Фантастика 2025-61 - Дмитрий Александрович Емец

всё порешают, и как они жестоко ошиблись, переоценив свои силы. Потом ещё примерно минуту он опять извинялся. Влад всё это время молчал, глядя себе под ноги, как нашкодивший первоклассник. Лишь когда Орешкин наконец замолчал, Влад выдавил из себя:

— Гарик, прости.

Острова ни за что прощения не просила, но оно и логично — она в этой ситуации была пострадавшей, и её вины в том, что её похитили, не было. Как и в том, что эти два балбеса решили сами её спасти, не привлекая к спасению специально обученных этому делу людей. Поэтому Ника просто с интересом наблюдала за тем, как Гриша и Влад клянутся, что очень сожалеют и что больше такого творить не будут.

— Ладно, хватит уже причитать, — сказал я, когда Орешкин собрался заходить на очередной круг извинений. — Садитесь за стол. Рассказывайте.

— Да что тут рассказывать, — вздохнул Орешкин. — Обосрались.

— Это я ещё вчера понял. Рассказывайте, что дальше делать будете. Почему Ника ещё не в Москве?

— Так, все рейсы в Москву на сегодня отменили, — ответил Григорий. — Я отцу звонил, у них там замес какой-то конкретный. Банк закрыли до завтра. Людей по домам отпустили. Ну и извиниться хотели.

— И я хотела с тобой поговорить, — вступила в разговор Острова. — Узнать, может, какая-то помощь нужна? У меня хорошие связи в Москве.

— Возможно, понадобится твоя помощь, — сказал я. — Пойдёмте, кое-что покажу.

Я отвёл друзей и Нику в комнату, где стояла видеотехника, и показал им фрагмент записи с угрозами Валерона в мой адрес и с его признанием в организации похищения Островой. У журналистки аж глаза загорелись при виде такого шикарного материала. После чего я рассказал о своём обещании бандиту — распространить эту запись всеми возможными средствами в случае каких-либо гадостей с его стороны.

— Если потребуется, это выйдет в эфир Первого канала, — заявила Ника. — Пусть мне это даже будет стоить работы. Я тебе обещаю.

— Спасибо, — сказал я. — Но я очень надеюсь, что до этого не дойдёт.

— Но, если дойдёт, ты можешь на меня рассчитывать. И я не прошу дать мне запить заранее, чтобы ты не переживал, вдруг я не выдержу и дам это в эфир. Просто передайте её мне, когда будет нужно.

— Влад передаст. Или Саня — наш друг. Ещё раз спасибо!

— Тебе спасибо за такой интересный опыт.

— Обращайся, — усмехнулся я. — Уж чего, а интересного опыта у нас всегда хватает. Да, Гриша?

— Гарик, ну я же признал, что облажался, — пробурчал Орешкин. — Чего ты опять?

— Ладно, не строй из себя пострадавшую сторону. Везите Нику назад в банк, как я понимаю, это довольно безопасное место, и сидите там с ней до тех пор, пока рейсы в Москву не возобновят.

— Я с тобой ещё на одну тему хотел поговорить, — сказал Гриша.

— Нам выйти? — спросила Ника.

— Да не обязательно, — ответил Орешкин.

— Давай выйдем, кофе попросим у секретарши, — сказал Влад, и они с Островой покинули кабинет.

— Я насчёт той записи, что ты показал, — произнёс Орешкин. — Насчёт угроз. Ты не думал о том, чтобы вывезти семью за границу на какое-то время?

— Ты не поверишь, но вот именно об этом я сегодня и думал, — ответил я, не удержавшись от сарказма.

— Я могу помочь. У отца есть вилла на Сардинии, там вообще никто не живёт. О ней даже его семья не знает. Он только мне её показывал. Можно туда твоих перевезти. Пока ты не порешаешь здесь всё. Я ещё вчера вечером с батей на всякий случай эту тему обсудил, он только за. А сегодня после этого видео я прям уверен, что надо твоих туда увозить. Там и охранять их будет легко. Территория огромная, можно незаметно целую маленькую армию разместить.

— Спасибо, Гриша, — сказал я. — Буду иметь в виду.

Орешкин ушёл, а я призадумался. В принципе, почему бы и нет? Идея действительно неплохая — отправить близких на виллу к отцу Орешкина. И, возможно, стоит поторопиться с этой отправкой. Правда, как улететь на Сардинию? Через Москву никак — она закрыта. Хорошо, что мы с Коростылёвым успели вернуться из неё домой.

Надо пробить вариант через Санкт-Петербург. Пока, чего доброго, вообще границы не закрыли. А отправить их нужно. Есть немаленькая вероятность, что начнётся война с сибиряками, и в этой ситуации очень важно, чтобы голова не болела за безопасность дорогих тебе людей. И тогда можно будет повоевать. Да так, что сам Сибирский князь пожалеет, что со мной связался.

Пока я обо всём этом думал, открылась дверь, и на пороге появился отец.

— Будешь смотреть обращение, сынок? — спросил он, входя в кабинет.

— Какое ещё обращение? — не понял я.

— Официальное. Уже два часа, как надпись стоит, что в полдень по Москве будет обращение к подданным Российской Империи.

— И кто к нам собрался обращаться?

— Кабы знать, — вздохнул отец. — Смотреть-то будешь?

Я бросил взгляд на часы — они показывали без трёх минут два по нашему екатеринбургскому времени. Стало быть, в Москве было одиннадцать пятьдесят семь.

— Пойдём, посмотрим, — сказал я отцу и поднялся из-за стола.

Мы вышли в приёмную, так у включённого телевизора стояли Румянцев, Куликов, Жуков, секретарша и Вера с помощницей. Все были заметно напряжены. А на чёрном экране красовалась белая надпись: «В 12.00 по московскому времени состоится чрезвычайное обращение к подданным Российской Империи».

Ну да, с таким анонсом немудрено напрячься. Даже мне стало не по себе. Снова накатили неприятные флешбэки и нехорошие предчувствия. Вспомнил ту нервозность, что ощутил во время визита в столицу, исходившую и от Уральского князя, и от Ани. А ещё эти постоянные беспорядки в Москве, а теперь ещё и закрытые аэропорты, банки. Лебединое озеро с раннего утра. Всё это не просто напрягало — это напрягало неимоверно.

Что же могло случиться? Неужто в полдень по Москве местный Борис Николаевич выступит и объявит себя первым российским президентом? Пока я об этом думал, картинка в телевизоре сменилась. Теперь на экране, на фоне флага Российской Империи, стояли три человека: в центре Уральский князь, по правую руку от него — какой-то пожилой генерал в форме, по левую —