Скромный метаморф - Жером Фандор

Запрет на передачу секретных сведений… Личных данных сотрудников… Запреты по поводу продукции, материалов… И куча способов передачи данных и тому подобного, которые запрещены.

— В целом я не вижу проблем, — начал я, закончив чтение. — Но всё это можно серьёзно сократить. Вместо того, чтобы писать запрет каких-то конкретных действий и способов, просто добавьте в запрет фразу «как прямо, так и косвенно». Таким перечислением вы только натолкнёте возможных злоумышленников на поиск незакрытой лазейки.

— Но сработает ли это? — спросила слизеринка, слегка нахмурившись.

— В обычной ситуации нет, но мы же будем скреплять всё это Нерушимым Обетом, который предполагает следование духу договора, а не букве. Так что да, сработает, — пожав плечами, пояснил я.

— Хорошо, исправим, — коротко сказала она, сгребла все свои бумаги (Герми возмущённо воскликнула на это, не успев дочитать) и отправилась на выход.

— Эй, подожди! — воскликнул Драко, с обречённым смирением глядя вслед Дафне. — Эх… И вот с такими мне приходится работать… — уныло пробормотал он, опустив плечи. — Из-за тебя! — резко воскликнул он, ткнув в меня пальцем, и тоже отправился на выход.

И вот так постоянно… То одно, то другое, то вот запреты… Ещё на следующем собрании ознакамливать всех с прогрессом… Кто-нибудь, застрелите меня. Поскорее бы уже закончилась разработка кодекса. Малый опыт и отсутствие нужных знаний в этой сфере сильно сказывается на времени… Хотя нет, прочь такие мысли! Главное — качество! А ещё надо взять выходной в честь успешной разработки зелья материализации! Однозначно!

— Ну что, тоже пойдём? — спросил я Гермиону, снова закопавшуюся в документацию по зелью. — А то скоро ужин, ребята наверное уже ждут.

— А? — слова до неё не сразу дошли, настолько она погрузилась в чтение. — А! Да, идём!

— Кстати, запись испытания ведь велась вместе со съёмкой или опять забыли? — увы, но одного Криви недостаточно, а прочие часто отвлекаются, что создаёт неудобства. К счастью, с течением времени таких случаев становится всё меньше. Ещё бы найти помощников для Криви, которые будут с ним работать на постоянной основе… Увы, но Колин оказался единственным кто не только может работать на этой должности, но и хочет.

— Да, близнецы обещали отдать материалы Колину после ужина, — кивнула девочка, заканчивая собирать вещи. Так… Кажется, я кое-что вспомнил…

— Блин! Я же совсем забыл, что обещал навестить Колина. Сегодня же должны быть готовы первые нормальные колдографии с записями! — хлопнув себя по лбу, воскликнул я. Вот ведь голова дырявая! Нет, мне однозначно нужен отдых, раз при моём развитии окклюменции я проявляю такую рассеянность. — Иди без меня. Я не видел, чтобы Колин уходил, так что скорее всего он ещё ждёт меня.

— Уверен? Может всё же нужна помощь? — поинтересовалась Герми, откладывая в сторону свою сумку с вещами.

— Не стоит, — отрицательно помахал я рукой. — В сравнении со всем остальным это мелочь. Там мне всего лишь нужно засвидетельствовать результат, так что можешь спокойно идти. Заранее приятного чревоугодия.

— Спасибо, — поблагодарила она и, подхватив свою сумку, отправилась на выход.

— Хаах… — тяжело вздохнул я, уставившись в потолок.

Постояв минуту, я отправился в дальнюю часть помещения, к одной из многих дверей здесь. Да, дверей здесь много, но на выход вела лишь одна. Пришлось потратить немало часов, чтобы составить нормальный план помещений, чтобы все могли заниматься своими делами в одно время. Помимо этого нужен был огромный список предметов с мебелью для каждого из этих помещений. И всё это нужно уложить в голове, чтобы Выручай-Комната дала всё это разом. Без проблем такой массив информации получается крутить в голове только у меня с Гермионой и парочки руководителей из старших ребят: Пенелопа Кристалл и Седрик Диггори. Ну ещё наши безумные гении в лице близнецов Уизли на это способны. У остальных с этим пока что проблемы.

Тук-тук-тук

Постучав, сразу открываю дверь, оказавшись в небольшом коридорчике, на конце которого была ещё одна дверь, преодолев которую я оказался в тёмном помещении. Изменяю строение глаз, чтобы лучше видеть в темноте, и почти сразу нахожу взглядом парня, который нервно бегал по помещению и проверял сушащиеся фотографии. При этом за спиной у него висела камера Mamiya Press (не от близнецов, хоть те и хотели отдать свою. У них другая камера, которая, как оказалось, не подходит для создания колдографий), с которой он почти никогда не расстаётся. Камера, естественно, облегчена почти до невесомости с помощью магии.

— Колин… — позвал я его, отчего он испуганно подпрыгнул, и резко обернулся ко мне.

— Мистер Лавгуд! — взволнованно воскликнул он.

— Просто Льюис, сколько раз тебя просить… — кисло улыбнувшись проговорил я. — Я не настолько старый, чтобы меня так звали.

Это от взрослых для меня нормально такое слышать. Потому что я понимаю, что дело либо в банальной вежливости, профессиональной этике (как в случае учителей) или в признании меня достойным таких слов. А когда меня так называют эти мелкие, я чувствую себя старым… И именно этот мелкий не может отучиться так меня называть! Все остальные (из тех мелких, кто звал меня «Мистер Лавгуд») по молчаливому согласию начали просто звать меня боссом, начальником или шефом, а этот ни в какую!

— Простите, мистер Лавгуд, — нервно улыбнувшись, произнёс он.

— Эх… Проехали… — раздражённо выдал я. — Что с результатами?

— Успешно! В этот раз всё получилось! — очень эмоционально воскликнул он.

— Чудесно, показывай.

Собрав все уже просушенные фотографии, он разложил их на столе. Кстати, сам парень использует зелья, чтобы нормально видеть здесь, в темноте. Их ему готовлю в основном либо я, либо кто-то из производственного отдела (чаще всё же я), но постепенно он сам учится их делать. На самом деле многие процессы можно было бы сократить с помощью чар, но эти чары ещё нужно изучить и в какой-то мере освоить, так что пока всё делается по старинке. Изучает и осваивает это, опять же, сам Колин, у меня нет времени ещё и на это.

Плёнку загружают в специальный проявочный бак в полной темноте (или с использованием красного света для черно-белой пленки). Плёнка помещается в химический раствор проявителя, который взаимодействует с экспонированными участками плёнки и формирует скрытое изображение. После проявителя плёнку помещают в «стоп-ванну», содержащую слабый раствор кислоты или воду, чтобы остановить процесс проявки. Затем плёнка погружается в фиксирующий раствор, который делает изображение на плёнке устойчивым к свету. После фиксации плёнка тщательно промывается в воде и сушится.

В результате этого процесса получается негатив — плёнка с обратным по тону изображением. Второй этап — печать фотографий — выполняется с негатива на фотобумагу, которая