махнул рукой и направился в сторону леса.

– Ай, делайте что хотите, – произнес он удаляясь. – Только не перебейте друг друга. Я завтракать.

С этими словами он подпрыгнул и с размаху ударился головой о землю. В стороны разлетелись искры, и через секунду перед обалдевшим народом оказался здоровенный черный волк в плаще.

Он кое-как высвободился из штанов и оттащил их к сосне. Затем зыркнул на всех злыми угольными глазами: мол, если пропадут портки – всем головы поотрываю, – и в три прыжка скрылся за деревьями.

Несколько секунд все молча таращились на место, где исчез ворг, затем взгляды медленно переползли обратно на Тарната. Гном поежился. Видимо, тоже не привык к такому вниманию, но быстро пришел в себя и махнул троллю, предлагая следовать за ним.

Они двинулись в сторону плато через поломанную рощу. Чтобы быть в курсе событий, Каонэль пошла следом. Тем более там не будет Теонарда, который после ночного происшествия странно смотрит и говорит гадости.

Когда вышли из рощи, эльфийка уселась на бревно, подперев подбородок ладонью, и стала наблюдать.

Гном что-то тихо объяснил троллю. Тот несколько секунд двигал каменными бровями и хрустел чем-то на зубах. Когда выплюнул, оказалось – крошечный белый камешек с гладкими, как лед, сторонами. Свет играет на гранях и искрится цветными переливами. Эльфийка так засмотрелась, что не заметила, как тролль приступил к работе.

С глухим рокотом он принялся ковырять породу. Каменные пальцы с усердием погружались в скалу и вытаскивали горсти объемом с ведро. Тролль швырял их в сторону, где быстро образовалась здоровенная куча.

Гном махал руками и командовал:

– Глыбже копай! А то до зимы не управимся.

– Не мудрствуй, – отозвался тролль.

– Я не мудрствую, – начал оправдываться гном, – а резвости подливаю. На общее благо стараюсь.

Каменный гигант буркнул:

– Мне твоя резвость как горе вторая вершина.

Гном поднял указательный палец и проговорил важно:

– Резвость никогда не излишняя. Мы порой песни славные поем, чтобы дело спорилось. Хочешь, запою? У меня глотка луженая, на другой стороне плато слышно будет.

– Прошу, только без песен, – взмолился тролль.

Он недовольно пошевелил бровями-утесами и строго посмотрел на гнома. Тот развел руками, мол, как хотите, и принялся с упоением ковыряться в зубе.

Пока никто не видит, эльфийка метнулась к крошечному камешку, который выплюнул тролль, цапнула и вернулась на место. Тихонько приоткрыв ладонь, она секунду любовалась сверкающей побрякушкой, а затем спрятала в складку корсета.

Все шевеления по поводу копания эльфийке казались глупыми и бесполезными. Однако эти мысли серая оставила при себе.

Ко всеобщему удивлению, хоть тролль и не отличался умом и сообразительностью, он оказался трудолюбивым и исполнительным. Одолеть их тяжело, но очень просто обмануть. Сейчас это пошло